Дьявольская радуга

Священное Писание актуально как никогда.

Понятия «рациональное мышление» и «логика» стерты из памяти человечества. Хотя «человечество» звучит слишком пафосно. Так, живые остатки.

Миром правят демоны, Крылатые, Всплеск и Бог.

Но я увлекся. Деревенские из Норовых мест не суются под Икутск потому, что в лесах якобы обитают демоны. Враки и глупости, говорю я.

В день, когда нашел тетрадь, мой рюкзак уже был забит под завязку книгами и инструментами. Я радовался как ребенок: вместо трех дней умудрился найти нужные вещи за день. Видимо, на радостях я спутал дорогу. Понял, что вышел не туда, куда надо, только после того, как набрел на поселок. Добавлю, что набрел на элитный поселок. Особняки сумели пережить двадцать лет запустения. Мне не хватает слов, чтобы описать ту красоту, что я увидел. Дома словно сошли с картинок старых глянцевых журналов: лепнины на стенах, многометровые ротонды. Краска и побелка со стен не стерлись, пугали непревзойденной сохранностью.

Жить бы в таких особняках, но нор в Икутске нет, а до Норовых мест идти несколько дней. Еще пару десятков лет и дома в поселке могут навсегда исчезнуть. А могут и не исчезнуть.

Помню, что меня, когда наткнулся на поселок, поразили даже не особняки, а запахи. Пахло тогда свежевыпеченным хлебом и осенними прелыми листьями. Именно запахи насторожили меня. Я потратил два дня, приглядывая за поселком. Хотя высматривать монстров мне понравилось. Ночи теплые, еды и воды много, есть одноместная палатка и… книги. Я совру, если скажу, что неотрывно следил за домами.

На третий день я решился на вылазку. Мне не терпелось заглянуть в особняки, чтобы найти книги.

Я вышел из леса. Помню, что оставил рюкзак на месте. Взял с собой лишь холщовую сумку. Я собирался найти две-три какие-нибудь нужные вещицы и валить домой. Внутренний голос ругал меня за то, что я не надел рюкзак. В поселке могли жить чудовища.

Могли…

В сияюще-синем небе вставало солнце. В лесу было прохладно, я надел ветровку. Зато свежий и влажный воздух прочищал мозги. Земля блестела росой. Я вытащил из кобуры Курносого, взвел курок. Чем ближе я подходил к домам, тем сильнее становился запах прелых листьев и свежего хлеба. Но не ощущалось опасности. Я знаю, что говорю: взгляд монстров чувствуется.

Я крался к дому, медленно передвигая ногами. Ожидал увидеть в окне морду уродца. Нервы натянулись, как струны. Сердце учащенно забилось. На миг мне захотелось наплевать на осторожность, добежать до двери ближайшего дома, найти библиотеку и… Но бдительность стала моей матерью, а отцом — паранойя. Благодаря им мне удаётся выживать вот уже двадцать два года.

До ворот особняка я дошел даже чуть быстрее, чем планировал. Ограда оказалась кованной, и все, что творилось на участке, было как на ладони. Я не буду утомлять описаниями того, как стоял перед домом и высматривал тварей, как залез в окно. Замечу лишь то, что особняк отличался от прочих. Он напоминал дом из фильма ужасов: треугольная крыша, украшенная гранитными горгульями; две остроконечные башенки, настолько высокие, что, казалось, протыкали небо; длинные балконы. У прежнего хозяина были странные вкусы.

Пробравшись в дом, первое, что попалось мне на глаза, оказалась двухлитровая бутылка виски. Я помню то, как защемило в груди, как пропала осторожность. Помню до деталей эту бутылку: этикетка выгорела, на горлышке паутиной расползались царапины. Но самое главное: виски никто не открывал. Я забыл про осторожность и подошел к столику. Бутылка так и шептала: «возьми меня, я отлично прочищаю мозги».

Стоит признаться, что я люблю алкоголь, но вынужден контролировать себя, чтобы не спиться. Два раза в неделю позволяю себе выпить стаканчик рома или виски. А раз в месяц нажираюсь до зеленых чертей. Дома у меня скопилось очень много спиртного.

Я оторвал взгляд от бутылки. Никуда она не денется. Простояла на столе двадцать лет и еще простоит.

Утро я убил на то, чтобы осмотреть все комнаты первого этажа в особняке. Ничего особенного не нашел. За исключением кухни. В ней, прямо у двери зияла дыра диаметром сантиметров тридцать, словно огромный червь прорыл ее. Любопытно, какое чудовище Всплеска смогло сотворить такую нору. Первое, что пришло мне на ум — дыру прокопал Червивый король. Но эта тварь живет в лесу. Да и да диаметр маловат. Тогда Кукуксы? Нет. Дырок было бы больше. Кукуксы охотятся стаями.

Я подошел к столу, взял ложку, вернулся к дыре и кинул в нее столовый прибор. И вот тогда из воронки вылезла голова. Сморщенная голова младенца. Она раззявила рот, показав острые белоснежные зубы. Мертвые веки поднялись — под ними ничего не оказалось, вообще ничего — бездонные дыры. Волосы свисали засаленными прядями на щеки и затылок. Я отпрянул от головы, направил револьвер на тварь и выстрелил.

О, этот чавкающий звук, с которым подпиленная пуля входит в тело!

Его не спутаешь ни с чем. Голова из дыры с грохотом взорвалась, части мозга раскидало по стенам. Запахло гнилью.

Я вышел из кухни, закрыв двери на замок. Страха не было. Я решил проверить второй этаж. На первой ступени лестницы нашел рисунок. Черной краской на бумаге была выведена загадочная фраза: БЭТМЕН СЖУЕТ ТЕБЯ. Из памяти выплыл фантастический герой в костюме летучей мыши. Бэтмен спасает мир от злодеев. Господи, как давно я не слышал про него.

Я потому так подробно описываю случившееся со мной, чтобы мои слова, Следующий, оказались для тебя не пустым звуком. Уверен, что ты тоже увидишь дыру на полу кухни, сморщенную голову, рисунок с Бэтменом и… зеленую тетрадь. Я надеюсь на твою благоразумность и на то, что ты окажешься таким же любознательным, как и я. Чтобы упростить тебе задачу я прикрепил к тетради свои объяснения, выкладки, таблицы.

На втором этаже запах прелых листьев стал очень сильным. И в тот момент, когда зашел в первую попавшуюся комнату, я испугался. Сложно описать это. Словно неведомая сила щелкнула в моей голове на включатель страха. Я заперся в комнате, чтобы успокоиться. Руки и ноги одеревенели. Горло сжалось до игольного ушка, воздух с трудом проникал в легкие. Страх шел из глубины меня. Я убеждал себя, что бояться нечего, что все дело в утомлении, но ничего не помогало.

И меня осенило: я попался. Поселок только с виду казался мертвым. Какая-нибудь тварь, способная залезать в человеческие мозги, пряталась в нем. Она растерзывала волю и… Это сейчас я понимаю, что тетрадь, скорее всего, звала меня, просила взять.

В голове мешались образы монстров Всплеска. Превозмогая головную боль, я пытался придумать хоть что-то, чтобы выбраться из дома. Однако страх заставлял меня забиться в темный угол и ждать появления монстра.

Дверцы шкафа распахнулись, и на меня выпрыгнул мальчик. Я попытался выстрелить в него, но мышцы не слушались меня, револьвер словно отяжелел на тонну. Но мальчик схватил мою руку и… потянул в сторону двери. Надо сказать, что мальчик был порождением Всплеска. Изо рта торчала рука с длинными пальцами. Рост его не превышал метр, руки достигали колен. Мальчик был голым, его маленький член болтался вялой сарделькой. Тельце оказалось худеньким-худеньким. Неестественно худеньким. Живот ввалился, торчали ребра.

Окна в комнате распахнулись. Вместо теплого летнего ветра ворвался холодный зимний. Я вздрогнул. Мысленно зашептал молитвы. Мальчик дотронулся до моей кисти рукой. Его прикосновение прогнало страх. Нет, сердце все еще учащенно билось, но калейдоскоп образов смолк. Головная боль исчезла.

Я мог выстрелить. И выстрелил. Помню, что под пальцами затанцевали иглы, руку, держащую револьвер, пронзило колючей дрожью. Я вскинул Курносого и надавил на спусковой крючок. Бабахнуло. Мальчика отбросило к стене. Мою руку ударило отдачей, как ударом тока, и улей загудел в плече, коля, жаля.