Дьявольская секта (Сборник)

— Ну, Льюис, ты счастлив?

— Да.

Его уверенный ответ обескуражил меня, но я настаивала:

— И ты знаешь почему?

— Нет.

Я повернулась к Полу.

— А ты?

— В скором будущем я надеюсь обрести настоящее счастье.

Этот намек на нашу свадьбу слегка охладил меня, но я быстро увернулась от него:

— Но посмотрите. Мы здесь втроем; сейчас тепло, Земля вертится,- мы здоровы, счастливы... Так почему же у всех нас такой голодный, затравленный вид? Что происходит?

— Сжалься, Дороти, — взмолился Пол. — Я не знаю. Почитай газеты, там полно статей на эту тему.

— Почему никто не хочет говорить со мной серьезно?— спросила я, закипая. — Что я, гусыня? Или совершенно глупа?

— С тобой нельзя серьезно говорить о счастье, — ответил Пол. — Ты сама — живой ответ. Я не смог бы дискутировать о существовании Бога с ним самим.

— Все потому, — вмешался Лыоис, — что ты добрая.

Неожиданно он поднялся, и свет из гостиной упал на него.

Рука его поднялась, как рука пророка.

— Ты... ты понимаешь... ты добрая. Люди совсем не добрые, поэтому... поэтому они не могут быть добрыми даже к себе, и...

— Бог мой, — воскликнул Пол, — почему бы нам не выпить? Где-нибудь в более веселом месте? Как ты, Льюис?

Пол впервые пригласил Льюиса, и тот, к моему величайшему удивлению, не отказался. Мы решили поехать в один из клубов хиппи около Малибу. Влезли в «ягуар» Пола, и я, смеясь, отметила, что внутри Льюису лучше, чем при первой встрече с «ягуаром». После этого умного замечания мы помчались вперед, ветер свистел в ушах и резал глаза. Я чувствовала себя прекрасно, устроившись между моим любовником и младшим братом, почти моим сыном, между двумя красивыми, благородными, добрыми мужчинами, которых я любила. Я думала о бедной Лоле, умершей и похороненной, о том, что я невероятно удачлива, а жизнь — это бесценный дар.

Клуб переполняла молодежь, в основном бородатая и длинноволосая; мы с трудом нашли столик. Если Пол серьезно хотел избежать разговора со мной, то он своего добился: музыка гремела оглушительно, ни о каких разговорах не могло быть и речи. Вокруг прыгала и дергалась счастливая толпа, шотландское оказалось вполне сносным. Сначала я не заметила отсутствия Льюиса, и только когда он вернулся и сел за стол, обратила внимание, что глаза у него слегка остекленели, хотя он практически не пил. Воспользовавшись тем, что музыка стала чуть спокойнее, я немного потанцевала с Полом и возвращалась к нашему столику, когда все это и случилось.

Потный бородатый парень налетел па меня около столика. Механически я пробормотала «извините», но он обернулся и так угрожающе посмотрел на меня, что я испугалась. Если ему перевалило за восемнадцать, то ненамного, на улице его ждал мотоцикл, а в животе плескались несколько лишних порций спиртного. В кожаной куртке он выглядел как один из тех самых рокеров, пользовавшихся недоброй славой. О них в то время часто писали газеты. Он буквально гаркнул на меня:

— Что ты здесь делаешь, старуха?

Чтобы рассердиться, мне требуется лишь секунда, но рассвирепеть я не успела, потому что у меня из-за спины вылетел человеческий снаряд и вцепился парню в горло: это был Льюис. Они покатились по полу между столиками и ногами танцующих. Мне стало страшно. Пронзительным голосом я звала Пола и видела, что он старается пробиться через толпу в метре от меня. Но эта восторженная молодежь образовала кольцо вокруг дерущихся и не давала ему пройти. Я вопила: «Льюис, Льюис», но он не слушал меня, во всяком случае, парня не отпускал. Все это продолжалось с минуту, полную кошмара. Неожиданно возня прекратилась, и дерущиеся застыли на полу. В темноте я едва различала их тела, но эта неподвижность пугала еще более, чем драка. Тут кто-то заорал:

— Разнимите же их, разнимите!

Пол наконец пробился ко мне. Он растолкал стоящих вокруг зрителей, если их можно так назвать, и ринулся вперед. Потом я отчетливо увидела Льюиса, его изящную, тонкую руку, вцепившуюся в горло застывшего парня, сжавшую его в безумном объятии. Я видела руки Пола, схватившие и отрывающие палец за пальцем руку Льюиса от жертвы. Потом меня оттолкнули, и я, оцепенев, упала в кресло.

Все смешалось: Льюиса держали в одном углу, в другом старались привести в чувство того, в кожаной куртке. Так как никто не собирался звать полицию, мы втроем быстренько ретировались: двое — испуганные, в полном замешательстве, Льюис — спокойный, как будто далекий от всего. Мы молча забрались в «ягуар». Пол, тяжело дыша, достал сигарету, закурил и протянул мне. Затем прикурил еще одну, для себя. Сразу завести машину он не мог.

Я повернулась к нему и, насколько мне удалось, веселым голосом воскликнула:

— Ну и ну, вот это вечерок!

Пол не ответил, но перегнувшись через меня, пристально посмотрел на Льюиса.

—Что ты принял, Льюис, ЛСД?

Льюис промолчал. Я резко повернулась и тоже взглянула, на него. С откинутой назад головой он смотрел в небо, в другой мир.

— Как бы то ни было, — мягко продолжал Пол, — ты едва не убил человека... Что произошло, Дороти?

Я колебалась. Признаваться не хотелось.

— Парень сказал, что я... э... немного стара для этого заведения.

Я надеялась, что Пол, по крайней .мере, возмутится, но он лишь пожал плечами, и мы наконец отчалили.

В пути мы не обмолвились пи словом. Льюис вроде бы спал, и я с отвращением подумала, что он, вероятно, полон своего драгоценного ЛСД. Я, в общем-то, не против наркотиков, только считаю, что и алкоголя вполне достаточно, а все остальное меня пугает. А еще я боюсь аэропланов, подводного плавания и психиатрии. Земля — единственное, что меня успокаивает, хотя и здесь много грязи. Как только мы приехали, Льюис выскочил первым, что-то пробормотал и исчез в доме. Пол помог мне выбраться из машины и прошел за мной на террасу.

— Дороти... ты помнишь, что я говорил тебе о Льюисе в первый раз?

— Да, Пол. Но теперь он тебе нравится, не так ли?

— Да, только я... — Он запнулся. Для Пола это редкость. Потом он взял мою руку, поцеловал ее. — Он... ты. знаешь, а думаю, он не совсем нормальный. Он в самом деле чуть не убил того бородача.

— Кто будет нормальным после кусочка сахара, пропитанного этой дрянью? — задала я логичный вопрос.

— Главное в том, что он просто буйный, и мне не нравится, что ты живешь с ним.

— Честно говоря, я думаю, что он очень любит меня и никогда не причинит мне вреда.

— Во всяком случае, он скоро станет звездой, и ты избавишься от него. Грант говорил мне. В следующем фильме ставку делают на него. К тому же он талантлив. Дороти, когда же ты выйдешь за меня замуж?

— Скоро, — ответила я,—очень скоро.

Наклонившись, я легонько поцеловала Пола в губы. Он вздохнул. Я оставила его на террасе и пошла в дом взглянуть на будущую суперзвезду. Льюис распластался на полу на моем мексиканском ковре, голова его покоилась на руках. Я прошла на кухню, сварила кофе и наполнила чашку для Льюиса, одновременно репетируя про себя речь о вреде наркотиков. Потом вернулась в гостиную, присела рядом с Льюисом, похлопала по плечу. Бесполезно.