Дюна: Леди Каладана

* * *

Для того, чтобы достичь величия, надо сначала возжелать его, но именно в этом многие терпят неудачу. У них нет искры, воспламеняющей ослепительное пламя, ведущее к достижению.

Граф Хасимир Фенринг; из частной беседы с императором Шаддамом IV

Несмотря на то, что главной задачей графа было исполнение обязанностей министра по делам специи на Арракисе, ум Хасимира Фенринга не ограничивал себя этой должностью. Он занимался бесчисленными махинациями, дергал за ниточки, формировал мнения при дворе Кайтэйна и в Ландсрааде. Он не упускал ни одной возможности укрепить влияние и подвигать фигуры на игровой доске, естественно, только ради службы императору Шаддаму. Но не забывая и о себе.

Теперь его внимание привлек герцог Лето Атрейдес, который внезапно появился при дворе и заявил о своих притязаниях. Он мог стать очередной пешкой, а может, даже и протеже.

Стройный, с отменным вкусом одетый Фенринг неторопливо шагал по тропинкам лабиринта из живой изгороди перистых деревьев в одном из многочисленных двориков своего дворца. Рядом с ним шла его милейшая жена Марго, воплощение уравновешенности, красоты и изящества. Он обожал ее. Лицо светлой блондинки с сияющими глазами могло бы бросить вызов мастерству величайшего скульптора, но главным достоянием Марго являлся ум, во всяком случае, для Фенринга.

С его узким лицом, безвольным подбородком и порывистыми движениями Фенринг не выглядел мужчиной, способным завоевать сердце такой красавицы одними только физическими достоинствами. Марго, воспитанницу ордена Бинэ Гессерит, назначили в жены Хасимиру Фенрингу, когда они с Шаддамом были еще молоды, амбициозны и бесшабашны. Ведьмы предложили Анирул в качестве первой жены Шаддама, но этот брак закончился катастрофой.

Фенринг и Марго, однако, идеально подошли друг другу. Он прекрасно сознавал, что она подчинялась инструкциям Ордена сестер наблюдать за ним и доносить свои наблюдения на Уаллах IX, но он все же стал для нее чем-то большим, чем объектом приложения навыков. Как два фрагмента мозаики, идеально подошедшие друг другу, они стали близкими партнерами, каждый со своими преимуществами, делами и обетами верности, и отлично дополняли друг друга.

Фенринг сейчас держал жену за руку, ощущая теплоту ее кожи и мягкие ласковые пальцы, обхватившие его руку. Ее теплая улыбка лучилась такой искренней любовью, что он верил в ее неподдельность. Но кто мог знать воспитанниц Бинэ Гессерит?

Когда они вошли в тень перистых деревьев, длинные листья издали шелестящий звук. Передатчики, подвешенные среди листьев, излучали беспорядочную вибрацию, которая выводила из строя любые подслушивающие устройства, и Фенринг не сомневался, что никто не услышит их разговор.

– У меня есть идея, моя дорогая, – сказал он.

– Неужели? Когда это у тебя не было идей?

– Я положил глаз на подходящего ученика, он проявит себя, если я стану его наставником.

– Ты всегда видишь в людях только хорошее, мой дорогой супруг.

– Нет, просто я очень проницательный судья.

– И кто же этот новый кандидат?

Они подошли к фонтану, распылявшему радужно сияющую в сверкании солнечных лучей аэрозольную завесу.

– Ты, наверное, удивишься, но выслушай меня. Лето Атрейдес поменял приоритеты, и мне думается, что я смогу ему помочь, вылепить из него нечто стоящее.

Марго задумалась.

Фенринг между тем продолжал.

– Герцог Каладана неукоснительно блюдет честь, но теперь она стала для него ловушкой. Для того чтобы добиться успеха в политике Ландсраада, надо уметь различать оттенки серого, а не только черное и белое. Его взгляды несколько улучшились после Оторио, да и на самом Каладане, ах-х-х, тоже многое изменилось.

Марго согласно кивнула.

– Да, над этим стоит поразмыслить. Я помню, как мужественно вел себя Лето во время конфискационного суда, несмотря на то что рисковал потерять все владения и жизнь.

Фенринг сжал руку жены.

– Да, и это он в свое время расстроил планы тлейлаксу и раскрыл заговор Харконненов против Дома Атрейдесов. Признаюсь, я восхищен и ожидаю, что мы увидим еще много стычек между Харконненами и Атрейдесами.

Марго нежно погладила мужа по щеке, и Фенринг покраснел от удовольствия.

– Я с интересом понаблюдаю за твоей работой, мой дорогой, как и всегда.

– Надо сначала разобраться, что на самом деле представляет собой герцог Лето, хм-м-м, – буркнул Фенринг и посмотрел на самое высокое перистое дерево, персиковые шипы которого готовились взорваться спорами. – Он может сделать отличную политическую карьеру, если ему хватит характера.

Несмотря на то что лорд Атикк умер – его тайно отравили в собственных апартаментах, – казалось, что никакого расследования не предвиделось. Лето не мог понять, как реагировать на предположения придворных. Его, собственно, не обвиняли, наоборот, хвалили за умное решение проблемы с вызовом от этого бесноватого. Сам факт, что другие аристократы поверили, что герцог Каладана способен отравить противника, чтобы избежать дуэли – и даже восхищались им за такой аккуратный и окончательный выход из положения, – заставлял Лето задуматься, как на него смотрят другие, кем его видят и кем считают самих себя. Все это расстраивало и тревожило Лето.

Я уже согласился на дуэль, принял вызов на поединок! Я не уклоняюсь от схваток и не травлю противников!

Еще больше его удивило приглашение на обед в дом графа Хасимира Фенринга. Лето охватили любопытство и тревога, но он посчитал, что нельзя упускать такую возможность. Вообще он не любил вести дела с людьми, которым не доверял, но в сетях императорского двора действовали другие правила. Напомнив себе, зачем он явился на Кайтэйн, Лето понял, что просто обязан до конца понять эти правила, и в этом граф Фенринг мог помочь ему лучше, чем кто бы то ни было.

Он встретился с Хасимиром на балконе одной из башен дворца. Ухоженный дворик радовал глаз живым видом романтической ночи. Лето так и не смог пока привыкнуть к бурному натиску пестрых ярких цветов, резких звуков и сильных ощущений; он уже начал тосковать по величавому спокойствию океана и скромной красоте старинных домов.

Худощавый, с аскетическим лицом человек ждал его за роскошно убранным столом, поставленным под открытым небом. Граф Фенринг облачился в камзол с высоким воротником и пышными раздутыми рукавами, костюм украшали вычурные медальоны. Лето слышал об этом человеке как о ловком и умелом убийце, хотя на вид казалось, что он едва может двигаться в таком пышном наряде. Оставалось только догадываться, какое оружие прячется в его рукавах.

– Ах-х-х, герцог Лето! Благодарю, что приняли приглашение. Нам есть что обсудить.

Садясь на приготовленный для него стул, Лето явственно услышал тихое жужжание защитного силового поля, прикрывавшего дворик куполом от возможного покушения и от ночных насекомых. Герцог сел.

– Спасибо и вам, граф Фенринг. Мне очень интересно послушать то, что вы собираетесь мне сказать.

– Ах-х-х, м-м-м, ну что ж, перейдем сразу к делу! Мне нравятся люди дела. Это облегчает работу, – с этими словами Фенринг снял крышки с блюд, не потрудившись позвать слуг. – Возможно, эта еда окажется вам знакомой. Наша трапеза поможет мне лучше вас понять. Филе лунной рыбы под грибным соусом таки с рисом пунди – сорт со средним размером зерен. Я даже припас бутылку каладанского вина. – Он поднял бутылку костлявой рукой. – Белое. Надеюсь, вы одобрите выбор.