Дьявол, я пришла договориться!

И почему в мире живых такие как он не водятся? Встречаются, ясное дело, похожие. Но они обычно или самовлюбленные нарциссы, или ухоженные ненатуралы, или хитроумные альфонсы.

Простым языком, нет в этой жизни хорошим девочкам личного счастья. А я себя считаю вполне хорошей. Законы знаю, правила дорожного движения не нарушаю, налоги плачу. Не придерешься.

– Эй, Эря, а мы ее возьмем на новую миссию?
– С другой стороны от меня на траву плюхается Марти.

– Без сомнения.
– Котик кивает.
– Мила уже часть Патруля.

– Как у вас все просто.
– Заваливаюсь назад и раскидываю руки в стороны. Когда еще удастся на зеленом газоне поваляться? В городе попробуй в траву сунься - чревато воткнуться в вонючий подарочек, оставленный нерадивым хозяином облегчившегося питомца.

– Раз, и я уже в крутом отряде служу. Никаких бумажек подписывать не надо, никаких тебе согласий на медицинское вмешательство.

– А ты не хочешь с нами играть, птенчик?
– Марти тоже валится на спину и шустро пристраивает щеку на моем плече.
– Поиграй, не пожалеешь. Мы тут все веселые, озорные, беззаботные. Да, Фай-фай?

Через нас перешагивает Фая и бухается в траву напротив.

– Беззаботные?
– с сомнением переспрашиваю я, с наивысшей деликатностью отпихивая от себя лицо Марти.

– Ага.
– Связной на мое нежелание сближаться ничуть не обижается. Он приподнимается, упирается одним локтем в землю, а свободной рукой сдвигает солнечные очки на нос, принимая тем самым позу начинающего пикап-мастера.
– Ты только погляди на Фаю. Сегодня наша Черная Шапочка в особо счастливом расположении духа. Уверен, причина в тебе, птенчик. Она ужасна рада твоему вступлению в наши ряды.

Недоверчиво присматриваюсь к акушерке, которая с мрачным видом ваяет самокрутки из сорванных с ближайшего куста листков.

– Рада, говоришь?
– бормочу я.

Да у меня знакомый танатопрактик с более счастливым видом макияж трупам делает.

– А почему Черная Шапочка?
– быстро перескакиваю на другую тему, чтобы не заморачиваться на мелочах.
– Это ведь как в сказке? Почему не Красная Шапочка?

Вздрагиваю, потому что Фая поднимает взгляд на меня. А я-то думала, она ушла в себя и не слушает наших разговоров.

– Я Шапочка, впавшая в депру, - сухо поясняет она и откусывает неровный край только что сделанной самокрутки.

– Прелесть, да?
– умиляется Марти.

Внезапно перед моими глазами что-то мелькает, и на колени падает сандалька Кнопы. Спустя пару мгновений над головой тянется громадная лапища, и, вежливо извинившись, Колибри изымает у меня детскую обувку.

– Убедилась? С нами весело.
– Марти, лукаво ухмыльнувшись, перекатывается боком по траве и усаживается лицом в сторону удаляющегося Колибри.
– А Кнопа обожает устраивать форсаж.

– А-а-а-а-аж!!!
– мгновенно реагирует Свэн.

Я втягиваю голову в плечи. Марти давит лыбу. Эрий, прикрыв глаза, трет лоб.

– Чья очередь?
– Марти качается из стороны в сторону, будто взбесившаяся неваляшка.

– Тьфу.
– Фая, целясь издалека, метко выплевывает ему на щеку кусочек самокрутки и встает на ноги. Стряхнув мне на колени накрученные изделия, она поправляет шлемофон, достает из кармана «карандаш для ингаляций», которым Патруль обычно успокаивает разбушевавшегося Колибри, и, держа его наподобие шприца, с хмурым лицом утопывает прямиком к источнику шума.

– Это мы тоже тебе выдадим, - обещает Эрий, заставляя меня разлечься плашмя на траве и прикрыв голову руками.

– Фига весело!
– Марти валяется рядом и хохочет.
– Да не будьте такими жухлыми, ребята!

Глава 42. ФРУКТ И МИССИЯ

– Я действительно могу это съесть?
– Принюхиваюсь к разноцветному содержимому плода, на который совсем недавно облизывалась.

– Он безопасен.
– Котик кивает, разламывает плод на меньшие кусочки и протягивает мне.
– Значит, ты по-прежнему испытываешь голод?

– Угу, и как всегда страшный.
– Откусываю от фрукта и быстро жую.
– Ой, вкуснятина какая!

– Интересно.
– Котик ставит локоть на свое колено, пристраивает подбородок на кулак и продолжает наблюдение за мной.

Вряд ли, уплетая еду в полную мощь, я выгляжу очаровательно, но поделать ничего не могу. Не просить же его отвернуться.

– А в чем интересность?
– прожевав, задаю вопрос.
– Голод - естественное желание. Пища - первичная потребность. Чего тут удивительного да поразительного?

– Мы в пище не нуждаемся, - поясняет котик.

Наше внимание привлекают чавкающие звуки.

– Не нужфдаемфся?
– Сделав большие глаза, переспрашивает Марти и засовывает за щеку еще один кусок сочного плода.

– Да, мы не чувствуем голод, - скептически нахмурившись, подтверждает Эрий и переводит взгляд на Кнопу, также активно лопающего вскрытый фрукт.
– Однако вполне можем употреблять пищу, хоть в ней и нет нужды.

– Понятно.
– Подтаскиваю к себе новую порцию. Не чувствую разницы между тем, что было до того, как старушенция отправила меня в Ад, и нынешним состоянием. Сказать по правде, мне все еще чудится, что я жива. Да и теперешнее состояние, подобие тела, ничем не отличается от настоящего. Даже родинки в тех же местах остались. Я проверила.
– Как-то пусто в вашей Академии, не находите? Или я буду единственным студентом?

– Не единственным.
– К нашей компании подходит командор Лорэйн и снисходительно обозревает масштабы трапезы.
– В данный момент мы на уровне умиротворения и ожидания. Можешь смело им пользоваться, когда возникнет необходимость поразмышлять в тишине.

– И много таких уровней существует?

– Сотни. Изрядная экономия места.

Поджимаю губы, чтобы ничем не выдать ухмылку.

Сразу понятно, что Лорэйн раньше человеком был. Стал бы рассуждать о таких приземленных понятиях как «экономия» тот же котик? Возможно, но более в возвышенной интерпретации.

– Отведете меня к ректору?
– Слизываю с уголка губ ошметки фруктовой кожицы.

На этом действе ловлю внимательный взгляд командора, но тот тут же отворачивается.

Смотрю на Эрия, он глядит в ответ. Бесстрастно.