Дьявол предпочитает Armani

* * *

— Я же говорила, что ванильные вкуснее, чем шоколадные, — авторитетно заявила Светка.

— Кажется, скоро ливанет, — не в тему сказал Макс, тревожно поглядывая на стремительно чернеющее небо.

— Ну и ладно, — Света запрокинула голову. — Зато как красиво, — она смотрела на сгущающиеся над рассветом тучи.

Они сидели на лавочке уютного безлюдного сквера, разложив на коленях коробку с пончиками. Макс смотрел на девушку, которая улыбалась каким-то своим мыслям, глядя прямо перед собой. На ее щеке была миленькая ямочка, а на губах сахарная пудра. Воздух был пронизан напряжением, тягостным ожиданием скорого дождя, а он никак не мог перестать думать о том, каковы эти губы на вкус. Наверное, сладкие от пудры.

— Ты чего? — Света почувствовала его взгляд и обернулась. — Все в порядке?

Широко распахнутые зеленые глаза с карими крапинками смотрели так наивно и по-детски, что Макс даже растерялся. А потом улыбнулся и провел пальцем по своей нижней губе:

— Пудра, — пояснил он.

Когда маленький, розовый язык скользнул по полной губе, внутри у него что-то приятно екнуло. Желание поцеловать эту миленькую девушку росло в геометрической прогрессии. Он неосознанно подался вперед, но Света ничего не заметила, снова заглядывая в коробку с пончиками, размышляя, стоит ли съесть еще один или уже хватит. Она даже не догадывалась, что пока она выбирала между ванильным и фисташковым, Макс пытался представить, как она отреагирует, если он все-таки ее поцелует.

— Ты будешь? — спросила блондинка, ткнув ногтем в последний ванильный пончик.

Одновременно с этим на кончик ее носа упала тяжелая капля. Светка удивленно посмотрела наверх, совсем уже забыв, что небо почернело, собираясь излиться дождем. Подставляя лицо первым редким каплям, она закрыла глаза, надеясь, что вода, стекающая по ее лицу, заберет вместе с собой мерзкие мысли о том, что Паша где-то там с какой-то телкой, а она объедается пончиками. Она забыла про Макса, который так и не ответил на ее вопрос, завороженный влажными дорожками, которые капли чертили на бледной коже девушки.

Свету душили слезы, которые она сдерживала изо всех сил. Паша казался таким милым, плюшевым и надежным, а оказался обыкновенным придурком. Ее захлестнула горечь, которую было не заглушить никакими пончиками, а потом она все-таки расплакалась, закрыв лицо ладонями.

— Эй, — Макс не знал, что сказать, поэтому просто притянул ее к себе, так что она уткнулась лицом в его шею, и обнял. — Ну, не плачь, у тебя еще куча таких будет…

— Я таких не хочу, — всхлипнула Светка. — Хочу одного, нормального, — пробормотала она.

— Ну, я это и имел в виду, да, — исправился Макс, поглаживая ее спину. — Ты только не плачь, ладно? — попросил он, положив подбородок на ее макушку. — Не стоит оно того.

Светка попыталась глубоко вдохнуть и остановить рыдания, но они сотрясали ее плечи, вырываясь откуда-то изнутри. И как бы она ни старалась убедить себя в том, что Паша не стоит того, чтобы думать о нем, получалось совсем фигово.

Дождь, словно вторя ей, зарядил по полной, косой и хлесткий. Одежда вымокла почти мгновенно, а волосы безжизненными прядями повисли, облепив лицо. И несмотря на духоту, витавшую в воздухе, сразу стало холодно. Макс сжал пальцы Светы в своей руке: они были совсем ледяными.

— Надо валить отсюда, — решил он, поднимаясь. — Пойдем куда-нибудь.

Света позволила стянуть себя с лавочки и, прихватив с собой стремительно размокающую коробку, посеменила за ним. Дождь быстро превратился в лужи, теперь даже ноги у ребят были мокрыми, а по асфальту неслись стремительные ручейки. Света смотрела на них, чувствуя абсолютный вакуум в голове, даже не задумываясь о том, куда они идут. Просто шлепала ногами, следуя за Максом, который буквально буксировал ее.

— Я так больше не могу, — вдруг заявил парень, остановившись так резко, что Светка чуть не врезалась ему в спину. — Не плачь, пожалуйста, не выношу женских слез, — он сказал это так беспомощно, что Света на мгновение опешила и действительно перестала плакать.

— Мне холодно, — жалобно протянула она, обхватывая себя за плечи. — Я забыла в баре куртку, — вспомнила она. — Надо позвонить Полине, может, заберет, — она нашла номер подруги в списке контактов и нажала на вызов, но в ответ услышала только длинные гудки. — Ну, блин, неужели, уснула?

Пока она снова звонила Поле и хмурилась, пытаясь вспомнить код от ее подъезда, Макс звонил Дану, телефон которого находился вне зоны действия сети.

— Сдох походу, — резюмировал парень, убирая телефон в карман.

— Ты про красавчика или про телефон? — истерически хихикнула Светка, все четче осознавая, что к Полине она сможет попасть только в том случае, если она ответит-таки на ее звонки. А если нет, то ей придется пробираться домой и надеяться, что ее никто не спалит на том, что она вернулась под утро, мокрая, заплаканная и пьяненькая. А зная свою удачливость, она не сомневалась, что именно сегодня у бабушки будет бессонница, или мама решит встать пораньше и приготовить какой-нибудь кулинарный шедевр. А во всем виноват гребаный Паша, который так не вовремя решил оказаться козлом. Из-за него она стоит на улице мокрая и несчастная.

Девушка чихнула, а потом вдруг осознала, какая она несчастная и никому не нужная. Ни Паше, ни даже Полине, которая небось и думать про нее забыла и преспокойно уснула.

Макс заметил, как предательски задрожала ее нижняя губа.

— Так, не реви, — решительно сказал он. — Все будет хорошо.

— Ничего не хорошо! Меня бросили, а моя подруга дрыхнет как сурок, пока я тут холодная и голодная…

— Ты драматизируешь, — фыркнул Макс, улыбаясь. — Кто съел половину пончиков?

— Ничего не половину, — надулась блондинка. — И мне правда холодно. И еще дождь. Не хватает только грустной музыки на фоне — и я прям в дешевой мелодраме.

— Может, тогда стоит сменить саундтрек? — вдруг спросил Макс, хитро прищурившись. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда чехол с наушниками. Сунув один Свете, а второй оставив себе, он покопался в телефоне и включил песню, услышав которую, девушка не смогла сдержать улыбку.

— Только сегодня и только для вас, — усмехнулся он, насмешливо кланяясь. Потом запрыгнул на лавочку и сделал вид, что играет на невидимой гитаре. — Растущая влажность, давление, наоборот, падает. Во всех новостях твердят об одном: выходите на улицу вечером!

Света смотрела, как он трясет головой, копируя какого-нибудь рок музыканта, насилуя свой невидимый инструмент. Вспомнив недавнее выступление красавчика в караоке, она поняла, что дружат все-таки по интересам, и рассмеялась.

— Это мужицкий дождь, Аллилуйя! Дождь из мужиков, Аминь! И ты выходи, если промокнуть хочешь до последней нитки ночью… Я не вижу ваши руки! Громче!

Света захлопала, смеясь, и стала подпевать. Макс смотрел на нее сверху вниз и продолжал вторить голосу в наушнике: теперь у него в руках был воображаемый микрофон, и он отвел назад упавшие на лицо волосы.