Дьявол и Шерлок Холмс. Как совершаются преступления

Я благополучно выбрался наверх и зашел в барак переодеться. Рядом со мной облачался в снаряжение худощавый юноша. Каску он сдвинул набок, будто шляпу. По сходству с Джимми Райаном я узнал его младшего сына, Грегори.

— Я начинал в 2000-м, на строительстве третьего тоннеля в Квинсе, — сказал он. — Мы не какие-нибудь обычные «кроты» — мы «кроты миллениума».

Ему было всего двадцать лет, и в испачканной белой рубашке и свободно болтающемся плаще он выглядел совсем мальчишкой. Повесив в шкафчик кепку «Янкиз», парень аккуратно завернул в пластиковый пакет сэндвич с телячьей котлетой, предназначенный на ужин.

— Обед внизу экономит время, — пояснил он.

Рядом с нами переодевался еще один «крот». Это был ветеран, на левой руке у него недоставало указательного пальца — раздавило балкой.

— Конечно, порой бывает страшновато, — признался Грег, доставая из-под каски пачку ментоловых сигарет; закурил и продолжил, не вынимая сигареты изо рта: — Отец не советует думать о плохом — дескать, только хуже будет.

С этими словами Грег двинулся к выходу, по направлению к клети, из которой уже выходил его брат Джон, по уши перемазанный грязью. Джон ступил на землю, щурясь от яркого света, и похлопал младшего по плечу:

— Жду тебя после работы, да?

Грег молча кивнул и начал спуск в темноту.

Сентябрь 2003

Старик и оружие Секреты легендарного налетчика

Накануне своего семидесятидевятилетия Форрест Такер вышел на работу в последний раз. Выглядел он все еще великолепно — ярко-голубые глаза, густые седые волосы. Однако старческие недуги, в том числе высокое давление и язва, уже давали о себе знать.

Ему уже делали операцию на сосудах, и жена умоляла остепениться и спокойно жить в их коттедже на Помпано-Бич (Флорида) возле поля для гольфа, который они давно уже присмотрели себе на старость. Поблизости имелся и ресторанчик, где они с другими пенсионерами будут по субботам есть свиные ребрышки и танцевать — вечер обходится всего в пятнадцать с половиной долларов на человека. Рядом озеро, и пусть себе Такер выходит утречком на бережок и играет на своем саксофоне.

Однако весенним днем 1999 года, когда его соседи занимались внуками или играли в гольф, Такер направился в Республиканский банк города Джупитер, находившийся в пятидесяти милях от его родного городка. Гордившийся своей импозантной внешностью, он разоделся во все белое: отутюженные белые брюки, белая спортивная рубашка, белые замшевые ботинки и яркобелый «аскотский» галстук с широкими концами.

Остановившись перед банкоматом, Такер подтянул галстук вверх, закрыв им нижнюю часть лица, как бандиты в вестернах закрывают лицо платком, затем сунул руку в матерчатую сумку, вытащил старый армейский кольт 45-го калибра и ворвался в банк. Подошел к первому же кассиру и приказал:

— Выкладывай деньги! Все до последнего!

Такер помахал пистолетом, чтобы все видели оружие. Кассир положил перед ним несколько пачек двадцаток и пятерок, Такер внимательно их проверил, не прячется ли внутри баллончик с метящей краской. Глянув на часы, он обернулся к следующему кассиру:

— И ты тоже. Пошевеливайся!

Прихватив плотно набитые пакеты — там было более пяти тысяч долларов, — Такер направился к двери. У выхода он обернулся и вежливо поблагодарил обоих кассиров:

— Большое спасибо.

Он поехал на ближайшую парковку, где его дожидалась «надежная» машина, красный «грандам», который, как он полагал, не наведет на его след.

«Горячую» краденую машину грабитель тщательно протер, уничтожая отпечатки, и перенес свое имущество в «грандам»: «магнум-357», 30-миллиметровый карабин с укороченным дулом, две черные нейлоновые шапки-маски, кобуру, газовый баллончик, наручники, два рулона черной изоленты и рыбацкую шапку. Не забыл он и пузырек с сердечным лекарством, который ему полагалось всегда держать под рукой. Никого поблизости не было, и Такер отправился домой в уверенности, что и на этот раз ему удалось благополучно ускользнуть.

Он сделал еще одну короткую остановку, пересчитал деньги, а затем поехал дальше. Уже неподалеку от гольф-клуба (аккуратно сложенные банкноты лежали в пакетах рядом с ним) Такер заметил, что на хвосте у него висит какой-то автомобиль без опознавательных знаков полиции или другой спецслужбы. Он свернул на ближайшем повороте, но машина следовала за ним. Затем подтянулся и полицейский автомобиль.

Такер втопил газ и попытался удрать, сворачивая то влево, то вправо. Он проехал мимо баптистской церкви Северного Помпано, мимо погребальной конторы Краера, мимо ряда розовых одноэтажных домов — возле каждого приткнулась быстроходная моторка — и уперся в тупик. Поспешно развернулся, но полицейский автомобиль успел преградить ему путь. Один из сидевших в автомобиле офицеров, капитан Джеймс Чин, потянулся за оружием. Между полицейским автомобилем и деревянным забором оставался небольшой зазор, и Такер, всем телом подавшись вперед, послал свой «грандам» прямо в эту щель.

Чин прослужил в полиции без малого двадцать лет, но никогда подобного не видывал: на лице седовласого старца, который несся прямиком на него, сияла улыбка, словно тот наслаждался опасностью. Автомобиль вылетел за ограду, потерял управление и врезался в пальму. Подушки безопасности сработали и прижали Такера к сиденью.

Полицейские с трудом оправились от изумления. Им в руки попался почти восьмидесятилетний грабитель банков, выглядевший так, словно «только что вышел из парикмахерской» (так отозвался о нем Чин), и притом выяснилось, что это один из самых известных преступников XX века. Карьера его растянулась на шесть с лишним десятилетий. Он славился своим умением выбраться из любой тюрьмы.

Недавно я отправился на свидание с Такером в Форт-Ворте, штат Техас. Он признал себя виновным в одном случае ограбления и получил тринадцать лет. Время он проводит преимущественно в тюремной больнице. Старое кирпичное здание больницы под красной черепичной крышей расположено на холме в стороне от шоссе и окружено колючей проволокой.

Мне заранее выдали «Памятку посетителя»: никакого оружия, боеприпасов или металлорежущих инструментов на территорию не проносить. Меня провели через ряд помещений — как на подводной лодке, сначала за нами закрывалась дверь, и лишь потом впереди открывалась другая, — и я попал в пустую комнату для свиданий.

Вскоре охранник привез заключенного в кресле-каталке. Такер был одет в коричневые тюремные штаны и зеленую куртку с поднятым воротником. Ехал он, подавшись вперед, искривившись всем телом, как будто протискивался сквозь узкое отверстие и замер в таком положении. Но при виде меня он поднялся с кресла и вежливо представился:

— Форрест Такер. Приятно познакомиться.

Он говорил негромко, с южным акцентом. Подав мне руку, заключенный с помощью охранника перешел к деревянному столу, подождал, пока я сяду, после этого сел сам.

— Жаль, что довелось встретиться в этом месте, — сказал он.

Такого любезного преступника еще поискать, предупреждал меня капитан Чин. «Так и передайте ему от меня», — попросил он. Даже один из присяжных, вынесших ему обвинительный приговор, признал: «Стиль у старика имеется, этого у него не отнимешь».

— Так что вы хотели узнать? — продолжал Такер. — Я провел в тюрьме всю свою жизнь, кроме тех моментов, когда мне удавалось сбегать. Родился я в 1920-м и в пятнадцать лет уже сидел. Сейчас мне восемьдесят один, и я снова в тюрьме. Но я совершил восемнадцать удачных побегов и двенадцать неудачных, а еще разработал много планов, которые не удалось осуществить. Но о них, пожалуй, рассказывать не стоит.