Дьявол на кушетке

Но Владыка ничего не отвечал. Молча наблюдал, как снова застывает фигура теперь уже бывшей королевы. Как на нее накидывают цепи два ангела – стража. Как она исчезает из его жизни.

Глава 20.

Каси

С того момента как Ролан напал на меня, прошла неделя. Вернуться в круговорот обычной жизни оказалось сложнее, чем я думала. Воспоминания из прошлых жизней всплывали в самые неподходящие моменты, и это мешало работать, жить и дышать. Днем я еще могла контролировать воспоминания. А вот ночью, когда контроль пропадал, память начинала работать с двойной силой. Хуже всего приходилось в те дни, когда приходили воспоминания из первой жизни в мире людей. Во сне я видела малыша Лю и снова переживала время с сыном.

Да, это был сложный период, когда из всемогущего хранителя ты превратилась в беспомощную ведьму. Усложняло ситуацию и то, что в мир людей мы пришли во времена инквизиции.

Но, в то же время, это была моя самая счастливая жизнь, когда я помнила, кто я и могла правильно воспитать своего ребенка. Нашего ребенка. Я была благодарна Михаилу за то, что он не заставил меня перед восхождением в мир людей испить вод забвения. В противном случае, страшно было представить, как бы я справлялась с сыном Люцифера.

Маленький Людовик не родился демоном. Силы Владыки, которую я вытянула из Хрустального Сада, не хватило для того, чтобы у сына сформировались рога и крылья. В нашем случае, это было даже к лучшему. Внешне Людовик ничем не отличался от обычных детей. Но только внешне. Внутри ребенка клубилась сила достойная герцога Вечного Города. И этой силой я учила его пользоваться с самого детства, чтобы не нарушить хрупкий баланс мироздания.

Мне повезло. Людовик родился не только сильным, умным, но и осторожным. Сила демона подчинялась инстинктам хранителя. Сын с раннего детства учился не только управлять своей сущностью, но и скрывать ее от посторонних глаз. Мы жили в маленькой деревеньке графства Берри. На троне сидел Генрих четвертый, бушевали чума, дизентерия, и еще с десяток никому неизвестных, но очень опасных болезней.

Для современного человека, познавшего все прелести цивилизации и медицины, умереть от поноса звучит ужасно. Но я тогда радовалась, что это происходило. Потому что оказавшись человеком нужно было решать вопрос с простыми бытовыми потребностями: еда, крыша над головой, безопасность. И благодаря болезням, убивавших французов пачками, я и решала все наши проблемы с сыном. Я стала лекарем. Ремесло для женщины того времени нетипичное. Сначала жители деревни принимали меня настороженно. Но потом, когда женщины перестали умирать во время родов, а чума отступила от поселения, настороженность прошла. А мы с сыном зажили вполне себе мирно и сыто. Работа и необходимость заботиться о сыне помогали мне гнать прочь мысли о Владыке.

Со мной Людовик жил до пятнадцати лет. А потом, пришлось его отпустить. Для тех времен он уже был взрослым мужчиной, способным принимать самостоятельные решения. Мой сын уехал в Париж. Сначала он там вел медицинскую практику. В маленьком кабинете принимал простых горожан. Потом, когда слухи о чудо-лекаре разнеслись по столице, в двери маленького кабинета стали стучаться горожане побогаче, а потом еще богаче, и еще. Торговцев сменили маркизы, виконты и фаворитки короля. На одной из этих фавориток Людовик и женился. А потом у них родились дети: Соломея, Вивьен, Сьюзи и малыш Поль.

Я никогда не видела своих внуков. Но знала об их жизни все: сначала из писем сына, потом из писем самих детей. Я любила их всем сердцем и хранила маленькие портреты написанные красками на плотном холсте неизвестным мне художником. А потом, прожив на Земле чуть больше сорока лет, я ушла и впервые вступила в реку забвения. Там меня уже ждал Михаил, чтобы провести в нейтральные земли лимба, где я должна была дождаться нового рождения.

Вспоминая все это, я сидела в кресле и плакала. Плакала не от горя, нет. А от того, что просто была не готова снова столкнуться с этими эмоциями. Черная лярва, явно присланная Люцифером, сидела на рабочем столе и лениво чесала круглый животик. Я посмотрела на кляксу и усмехнулась. Хоть кому-то было хорошо от этих слез.

Нужно было быстро приводить себя в порядок до прихода следующего пациента. Я полезла в ящик стола за косметичкой, но ее на привычном месте не оказалось. Пошарила рукой в ящике – ничего. Открыла тумбу, но там тоже ничего не оказалось.

– Это ищешь? – Знакомый мужской голос заставил дернуться от неожиданности.

Вечный город

Целую неделю Люцифера никто в Вечном Городе не видел и не слышал. Только снег, смешанный с адским пламенем, время от времени падающий на головы демонов намекал на то, что Владыка по-прежнему не в духе.

Сплетни о том, что происходило на закрытом суде, разлетались как горячие блины в масленичные гуляния. Чертихи и бесовки с небывалым азартом строили догадки о том, чем же так провинилась Лилит перед владыкой. А еще, действие Благодати начало ослабевать, и время от времени, кто-то из демонов или из низшей нечисти, заглянув в лавку с артефактами или пекарню, вспоминали рыжую демоницу, невероятной красоты и силы, которая появилась непонятно откуда и исчезла непонятно куда.

Дип и Бельфигор в это время терпеливо ждали, пока Люцифер придет в себя и им можно будет снова вернуться в мир людей и встретиться с Каси. А пока, сила Владыки настолько заполнила Вечный Город и его жителей, что даже у некоторых чертей прорезались дохлые отростки, напоминающие крылья. Переносить своих владельцев по воздуху они не могли, но объектом чертовой гордости стали.

Сам Люцифер все это время проводил в своем убежище. Ноги демона вмерзли в пол, огромные рога подпирали потолок, а мебель, и все, что находилось в помещении, превратилось в сугробы. Но Владыку это нисколько не смущало. Он не замечал ни холода, ни неудобств. Он был погружен в страшный деонический транс и все это время, вместе с Касикандриэллой переживал все ее прожитые жизни.

Он видел, как Михаил провел ее через воды Забвения, нарушив самые строгие инструкции Небес, он сохранил ей память. Это был первый и последний раз, когда в сердце Люцифера короткой вспышкой пронеслась благодарность к Архангелу.

Он видел, какой растерянной в мир людей вышла Каси, как она лишилась своей силы и чувствовала себя беспомощным инвалидом, среди таких же немощных, как и сама. Только рядом не было ни мед сестры, ни сиделки, которые могли бы помочь.

Свою первую жизнь Каси не взывала о помощи ни к ангелам, ни к демонам. А ведь могла. Она знала, как это делается и могла воспользоваться этими знаниями. Но вместо этого она сосредоточилась на своей новой, земной жизни. Только благодаря воспоминаниям Касикандриэллы Люцифер увидел, как сделал первый вдох его сын, как он приручал свою силу, как осторожно, но тщательно познавал мир. А еще, Людовик спрашивал о своем отце. Каждый этот вопрос мучительной болью отражался в груди женщины, и каждый раз она рассказывала мальчику о том, каким чудесным был Владыка. И как он гордился бы своим сыном, если бы мог его вырастить.

Сама Касикандриэлла в собственные слова не верила. Она была зла на Люцифера. Считала его предателем и не могла найти в себе силы для прощения. Демон это чувствовал и тем дороже и ценнее в его глазах становился поступок Каси.

Пласты времени менялись один за другим. Глазами женщины он видел продолжение себя во во внуках и правнуках. Демоническая сила переходила из одного поколения в другое, трансформировалась, стабилизировалась, дарила миру людей удивительно сильных ведьм, талантливых ученых и отборных негодяев.