Дышать счастьем

— Что?

— Я плохо говорю по-русски? Приглашаю тебя покататься на яхте. Как на это смотришь?

— Марк, я не знаю, — предложение застает меня врасплох. — Я же на коляске, какая яхта?

— Нет никаких проблем, донесу тебя на руках, куда нужно. Твое кресло тебе не пригодится, — заверяет.

— Это, конечно, интересно, но я буду чувствовать себя беспомощной. А я так не люблю.

— Не бойся, я тебя не брошу, ни при каких обстоятельствах, — обещает Марк.

— Я тебе верю. Хотя мне и страшно, честно скажу. Но тебе доверяю.

— Отрадно это слышать.

Мы вернулись к медклинике и оставили в холле мое кресло. На руках Марк вынес меня на улицу и усадил в автомобиль. У него спортивная машина ярко-красного цвета, и он так чудесно смотрится за рулем этого шикарного авто. Ловлю восхищенный взгляд Джулии и приветливо машу ей рукой. В ответ она хитро подмигивает.

— А теперь пристегнись. С непривычки будет немного страшно, — предупреждает мужчина и поворачивает ключ зажигания.

— Oh, my Got! — с перепугу перехожу на английский и крепко хватаюсь за дверную ручку.

Тачка взревела и рванула с места. Спустя минут десять безостановочной езды, лавирования в потоке машин и моего дикого страха, оказались в Морском порту. Мне показалось, что после поездки обрела чувствительность ног — так сильно упиралась ими в пол. Подумала, что даже смогу выйти из машины самостоятельно, главное поскорее это сделать. До сих пор не могу нормально дышать из-за страха и притока адреналина. Едва потянулась к ручке, как Марк рыкнул: «Сидеть!» и вытащил меня из адской тачки на руках.

На берегу моря пришвартованы белоснежные яхты, деловито снуют рабочие, пахнет рыбой и солью. Мое белое платье развевается на ветру, как флаг, когда Марк несет меня к яхте. На яхте красивыми голубыми буквами выведено «Елена».

— А вот и мое суденышко. Названо в честь мамы — Елена прекрасная, русская женщина, моя дорогая матушка.

— А папа у нас кто? — интересуюсь.

— Папа финн, и вовсе не прекрасный, — морщится он.

Пожалуй, воздержусь от дальнейших расспросов об отце. Видно же, что ему неприятна эта тема. Марк вносит меня на палубу и бережно опускает на кресло рядом со штурвалом.

— Марк, неужели ты сам ее поведешь? — догадываюсь.

— Да. Обожаю управлять этой посудиной. Это совершенно другой кайф, не такой, когда гоняешь на спорткаре или мотоцикле. Здесь нужно нежно держать штурвал и наслаждаться прелестным видом. Сейчас сама все поймешь.

Мне волнительно. На яхте мы с Марком только вдвоем. Боюсь ли я его? Нет. Даже смешно от пришедшей на ум глупой мыслишки, что он бросит якорь где-нибудь в пустынном месте и покусится на честь инвалида. Такой, как Марк может пожелать любую женщину, и она только сочтет за честь разделить с ним постель.

Я попала под обаяние этого молодого человека и позабыла обо всем: что жизнь потеряла смысл после потери Сашки, что неизлечимо больна. Эти две проблемы отошли на второй план. Смотрела на Марка, который управлял яхтой, и ловила каждое его слово. На щеках и подбородке у него щетина — легкая французская небритость, темные, слегка вьющиеся волосы и выразительные зеленые глаза. Должно быть, его мама истинная красавица.

— Не смотри на меня так, это смущает, — улыбается Марк.

— Прости, увлеклась немного, — тряхнула волосами и посмотрела за борт. Мне показалось, что мимо проплыл дельфин.

— Хочешь шампанское?

— Не откажусь.

Шампанское томилось в ведерке со льдом. Марк принес бокалы и откупорил игристое.

— За приятную прогулку. Благодарю, что согласилась.

— Встречная благодарность за то, что пригласил. Честно говоря, я впервые в открытое море. Больно осознавать, сколько моментов упущено в жизни и столько всего прекрасного прошло мимо меня.

— Что за скептицизм? Ну-ка выше нос! У тебя все впереди.

— Все так говорят, — пожимаю плечами, допиваю шампанское и вздрагиваю. — Прохладно.

— Замерзла? Возьми мою куртку, — накидывает на плечи свою кожаную куртку. Она пахнет Марком, и этот запах заставляет меня блаженствовать.

— Скоро кинем якорь и немного порыбачим. Ты как?

— Согласна.

Яхта «Елена» мерно покачивается на волнах. Марк достает удочки и обучает меня основам рыбалки в открытом море. Подумать только, какое это оказывается увлекательное занятие! Нам даже удалось выловить крупную рыбину, которую пожарили на гриле в рубке. Точнее, обедом занимался Марк, а я пила шампанское и украдкой на него посматривала.

Вот он чистит тушку, ловко орудуя складным ножом, потом фарширует овощами нашу добычу и отправляет на противень жариться. Спустя несколько минут нос улавливает умопомрачительный запах, от которого выделяется обильная слюна.

Ловлю себя на мысли, что Марк — образец идеального мужчины. Его близость будоражит сознание, сбивает дыхание и путает мысли. Хочу остаться здесь с ним, на этой яхте, и больше не вспоминать: кто я и кем была раньше.

От взглядов, которыми меня изредка одаривает Марк, бросает в жар. Налегаю на шампанское, хотя понимаю, что выпила итак уже предостаточно.

Клянусь, шеф-повар нашего реабилитационного центра и в подметки не годится Марку. Его рыба получилась изумительно вкусной, разве что пальцы не облизала, когда доела свою порцию.

— Марк, скажи, пожалуйста: а есть ли что-то, чего ты не умеешь делать?

— О да, конечно есть. Я не умею строить отношения с девушками. Вы все такие сильные, независимые и самодостаточные.

— Тебе что попадались одни феминистки? — улыбаюсь.

— Угу. А мне хочется видеть рядом с собой слабую женщину, чтобы дать ей опору. Хочу, чтобы она безоговорочно приняла мою власть и подчинилась мне.

— Ого! Как все серьезно, Марк. То есть в твоем понимании, женщина — это существо без права голоса?

— Не утрируй, я этого не говорил. Женщина должна подчиняться своему мужчине в любом вопросе.

— Тебе нравится покорность, — понимающе киваю.

— Именно. Меня возбуждают кроткие и смиренные девушки.

— Тогда стоит поискать себе пару в монастыре, — даю бредовый совет.

Мы сидим на белоснежном, как сама яхта, диване в рубке, бок о бок. Я чувствую его вкусный запах, и у меня кружится голова.