Дьявольщина

– Славик жив, с ним все хорошо. И с тобой будет… – комок подступил к горлу, она судорожно проглотила его, – все будет хорошо.

– Сла… вушка, – захрипела Матвеевна, забилась в судорогах, выплеснула изо рта фонтанчик крови и закатила глаза.

– Бабушка! – закричал ребенок двенадцати лет. – Бабуля!

– Уберите его кто-нибудь! – попросил кто-то из женщин и плачущего ребенка увели к остальным детям, которых закрыли в доме Венеры Георгиевны.

Ночь только-только перевалила за второй час, а деревня опустела почти наполовину. Самое страшное, что никто ничего не мог сделать чтобы позвать на помощь: телефонов не было, транспорта тоже, а идти 50 километров до города по темному лесу никто не рискнет. Пока женщины прятали детей и прятались сами, мужчины ответили шестерых людей к гаражам Иваныча. Их была два: один метра два на два, второй раза в три больше. Старик в них хранил инструменты, запасы на зиму, самогонный аппарат и прочие нужные вещи. Убрав, все, что может пригодиться в виде оружие, местные затолкали в один Михаила с его подручными, в другой – Аверина. Илье достался небольшой гараж; его бросили туда, даже не связав руки, да и зачем, когда снаружи остались трое мужиков с ружьями. Петрович настрого приказал им стрелять, если кто-то попробует выбраться.

– Допрыгался зверь, теперь тебя точно убьют! – издевался за стеной глухой голос Михаила. – Когда они увидят, что ты оборотень тебя на куски порвут… Эй, посмотрите, он еще превращаться не начал!

К небольшой щели между дверью и стеной приник любопытный глаз, понаблюдал за мытарствами заключенного несколько секунд.

– Нет еще. Иван, а эти не озверели?

Несколько секунд молчания и отрицательный ответ. Илья Степанович знал, что особи всячески будут пытаться выбраться из гаража, чтобы убить его. Значит, ему надо быть первым.

– Послушайте, вы же нормальные люди. Сейчас не шестнадцатый век, чтобы верить во все эти суеверия про оборотней и прочий бред. Подумайте, если я не превратился до этого, то вряд ли стану им потом, хоть два года здесь держите.

В стену соседнего гаража зло ударили с такой силой, что Илья почувствовал как его»«клетку»» затрясло.

– Не слушайте этого пса! Это он виноват, что на вас напали. Мы… – голос затих на несколько секунд. – Мы боремся с такими как он. Оборотни это не миф, а реальность и вы убедились в этом на собственных шкурах. Их не двое, и даже не два десятка – сотни. Если они разом нападут на деревню от нее ничего не останется, – удар в ворота гаража. – Слушайте! Пустите его к нам, и мы сами разберемся, а потом уйдем, и вас больше никто не побеспокоит.

– До вас нас никто особо и не беспокоил, – раздался холодный голос Петровича. – Все было спокойно, пока вы: ты городской, – гараж Аверина тряхнуло, – и ты… кем бы ты Михаил не был, не появились у нас.

За дверью послышались быстрые шаги.

– Папа, Илья ни в чем не виноват.

– Дашка, иди отсюда, тебя никто не спрашивает, виноват он или нет, – послышался грубый ответ. – С них все началось и кто-то должен за это ответить.

– Петрович, убей зверя и все закончится, – уговаривал Михаил. – Ты не понимаешь, что эти стены не удержат его – только пуля в башку.

– Папа, я люблю Илью. Ну послушай его, он же правду говорит.

Аверин устало потер глаза, взглянул на руку с часами.

– Придется новые покупать, – разочарованно произнес он, глядя на разбитое окошко, стрелки за которым замерли. Расстегнул металлический ремешок, снял их и с силой бросил в дверь гаража.

– Не будьте идиотами! – прокричал. – Отпустите Михаила, он здесь всех убьет!

– Папа!

На Петровича наседали со всех сторон: Илья, Михаил, Дарья, мужики выжидающе смотрели, ожидая его решения. И луна, словно огромный глаз с любопытством разглядывала его. Конечно, он взрослый человек и не верит в сказки об оборотнях и прочую нечисть, но то, что видел сегодня ночью не укладывалось в его голове. Звери, устроившие резню не походили ни на волков, ни на медведей и ни на кого другого. Он не хотел думать, что кто-то из гостей прав. Только кто?

– Папа, верь Илье, он мне врать не будет.

Петрович всегда доверял своему чутью и интуиции дочери. И на этот раз он решил положиться на нее.

– Иван, Кириллыч, выпустите городского.

Большой гараж сотряс такой удар, что железо на двери выгнулось.

– Ты что делаешь, дурак, он вас всех убьет! Не смей! Петрович, не смей его выпускать!

Аверин облегчено выдохнул, уткнулся лбом в стену.

– Ты принял правильное решение. Ради своей дочери – правильное.

Иван подошел к двери небольшого гаража, всунул ключ в навесной замок.

– Не смей!!!

Личинка замка откинулась в сторону. Юноша снял его и распахнул дверь.

– Выходи, только без глупостей.

– Какие могут быть глупости, – улыбнулся Аверин из глубины гаража и… прыгнул вперед.

Дарья завизжала. Ивана он попросту снес: пробив лапой живот, поднял и бросил на опешивших мужиков. Мужику в майке он порвал горло и вырвал позвоночник третьему. Петрович оказался смелее, он успел выстрелить – попал в плечо. Не обращая на это внимания Аверин, который теперь походил на большого волка, вставшего на задние лапы, подскочил к Петровичу. Вырвал из его рук ружье, бросил в сторону. Произнес нормальным голосом:

– Ты принял правильное решение… но глупое, – и вгрызся ему в горло.

– Нет! Не смей! Не трогай их! К нам, иди к нам! – надрывались в большом гараже люди, пытаясь снести двери, но те крепко удерживали их внутри.

Даша на коленях стояла возле мертвого отца, по щекам текли слезы. Илья вернулся к гаражу, поднял брошенные часы, надел на когтистую лапу. По телу разлилась тупая боль, когда кости начали перестраиваться. Шерсть втягивалась в кожу, когти в пальцы. Длинная, узкая морда, становилась плоской и Илья Степанович все больше напоминал человека. Когда метаморфоза закончилась, он надел сброшенную одежду. Подошел к девушке.

– Зачем? – прошептала она, а потом бросилась на него. – Зачем ты это сделал?! Ублюдок!

Аверин перехватил ее руки, завернул за спину, прижимая к себе, произнес спокойно.

– Иначе он бы убил меня. Им не стоило вмешиваться. Я бы сам справился.

– Открой дверь, зараза, я тебе голову оторву!

Илья посмотрел на закрытый гараж, ухмыльнулся краем губ. Потом отстранился от притихшей Дарьи; девушка опустилась на землю, закрыла лицо руками. Мужчина поднял с земли ружье и разрядил его в стены гаража. Поднял второе и так же опустошил обойму. У Ивана был автомат с половиной рожка патронов – через несколько секунд он опустел. В гараже было тихо. Аверин не тешил себя надеждой, что он убил всех охотников на оборотней. Поэтому он взял с земли две канистры, в которых был самогон – их мужики вытащили из гаража, прежде чем бросить его туда. Спокойно облил железную»«клетку»» со всех сторон, так же не спеша зашел в дом. Из окон полетели стулья, стол, разбитый шкаф – все это он разбросал вокруг металлической коробки.

– Знаешь, я ведь давно охочусь за такими как Михаил, – он посмотрел на заплаканную девушку и хищно ухмыльнулся. – Охотники на оборотней – это они давно стали добычей, а мы охотниками. Я пять лет за ними бегаю.

Он пошарил по карманам убитых, нашел у одного зажигалку.

– Твоя деревня не должна была так пострадать, видимо Михалыч послал отряд, не предупредив меня. Еще бы пару дней и мы бы смогли убрать их, вы бы даже не заметили.

Даша посмотрела на него заплаканными глазами.

– Зачем ты это делаешь?

Аверин поджег скрученный лист бумаги, пожал плечами.

– Это моя работа, – и бросил горящий листок в сторону гаража. Крепкий самогон Иваныча вспыхнул не хуже бензина, и скоро вокруг железной постройки полыхало пламя.

Илья несколько минут смотрел, как огонь пожирает дерево и облизывает металл, потом поднял девушку за руку.

– Пошли.

– Я с тобой никуда не пойду! – попыталась вырваться она из цепких рук. – Лучше умереть, чем пойти с таким зверем.