Дыры между ноздрями

— Какое у нас с вами общее дело? — спросил Михаил, оглянувшись на неё.

Михаил стоял к ней спиной и смотрел в маленький проём, откуда исходил солнечный свет.

— Вы муджахиды, — сказала Агнешка. — Вы объединились в борьбе за свою веру. Так объединитесь же и с нами.

— Что же такого плохого в порошке из цветов?

— Вы делаете людей его рабами.

— Я делаю людей не рабами порошка, я делаю их рабами Господа!

Михаил повернулся к ней лицом. Агнешка запомнила его глаза, обладавшие будто бы неким тайным знанием, которое он уже давно отчаялся с кем-нибудь и когда-нибудь разделить. Ведь всё равно никто не поймёт.

Узоры, шитые золотыми нитями на его парчовом платье, были красивы, однако они изрядно растрепались.

— Знаете, почему цветы так называют: «пыль из-под сапог Пророка»? — спросил Михаил, и сам продолжил отвечать. — Однажды, сын старейшины в одной деревне занемог. Никто не мог поначалу понять из-за чего. Но все в конце концов догадались, что причина в его разбитом сердце: он оказался влюблён в девушку из соседнего посёлка. Прознав, что в пещере неподалёку остановился Пророк, старейшина велел послать за ним. Пророк, разумеется, согласился помочь в излечении души молодого человека. Перед входом в его дом, Пророк отряхнул сапоги — стряхивал с них придорожную пыль. Юноше он посоветовал признаться наконец девушке в своих чувствах, и настоял, чтобы он на следующий же день отправился в её посёлок. Пророк покинул их дом. Юноша после разговора с ним крепко заснул и проспал всю ночь — чего не мог сделать из-за прежнего недуга. Наутро, выходя из дома, он увидел что на входе под дверью выросли прекрасные цветы. Юноша сделал из них букет, и подарил их той девушке. Они поженились, родили шестерых детей и жили душа в душу.

— Красивая история, — сказала Агнешка. — Но как это относится к делу?

— Я понимаю, почему Фидаины отказались от тебя и прицепили к бомбе, — сказал Михаил. — Потому что в тебе нет ничего святого. Ты могла спасти свою душу только став мученицей.

— Поговорим с вами позже, — сказала Агнешка и отправилась в покои для гостей.

* * *

— Ты слышал его, — говорила Агнешка Умнику. — Он безумец!

— Да, это уж точно, сестрёнка, — ответил Умник.

Le Samoura"i и Тимашёвы сидели на ковре на дастархане, поджав под себя ноги, и пили чёрный чай. Франсуаза аккуратно наливала чай в пиалу в руке мужа Гектора.

Парни Умника сидели на противоположном дастархане в другой стороне просторной комнаты, и не сводили глаз с них.

— Пойдём на сделку с правительством, — сказала Агнешка. — Затащим сюда радиопередатчик. Что они предложили тебе, Умник?

— Они повесят третий спутник «Муса» и остановятся на этом. Будут для видимости борьбы с наркотиками жечь иногда пару полей, в обмен на это заплачу нужным людям. Под моим началом не будет такого мракобесия и тирании как сейчас. Я буду справедливым королём!

— Когда ты получишь Ганимед, я смогу здесь развернуть свою базу?

— Замётано! Только передатчик придётся тащить ближе к самому верху, чтобы сигнал точно вышел наружу из этой дыры. Это не получится сделать незаметно.

— Я тебя поняла.

Агнешка хлопнула глазами, и le Samoura"i с Тимашёвыми отложили чай и вытащили пистолеты-пулемёты. Парни Умника последовали их примеру и достали свои.

* * *

Михаил стоял и продолжал смотреть в источник света за дырой в горной стене.

— Вы правы, мулла, — сказала Агнешка, появившись в зале с автоматом в руках. — Во мне нет ничего святого. Ваша вера оказалась вашей слабостью. А я — сильная.

— Шайтан! — зашипел от злости Михаил.

Агнешка и le Samoura"i с Тимашёвыми и парнями Умника пробирались к вершине горного логова расстреливая всех, кто встречался им на пути.

* * *

— У меня всё! — крикнул Гектор Тимашёв. — Передай обойму!

— Держи, дорогой!

Франсуаза выкинула в его сторону магазин из подсумка.

Из-за угла в пещерном коридоре на неё побежал муджахид со штык-ножом.

Поймав магазин левой рукой, Гектор выхватил правой свой пневматический нож и выстрелил. Лезвие без шума залетело муджахиду в висок.

Le Samoura"i приподнял уголок губ и тоже перезарядился.

* * *

Трейси раздевали две женщины в тёмных халатах, окутывающих всё тело с ног до головы, оставивших лишь щель на лице для глаз.

— Ты нас не бойся, мы такие же как ты, — сказала одна из них.

Трейси разглядела, что у них обеих носы без перегородки между ноздрями, как и у неё. Они вытащили их из щели в халате, чтобы показать ей.

— Ты будешь хорошей женой, как мы!

— Мы тебя всему научим.

— Чему ты можешь научить? Прислуживать?

— Женщина должна посвятить себя мужчине и его детям. Я не понимала этого, работая секретаршей в адвокатской конторе...

— Просто ты замухрышка. Меня он выбрал потому что я не такое бревно в спальне как ты!

Трейси уже не разбирала кто из них с кем препирается. Приподняв голову, она увидела, как одна держит маленькую металлическую миску над пламенем из горелки газового баллончика, а вторая набирает в шприц кипящую жидкость со дна миски.

— Через нос всё равно не так, как через кровь, — сказала одна из них. — Ты почувствуешь.

Её ужалили в руку иглой и запустили по вене сомнение, которое разнесло по всему организму дрожащим негодованием. Оно сменилось спокойствием, ведь ей снова вдруг стало двенадцать лет, её укутывали в тёплое и влажное ватное одеяло заботы и внимания, положенных ей по праву как она всегда считала. Снаружи оставался зубастый агрессивный мир, но теперь кроме разъярённого мужчины из отсека на Беляеве ей сулила опасность ещё и Самболь. То, что склеивало их друг с другом превратилось в яд, разъедавший их обеих.

Жены вытащили пистолеты из-под халатов, услышав выстрелы снаружи их женской половины пещеры. Трейси было наплевать, даже когда пули, выпущенные кем-то через проём, пробили жёнам лбы. Она только отодвинула свою голову и убрала свои волосы от крови, размочившей её кровать под телом жены, упавшей рядом с ней.

Умник стоял в проёме и заметил как глаза Трейси блеснули, отразив тусклый свет электрических ламп, висевших всюду под потолками. Трейси быстро отвела взгляд, будто бы и не заметила Умника, или, по крайней мере, сделал вид. Умника дёрнул за рукав один из его парней, проносившихся мимо. Умник сам себе улыбнулся и побежал дальше вместе с остальными.

* * *

Самболь катилась на четырёхколёсном вездеходе с открытым верхом, гружёном аккумуляторами для его двигателя. Цепочка из следов копыт на пыльном серпантине то и дело выводила на возвышения, откуда часто была видна одна и та же гора, покрытая чёрными выходами из пещер. Самболь приближалась к ней.

Катясь вниз по склону, Самболь увидела впереди опрокинутую телегу, выпавших из неё пассажиров и пару лошадей, одна из которых безуспешно пыталась подняться на ноги.