Дьявол во плоти

Губы Кира дрогнули.

— На Айлее многие женщины успешно управляют делами. Пуговичной мастерской и мясной лавкой… — Он замолчал, размышляя, не прозвучало ли его заявление снисходительно. — Хотя их магазины нельзя сравнивать с крупной судоходной компанией.

— Суть одна, — сказала леди Меррит. — Они принимают на себя бремя ответственности, рискуют, оценивают трудности… — Она сделала паузу, криво усмехнувшись. — Мне жаль это признавать, но под моим руководством всё ещё случаются ошибки. И ваш груз служит тому примером.

Кир пожал плечами.

— Что сказать. На любом пути встречаются кочки.

— Да вы настоящий джентльмен, мистер Макрей. — Она одарила его улыбкой, от которой у неё сморщился носик и приподнялись уголки глаз. У него слегка закружилась голова. По венам словно разлился солнечный свет. Кир был ослеплён ею, она могла бы быть каким-нибудь мифическим существом. Феей или даже богиней. Но не отчуждённой и совершенной… а маленькой и весёлой.

Глава 2

Когда они вернулись на пристань, небо уже начало темнеть. Вдоль ряда газовых фонарей двигался фонарщик. Меррит заметила, что баржа уже отплыла к Дептфордским буям за очередной порцией виски. Предыдущий груз выгрузили и доставили ко входу в док.

— Этот мой, — сказал Макрей, кивнув на одиноко стоящий среди бочек весь в заплатках кожаный дорожный сундук.

Меррит проследила за его взглядом.

— Есть ещё? — спросила она, не сомневаясь, что есть.

— Нет.

Испугавшись, что могла ненароком его обидеть, Меррит поспешно добавила:

— Я считаю, это весьма эффективный способ упаковывать вещи.

Губы Макрея дрогнули.

— Можете считать это отсутствием вещей, которые нужно упаковывать.

Направляясь за сундуком, они прошли мимо группы грузчиков и работников склада, которые собрались вокруг Люка. Меррит просияла от гордости.

— Мой брат прирождённый управляющий, — сказала она. — Когда он только пришёл в "Стерлинг Энтерпрайзис", то настоял на том, чтобы провести первый месяц бок о боком с грузчиками, загружая и выгружая грузы. Люк не только заслужил уважение, но теперь, как никто другой, понимает, насколько трудна и опасна их работа. Благодаря ему мы установили новейшее оборудование и обеспечили полную безопасность.

— Это и ваших рук дело, — заметил Макрей. — Вы же контролируете финансы? Многие владельцы предпочли бы прибыль благополучию людей.

— Я бы никогда так не поступила. Мои сотрудники — хорошие, трудолюбивые мужчины, и у большинства есть семьи, которые нужно кормить. Если бы кто-то из них пострадал или того хуже, потому что я не позаботилась об их безопасности… — Меррит замолчала и покачала головой.

— Я вас понимаю, — сказал он. — Производство виски — тоже опасное дело.

— Правда?

— Да, существует риск пожара и взрыва почти на каждом этапе производства. — Они добрались до сундука, и Макрей окинул взглядом толпу и пристань. — Похоже, мои люди отправились к Дептфордским буям за следующей партией виски.

— Уверена, вы жалеете, что не отправились вместе с ними, — с раскаяньем в голосе сказала Меррит.

Макрей покачал головой и посмотрел на неё. Морщинки в уголках его глаз стали заметнее.

— В данный момент нет.

Его ответ явно подразумевал комплимент, и Меррит он пришёлся по нраву.

Ухватившись за боковую ручку сундука, Макрей легко взвалил его на плечо.

Они проследовали к складу номер три, где разгружали бочки с виски, и обойдя его, подошли к запертой боковой двери.

— Здесь вход в квартиру наверху, — сказала Меррит, вставив и провернув ключ, чтобы открыть засов. — Она будет только вашей. Вы сможете приходить и уходить, когда вам заблагорассудится. Но в квартире нет двери, которая соединяла бы её со складским помещением. В ту часть здания мы с вами сможем попасть только вместе с сотрудником налоговой службы, у каждого из нас есть свой ключ. — Она повела его вверх по узкой лестнице. — Боюсь, в квартире проведена только холодная вода. Но вы можете нагреть воду для ванны на плите.

— Мне без разницы какой водой умываться, холодной или горячей, — сказал он.

— О, но не в это время года. Вы можете простудиться и заболеть.

— Я никогда в жизни не болел, — изумлённо проговорил Макрей.

— У вас никогда не поднималась температура? — спросила Меррит.

— Нет.

— Никогда не болело горло и не было кашля?

— Нет.

— Даже зуб не болел?

— Нет.

— Какая досада! — со смехом воскликнула Меррит. — Чем вы объясните такое прекрасное здоровье?

— Удачей?

— Никому так не везёт. — Она отперла дверь на верхней площадке лестницы. — Наверное, всё дело в диете. Что вы едите?

— Всё, что есть на столе, — ответил Макрей, он вошёл в квартиру вслед за ней и поставил сундук.

Меррит задумалась о том, как мало знает о шотландской кухне.

— Например, кашу.

— Да, вполне сгодится.

Пока они разговаривали, Макрей медленно осматривал комнату. Обстановка была простой: стол, два стула и маленькая печка в углу с одной единственной конфоркой.

— Надеюсь, квартира вам подойдёт, — проговорила Меррит. — Она довольно скромная.

— Дома у меня каменный пол, — сухо ответил он. — Здесь явно лучше.

Меррит прикусила язычок. Совсем не похоже на неё вести себя так бестактно. Она попыталась вернуть разговор в нужное русло.

— Вы… вы собирались рассказать о своей диете.

— В детстве я в основном питался молоком, картофелем, дульсе, рыбой…

— Прошу прощения, вы сказали «дульсе»? Что это?

— Что-то вроде водорослей, — ответил Макрей. — Когда я был мальчишкой, моя обязанность заключалась в том, чтобы перед ужином выходить на берег во время отлива и срезать их со скал. — Он открыл шкаф и осмотрел небольшой набор кухонных принадлежностей и посуды. — Их можно добавлять в суп или есть в сыром виде. — Макрей кинул на неё взгляд через плечо, выражение её лица вызвало улыбку на его губах.

— Секрет хорошего здоровья кроется в водорослях? — с сомнением спросила Меррит.

— Нет, миледи, он кроется в виски. Мы с моей командой каждый день выпиваем по глотку. — Увидев её растерянное лицо, он продолжил: — Виски — живительный напиток. Он согревает кровь, успокаивает дух и укрепляет сердце.

— Жаль, что я не люблю виски, боюсь, оно мне совсем не по вкусу.

Макрей выглядел потрясённым.

— Вы говорите о шотландском виски?

— Не уверена, — сказала она. — Но, когда я его попробовала, у меня начал гореть язык.