Дым и зеркала

Вытерев пот со лба, Грэхем откинулся назад и начал медленно втягивать в легкие влажный воздух.

— Этот пацан, Тони, — произнес он через пару секунд, — хочет, чтобы вы поставили ноутбук на бок, иначе он не пройдет через дверь.

Генри повернул ноутбук.

— Вот так?

— Да. И поверни его вот так. Представьте, что дверь открыта настолько. — Он раздвинул большой и указательный палец; его рука дрожала.

— Так?

— Так. Ладно… — Ухватившись за перила, он рывком поднялся на ноги. Генри слышал, как билось его сердце. — Мне нужно пиво.

— Когда мы закончим.

— С чем закончим? С этим? Или еще с чем-нибудь? С вами от жажды помереть можно, — пробормотал Грэхем, а потом торопливо добавил, — только вам не стоит думать про жажду.

— Вы правы. Не стоит.

— Но могли бы и посочувствовать. Вы тоже не выглядите на все сто, после того, как вас швырнуло прямо на задницу и…

— Заткнитесь. — Тони был прямо за дверью. Меньше, чем на расстоянии протянутой руки. И с тем же успехом он мог быть на другом конце света. На таком расстоянии песня его крови должна была казаться приглашением. Но Генри не чувствовал ничего, кроме силы, разделяющей их.

Силы, которая, как элегантно выразился смотритель, отшвырнула его прямо на задницу.

Футляр от ноутбука скрипнул в его руке. Понадобилось усилие, чтобы отпустить его, и еще большее усилие, чтобы подавить рычание, зародившееся в горле.

Когда ноутбук дрогнул, Генри убрал руку еще дальше, так, что касался его только кончиками пальцев. Ноутбук сдвинулся, приостановился на краю ведра и пропал. Глаза смертных не могли видеть его перемещение. Генри едва различил серебристую дымку, пропадающую за тем, что казалось плотной стеной. Его пальцы были теплыми, оцинкованный металл тоже.

Через секунду Грэхем осел, цепляясь за перила, и закашлялся.

— Вроде как он его поймал. Это как орать через Хуан-де-хренову-Фуку. [18]

— Вроде? — Это был почти не рык.

— Ладно, ладно, поймал.

— Отлично. — Генри поднялся и отряхнул колени, а потом двинулся по дорожке, вымощенной плитками, с таким видом, что никто бы и не усомнился, что сила, окутавшая дом, ничуть его не волновала. Не вызывала желания продраться сквозь нее и высвободить Тони. Не напоминала ему о боли.

18

Прим. переводчика: Хуан-де-Фука — пролив между о. Ванкувер (Канада) и полуостровом Олимпик (США).

— Итак. — ЧБ, сложив руки на груди и расставив ноги на ширину плеч, нахмурился, глядя на дверь. — Мы сделали все, что могли.

— Знаете, что? — Грэхем фыркнул, поворачиваясь на дрожащих ногах в сторону дороги. — Когда вы таким тоном говорите, с вами черта с два кто поспорит.

— Отлично.

* * *

— Я ничего не могу найти о том, как говорить с мертвыми.

— А если вбить «Контакт с привидениями»? — Эми пожала плечами, когда Тони поднял на нее взгляд. — Эй, самое главное — это сформулировать запрос. Еще попробуй некромантию.

Он нахмурился.

— Как это пишется?

Тони даже не удивился, что она знала. Он сидел на полу со скрещенными ногами; ноутбук стоял перед ним на полу, Эми сидела по другую сторону.

Он вбил слово.

Никаких результатов.

Ничего на запрос «Связь с мертвыми».

И на «Контакт с потусторонним миром».

— Кажется, здесь ничего на эту тему.

— Попробуй просто духов. Расширь параметры поиска, — нетерпеливо добавила она и потянулась к компьютеру. — Дай-ка я.

— Не…

Слишком поздно. Она выдернула ноутбук из-под его рук и развернула к себе.

— Тони! Ты тут пасьянс раскладываешь?!

— Это иллюзия, — огрызнулся он, отбирая компьютер. — Заставляет тебя считать…

— Я знаю, что такое иллюзия, — ответила Эми, для пущей выразительности повышая голос. — У меня все «Зачарованные» на двд!

Последовала тишина. Люди с недоверчивыми лицами приподняли брови.

Эми с ехидным выражением обвела круг взглядом.

— Ау, вспомните про детектива-вампира. Нам бы уж молчать про особую оригинальность!

Тони поднял голову как раз в тот момент, когда Мэйсон открыл рот. Но прежде, чем раздался хоть звук, снова зажегся свет. И все, что он услышал, были смерть Стивена и Кэсси и вальс, доносящий из бальной залы.

— Это была «Ночь и день», — сообщил ему Питер, когда дом вернулся к свету керосинок и Карлу. — Коул Портер написал ее для Фреда Астера и Джинджер Роджерс в «Веселом разводе». В этот раз мы все ее слышали. Ну, все за исключением Эми, Зева и Эшли. Почему они не слышали?

— Им не нравятся Фред с Джинджер?

— Эй, Фред потрясающе исполнял этот номер. «Ночь и день» была одним из пиков его хореографической карьеры.

— Суть не в этом Зев — Скрестив руки на груди, Питер мрачно посмотрел на Тони сверху вниз. — Вторая попытка. Почему все кроме этой троицы?

— Да мне откуда знать? — Тони опасался, что его тон прозвучал слишком оборонительно. Но уж лучше оборона, чем тот гадюшник, который он бы разворошил фразой «потому что в них никогда не вселялись тени».

— Оттуда, откуда ты знаешь многое другое, Тони. — Кейт с силой оттолкнула Пэйвина; тот врезался в Сорджа, и оба они едва не полетели на пол. — Много чего, что ты и не подумал нам рассказать, пока не начали умирать люди.

— Я не мог этому помешать. Ни разу.

Она скривила губы.

— Но ты же волшебник. — Она помахала скрюченными пальцами в воздухе. — Оооо!

— По крайней мере, он не просто боль в заднице, — огрызнулась Эми, поднимаясь.

— Смените пластинку, — протянул Мэйсон, высвобождаясь из хватки Эшли. — А то сплошное гав-гав-гав. Плевать, что он знает. Пусть только вытащит нас отсюда ко всем чертям, прежде чем мне придется целую вечность вытанцовывать румбу с покойниками.

— Я не слышал тут… — начал Тони, но Мэйсон оборвал его на полуслове.

— Ну не румбу. Ты печатай главное, хорошо?

Брианна подергала Зева.

— Что такое пластинка?

— Это как большой сд-диск.

Она фыркнула.

— Только лохи еще пользуются сд-дисками.

— Они вообще не из нашего времени, — согласилась Эшли, бросая на Мэйсона разочарованный взгляд из-под ресниц.

Тони пропустил дискуссию о скачивании музыки мимо ушей, будучи благодарным за то, что остальные отвлеклись. Чем меньше, чем они перемалывали ситуацию, тем было лучше. Особенно учитывая, что в конечном результате они начинали перемалывать косточки ему. И к слову, Эшли подала ему идею.