Дьяволица
Шрифт:
— Ты хамка! И это уже проблемы твоего мужа, а не мои! И не думай, что своими словами ты заставишь меня выйти из-за стола!
— Уверяю тебя, с личной жизнью у меня полный порядок. — с улыбкой ответила Полина.
— Могла бы и сообщить, что беременна, — обиженно сказала Света.
— И что бы от этого изменилось?
— С тобой невозможно разговаривать! — повысила голос тётя. — Ты никого не уважаешь!
— Всё, хватит, Света, — вмешалась я. — Мы здесь не для того, чтобы выяснять отношения.
— А ты кто такая, чтобы мне указывать? Думаешь, я поверю, что ты моя сестра?
— А хоронили вы нас обоих, — будничным тоном ответила я. — Всё так и было. Никто не заставляет тебя верить, что мы живы. Это твоё дело.
— Моей сестре должно было быть сорок пять лет. Откуда ты вообще взялась и что тебе от них нужно? — она показала на Полину с Максимом.
— Это я её позвала, — сказала Полина. — А вот вас действительно никто не звал. Я вижу вас всего полчаса, но моя голова уже готова треснуть. Мне ещё долго не захочется приехать к вам в гости, — она обратилась к брату. — Максим, можно скорее? Я сейчас умру с голоду.
Я помогла сыну разложить обед по тарелкам, и мы пятеро, как ни странно, сели за стол. Даже толстая зарёванная Маша, прикрываясь ребёнком, не смогла отказаться от еды.
Какое-то время, пока все ели, Света молчала. Она считала себя самой умной и самой мудрой, так как выглядела старше всех. Но я знала, что это её молчание вскоре будет нарушено новыми выпадами.
Мне было всё равно, в какой обстановке утолять свой голод. За прошлые годы я навидалась всякого. Но сидеть за одним столом со своими взрослыми детьми было волнительно и приятно, и хотелось бы находиться при этом в спокойном месте.
— Во сколько выезжаем? — обратилась Полина почему-то ко мне, а не к Максиму.
— Примерно через час, после того как Дилан поест.
— Тогда прошу всех выйти из-за стола, если закончили, — бесцеремонно объявила она.
Первой ушла Маша с малышкой на руках, за ней потянулась Света.
— А ты чего сидишь? — посмотрела Полина на Максима. — Хочешь смотреть, как твоего отца кормят с ложки? Лучше иди и поговори со своей женой, чтобы она потом не притащилась за нами в деревню.
— Не командуй, без тебя знаю, — огрызнулся он и встал из-за стола.
— Я пока вымою посуду, — сказала Полина. — Хоть руки чем-то займу.
Пока все сидели за столом, Дилан успел заснуть, и мне очень не хотелось его будить. Я поцеловала его в висок, он слегка улыбнулся и открыл глаза.
«Я вижу, тебе стало лучше, — заметила я, вынимая катетер из его вены. — Теперь можно и поесть, давай помогу подняться.»
«Мне снилось, что мы гуляли по лесу, рядом шумел водопад», — поделился он.
«Наверное, скоро так и будет. А пока нужно как следует подкрепиться.»
«Снова омлет?»
«Да. С творогом и зеленью. Как только вырастут зубы, перейдём на мясо. Привезти тебе кресло или дойдёшь?»
«Попробую сам, только ты не отходи далеко. Голова ещё кружится.»
Маленькими, почти лилипутскими шагами мы добрались до кухни. Дилан послушно съел всё, что было предложено, и сказал, что готов ехать.
Дорога подействовала на него усыпляюще. Он снова лёг головой мне на колени и открыл глаза, только когда машина остановилась возле дома.
Я в это время погрузила сознание
в информационное поле и обдумывала план дальнейших действий.Больше всего меня волновала судьба Полины, почему она не видит среди возможных реальностей ни одной, в которой и она, и ребёнок останутся живы. Я не сомневалась в том, что у меня хватит мастерства, чтобы помочь ей, только вот стоило быть осторожней со временем и местом нашего нахождения. Единственное, что я могла, это договориться с Полиной о некоторых условностях. Со стороны всё казалось прозрачно простым: никаких катаклизмов, которые могли бы нам помешать, не наблюдалось.
Полина в пути тоже занималась своими прямыми обязанностями главы клана, поэтому Максим, самый большой любитель внимания, всю дорогу скучал и слушал музыку в своих наушниках. Оживился он, только когда мы свернули с трассы на грунтовку, и громко объявил об этом, чтобы всё «проснулись».
На улице уже стемнело и заметно похолодало.
Сонный Дилан не понял, где находится и что происходит. Максим отнёс его в нашу со Светой бывшую комнату и уложил в постель.
Мне предстоял серьёзный разговор с мамой. Она была предупреждена, что вечером к ней приедут гости, однако, так как здравый рассудок стал изменять ей, можно было ожидать какой угодно реакции на наш приезд.
Мама встретила моё появление без каких-либо крайних эмоций: уголки её губ сползли вниз, голова слегка покачивалась из стороны в сторону, и больше ничего.
— Привет, мама, — сказала я и замерла, ожидая её ответа.
— Явилась… — проворчала она, всё так же качая головой. — Меня пришла забрать?
— Бабушка, это я их пригласила, — сказала Полина. — Никто не будет тебя забирать, успокойся.
— Я уже давно знаю, что вы вернулись! Что вам надо от нас? — утробным голосом вопрошала мама.
Максим был прав, когда говорил, что она сильно сдала в последнее время. Я боялась, как бы наше появление окончательно не лишило её рассудка.
— Нам ничего не надо, мы просто погостим здесь пару дней и уедем.
— Бабушка, не приставай, лучше иди, спи дальше или поставь нам чайник, — в своей манере командовала Полина.
Её слова, как ни странно, подействовали на маму. Она перестала ворчать и послушно удалилась на кухню.
Дилана разбудить не удалось. Он стонал, что хочет спать, и отмахивался от меня. Максимум, чего мне удалось добиться, — это заставить его выпить стакан молока. Затем я раздела его, сделала укол витаминов и оставила в покое.
— Что, он не будет ужинать с нами? — поинтересовался Максим.
— Нет. Может, позже проснётся. Давайте садиться.
— Надо было купить мяса на шашлык. Как же мы не догадались! — с досадой в голосе сказал Максим. — Помнишь, мы в Англии перед отъездом жарили? Ещё договорились, что пожарим, когда будем здесь.
— Кто о чём, а Максим думает о еде… — прокомментировала Полина.
— Это вы тут все тощие, как селёдка, один я — богатырь, — не растерялся тот. Пререкания были для них обычным делом, без них не обходился ни один разговор.
— Я согласна, что нужно как-нибудь устроить шашлыки. Если честно, последнее время я и думать боялась об отдыхе… — призналась я.