Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Дьявольская альтернатива
Шрифт:

– Мои аналитики уже высказали несколько идей о возможных последствиях голода в Советском Союзе зимой-весной следующего года, – сообщил восьми мужчинам, собравшимся в Овальном кабинете, Бенсон, – но никто из них, по-моему, не осмелился бы зайти так далеко, как это сделало само Политбюро в своем прогнозе широкомасштабного взрыва недовольства и нарушений закона. Ничего подобного в Советском Союзе слышать не приходилось.

– То же самое можно сказать и о моих людях, – согласился госсекретарь Дэвид Лоуренс. – Политбюро говорит здесь о том, что КГБ не сможет удержать ситуацию под контролем. Не думаю, что мы смогли зайти столь далеко в наших

прогнозах.

– Итак, какой ответ я дам Максиму Рудину на его запрос о покупке пятидесяти пяти миллионов тонн зерна? – задал вопрос президент.

– Господин президент, скажите ему нет, – настаивал Поклевский. – У нас сейчас есть возможность, какой никогда не было раньше и какой больше может не быть. Вы держите Максима Рудина и все его Политбюро в кулаке. В течение двух десятилетий сменявшие друг друга администрации США вытягивали Советы из беды всякий раз, когда у них возникали проблемы в экономике. И всякий раз они, справившись со своими трудностями, становились еще более агрессивными. Всякий раз они отвечали еще большим увеличением своего участия в Африке, Азии, Латинской Америке. Всякий раз третий мир получал повод думать, что Советы выбрались из своих затруднений своими собственными усилиями, что марксистская экономическая система работает.

На этот раз мир сможет окончательно убедиться, что марксистская экономическая система не работает и никогда работать не будет. На этот раз я настоятельно прошу вас затянуть гайки, по-настоящему затянуть. Вы сможете потребовать уступок за каждую тонну пшеницы. Вы сможете заставить их убраться из Азии, Африки и Америки. А если они откажутся, вы сможете сместить Рудина.

– И что, – президент Мэтьюз похлопал по докладу «Соловья», лежавшему перед ним, – это позволит сместить Рудина?

Ему ответил Дэвид Лоуренс, и никто не выразил несогласия с ним.

– Если то, о чем говорят здесь сами члены Политбюро, действительно произойдет внутри Советского Союза, – да. Рудин действительно бесславно падет, как пал Хрущев, – сказал он.

– Так используйте же силу, – продолжал настаивать Поклевский. – Воспользуйтесь ею. Рудин исчерпал все свои варианты. У него нет другой альтернативы, кроме как согласиться на все ваши условия. Если он откажется, скиньте его.

– А его преемник… – начал было президент.

– Увидит, что произойдет с Рудиным, и получит благодаря этому наглядный урок. Любой его преемник будет вынужден согласиться на условия, которые мы представим.

Президент Мэтьюз попросил высказаться остальных участников заседания. Все, кроме Лоуренса и Бенсона, согласились с Поклевским. Президент Мэтьюз принял решение – ястребы победили.

Советское министерство иностранных дел расположено в одном из семи практически идентичных зданий, сделанных в архитектурном стиле, который предпочитал Сталин; они напоминают свадебный пирог, словно их неоготическую конструкцию создавал какой-то сумасшедший кондитер. Здание министерства, отделанное коричневым песчаником, стоит на углу Арбата, на Смоленском бульваре.

В предпоследний день месяца кадиллак с кузовом типа «брогам» американского посла в Москве подкатил к парадным дверям, оттуда господина Мортона Дональдсона провели в шикарный кабинет Дмитрия Рыкова на четвертом этаже. Дмитрий Рыков уже много лет был советским министром иностранных дел. Они великолепно знали друг друга: до своего прибытия в Москву посол Дональдсон много проработал в ООН, где Рыков был весьма заметной фигурой.

Им не раз довелось поднимать там тосты за здоровье друг друга, впрочем, как и в Москве. Но в этот день их встреча носила официальный характер. Дональдсона сопровождал его начальник канцелярии, рядом с Рыковым стояли пять высших официальных лиц его министерства.

Дональдсон слово в слово, медленно зачитал свое послание по-английски, как оно и было написано. Рыков хорошо понимал и говорил по-английски, но несмотря на это стоявший рядом помощник быстро шептал ему в правое ухо синхронный перевод.

В послании президента Мэтьюза не было и намека на его знание катастрофы, которая постигла советский урожай пшеницы, также как не выражалось малейшего удивления по поводу сделанного ранее в этом месяце советского запроса на закупку сногсшибательного количества зерна – пятьдесят пять миллионов тонн. В тщательно подобранных выражениях в нем сообщалось, что, к сожалению, Соединенные Штаты Америки не смогут продать Союзу Советских Социалистических Республик запрашиваемое количество пшеницы.

Почти без паузы посол Дональдсон продолжил чтение второй части послания. Здесь, казалось бы, без всякой связи с предыдущим, но без какого-либо перерыва выражалось сожаление по поводу отсутствия продвижения на переговорах по ограничению стратегических вооружений, известных как ОСВ-3, которые завершились зимой 1980 года, а также, что они не смогли уменьшить международную напряженность. Там же выражалась надежда, что ОСВ-4, предварительные дискуссии по которым должны были начаться этой осенью и зимой, будут более успешными и позволят миру действительно продвинуться вперед по дороге к справедливому и длительному миру. На этом послание заканчивалось.

Посол Дональдсон положил полный текст послания на стол Рыкова, выслушал официальные изъявления благодарности от седовласого советского министра иностранных дел, стоявшего с непроницаемым выражением на лице, и откланялся.

Эндрю Дрейк провел большую часть дня, роясь в книгах. Азамат Крим, как ему было известно, находился в это время где-то среди уэльских холмов, пристреливая охотничью винтовку с новым прицелом, установленным у нее на стволе. Мирослав Каминский по-прежнему работал над своим английским, в котором отмечались постепенные улучшения. Дрейка же сейчас интересовал только южноукраинский порт Одесса.

Прежде всего он обратился за справкой в «Ллойдс лоадинг лист» (Грузовой перечень Ллойда) в красной обложке – еженедельный бюллетень информации о судах, стоящих под погрузкой в европейских портах и отправляющихся в разные стороны земного шара. Из него он узнал, что между Северной Европой и Одессой отсутствует регулярное сообщение, но имеется небольшая независимая, действующая в Средиземноморье, служба, суда которой заходят в некоторые черноморские порты. Компания называлась «Салоника Лайн», к ней было приписано два корабля.

После этого он обратился к «Ллойдс шиппинг индекс» («Судоходный индекс Ллойда») в голубой обложке и просматривал его колонки до тех пор, пока не нашел требовавшиеся ему суда. На губах у него появилась улыбка: предполагаемые владельцы каждого судна, зафрахтованного «Салоника Лайн», были так называемыми «однокорабельными» компаниями, зарегистрированными в Панаме, что позволяло практически с полной уверенностью думать: «компания»-владелец в каждом случае – не более чем медная дощечка на стене в кабинете какого-нибудь адвоката в Панама-Сити.

Поделиться с друзьями: