Дыши мной

– Ты издеваешься?

– Ты так думаешь?

– Прекрати отвечать вопросом на вопрос!

– А то что? – и косит рот в ядовитой ухмылке, от которой внутри меня всё холодеет. Ему правда плевать на то, что я чувствую.

– Я просто не могла понять, Мик, это тот, с кем я провела вечер пятницы, или тот, кого я наблюдаю со вчерашнего дня, – говорю уже тише, смотря ему в глаза. – Но можешь не отвечать, я уже поняла, что тебе просто приносит удовольствие играть с чувствами людей.

– Понимай, как хочешь, – цедит Мик, резко подавшись вперёд. – Ты захотела, чтобы я тебя оставил, я оставил. Какого хрена ты хочешь услышать? Хочу – смотрю, не хочу – не смотрю и игнорирую. И уж точно не издеваюсь. Мне больше заняться, по-твоему, нечем?

– Ясно, – проговариваю ещё тише и быстро моргаю, чувствуя подступающие слёзы. – Прости, и правда не знаю, зачем вообще тебя достаю с вопросами.

Не смотря на него, быстро иду к выходу, но торможу в проёме от заданного Миком вопроса.

– Зачем ты мне звонила вчера?

– Не знаю, – отвечаю честно и ухожу.

В комнате я кое-как открываю вино и делаю несколько больших глотков. Сладкая терпкость растекается по нёбу и горлу, сознание почти сразу же мутнеет, и мне становится капельку легче.

Вытаскиваю все вещи из чемодана и нахожу среди куч те, которые покупала именно я. Их не так много, но уходить только с ними будет не так паршиво. Складываю книги, безделушки. Поначалу думала, что разревусь, когда буду касаться вещей, которые когда-то для меня очень много значили. Но вот тяжесть в груди сидит, и я пытаюсь протолкнуть её новым глотком вина, но нет и слезинки.

Через час всё упаковано в два чемодана и спортивную сумку. Стою и смотрю на них в спальне, чувствуя онемение в теле и мозге. Некоторые эмоции будто притупились благодаря алкоголю, нет злости, обиды, ничего, кроме невыносимого давления в солнечном сплетении. Это оголившиеся до своей сути чувства, которые дерут меня изнутри. Они просят выхода, освобождения. Они просят столько, что хочется согнуться пополам и завыть от ломки. Или выйти под их влиянием из комнаты и сделать что-то, что утолит их голод…

Смотрю на дверь гостевой спальни, чувствуя бешеное биение сердца во всех частях тела. Меня словно притянуло сюда, и я даже не помню, как дошла. Отпиваю из бутылки терпкий напиток и зажмуриваюсь.

Я опьянела, но только сейчас могу взглянуть трезво на всё произошедшее за последние дни. Это проносится чёткими кадрами перед глазами. Мои постоянные толчки Мика, моё отрицание и его попытки донести до меня свою позицию. Но всему терпению приходит конец. Меня обидело и разозлило поведение Мика, но его я обидела раньше. Как бы вела себя я, скажи мне человек, что я ему не нужна? Наверняка бы просто ушла, скрылась с его глаз. Но Мик не ушёл, хотя точно мог, ведь до этого он уже вёл себя так равнодушно и при этом не появлялся в квартире. А тут он игнорировал, но находился рядом. Будто показывая наглядно…

Как это – знать, что он есть где-то поблизости, но не со мной. Он дал мне остаться одной, без него, как я и хотела. Заставил ощутить разницу, потерю, и я ощутила. И сейчас, стоя у двери его комнаты, я очень отчётливо понимаю, что он нужен мне. Мне страшно, но он нужен мне уже так сильно, что лишиться его руки не могу и не хочу. Не хочу отдавать те предназначенные мне капли с ним кому-то другому. До этого я думала, что осознанно никогда не буду с Миком, а сейчас понимаю, что осознанно никаким Миланам и Сабинам его не отдам.

Открываю дверь, сразу прижимаюсь спиной к стене справа и поднимаю опьянённый взгляд на Мика. Он сидит на диванчике у стены и снова что-то делает в ноутбуке, стоящем на столике перед ним. Но сейчас вскидывает голову и смотрит несколько секунд на меня хмуро, оценивая мой вид в целом и бутылку вина в руке. А потом откатывает стол немного в сторону и откидывается на спинку дивана. Лицо абсолютно серьёзное, непроницаемое, даже спокойное, и у меня не получается понять, что он чувствует, что в его голове. Не смотрюсь ли я снова жалко в его глазах? Нужно ли ему ещё это? Я?

Но решительности и жажды быть ближе во мне на этот раз больше, чем страха и нервозности. Зажмурившись, благодарю вино за это ещё одним глотком и ставлю бутылку на комод рядом со мной.

– И зачем ты тут? – спрашивает Мик спокойно. И снова может показаться, что равнодушно. Но только царапающая хрипотца, появившаяся в голосе, говорит мне об обратном.

– Я пришла… к тебе, – завожу руки за спину и, взглянув на него исподлобья, прикусываю губу. Я хочу его. Хочу ощутить его на себе, везде. И не хочу сдерживать всё сидящее внутри. Чувствую, как во мне всё больше раскрывается настоящее. Не заваленное нервозностью, сомнениями и страхами. С Миком я открытой на все сто процентов ещё не была, а значит, знаком он со мной не до конца.

И он это тоже понимает, судя по промелькнувшему интересу в его глазах при виде моего выражения лица. Не испуганному, не взволнованному, не смущённому, как обычно, а такому же тёмному, как у него.

Но он тут же прячет всё за мрачностью, утяжеляя свой взгляд и сжимая челюсти. Кивает мне на пол перед собой и бросает низко сквозь зубы:

– На колени.

Глава 10.

Мик ждёт, что я сделаю так, как он сказал. И в его глазах нет ни капли сомнения. Только тёмное ожидание, где ярко искрит похоть и упоение моментом.

Он привык, что все девушки без исключения выполняют его приказы. Вижу это сейчас в его взгляде, да и догадаться не сложно. Мик умеет убеждать без лишних слов. О других девушках думать не хочется, и я не думаю. Вообще ни о чём. Вино хорошо в этом помогает.

«На колени»

И я совсем не против.

Делаю медленные шаги в сторону Мика и взгляда не отрываю от его паха. Под светло-серой тканью спортивных трико отчётливо выделяется эрекция. И я совершенно неосознанно облизываю губы. В голове рождаются всякие пошлые мысли, и я с радостью их принимаю. Теперь да. Это очень возбуждает, и не только в сексуальном плане. Мик второй парень в моей жизни. А я только сейчас могу до конца принять всё то, что между нами происходит. Мне интересно, какой его член на вкус. Интересно, каким Он будет, окажись я перед ним на коленях. Насколько он поместится мне в рот, потому что кажется очень большим. Умеет ли Он быть нежным. Но ещё интересней ощутить настоящего Мика. Не знаю, как у него это получается, но он и без капли нежности умеет доводить до крайней степени удовольствия. Или просто я не подозревала раньше, что люблю пожёстче.

Подхожу вплотную к Мику, упираюсь ногами в диван между его широко расставленных ног и поднимаю немного плывущий взгляд. Я не хочу торопиться, поэтому просто стою, чтобы дать ему осмотреть меня вблизи. И это даётся непросто. Он слишком жадно и внимательно смотрит на моё тело, слишком зудят пальцы на моих руках, так хочу дотронуться до него. Я сейчас совсем не боюсь и не нервничаю, но тело почему-то всё равно дрожит. Все органы, и кажется, даже мои зрачки, а следовательно, и будто сам воздух в этой комнате.

Когда, наконец, его взгляд доходит до моего лица, я прикусываю губу и аккуратно усаживаюсь на него сверху, держась за его напряжённые плечи.

– Я сказал тебе сесть на колени. На пол передо мной, – хрипло и тихо говорит Мик, снова осматривая меня, в то время, когда я ладонями скольжу по его стальным плечам.

Выпрямляюсь, взяв его за правую руку. Поднимаю её перед собой, что даётся не слишком легко – Мик мне совсем не помогает, а рука у него тяжёлая. Подношу его ладонь к своему лицу и, смотря Мику в глаза, обхватываю губами большой палец. Медленно облизываю его и, выпустив изо рта, выдыхаю тихо: