Джек-пот для Золушки

Наконец возбужденный гомон утих, концессионеры расселись за круглым столом в гостиной и замерли, ожидая Наташиных слов.

Перед тем как начать, она обвела внимательным взглядом их всех, каждому заглянула в глаза. Ей было важно понять - представляют ли ее друзья в полной мере, какой крах потерпело их общее дело? Что думают об этом, какие у них настроения?

Шесть пар глаз неотрывно и выжидающе смотрели на нее. Наташа переводила взгляд с одного на другого и понимала: да, все они знали, что с приставками покончено, да, им было ясно, что «концессия» на мели, но ни у одного из них Наташа не увидела ни страха, ни отчаянья, ни раскаяния. Они были готовы не только принять самые плохие новости - они были готовы бороться, искать выход и идти дальше. Они верили ей и верили в нее.

Наташа облегченно вздохнула и начала.

–  Ребята! Вам известно, что за закрытие уголовных дел мне пришлось дорого заплатить. У нас больше нет ни завода, ни «Цны».От заявки на изобретение мне тоже пришлось отказаться. За свою свободу я вынуждена была отдать все, что составляло наше общее дело, что фактически принадлежало нам всем. Это, конечно, гнусно, но, поверьте, у меня просто не было другого выбора. В свое время, убеждая каждого из вас бросить свои дела и перейти ко мне, я обещала всем золотые горы. Теперь мы все - у разбитого корыта.Такова реальность.

–  Наташ, ну зачем же так мрачно?
– перебил ее Коля.
– Ведь не все же так плохо!..

–  Да, конечно, не все. Но понимаете, ребята,я хочу быть перед вами абсолютно честной, и я хочу, чтоб каждый из вас, принимая сегодня новое решение, помнил, что однажды я вас уже подвела. Что касается новостей, то у нас, как в анекдоте, - есть новость плохая, но есть и хорошая.

–  Да, Наташ, давай-ка лучше хорошую!
– улыбнулся Макс.
– Ну их, эти плохие…

–  А хорошая… - Наташа выложила на стол бумаги из папки.
– Вот. Это договор на продажу «Цны» и платежные документы. За нашу фирму мне удалось получить три миллиона долларов. Да, я знаю, - это очень мало. Это в лучшем случае десятая часть нынешней реальной стоимости завода, но… в известных вам обстоятельствах, ребята, большего добиться я, честное слово, не могла. Эти три миллиона - все, что у нас осталось.

–  Наступили трудные времена, - беззаботно ухмыльнулся Марат, - остался последний мешок денег.

На него дружно шикнули, и все опять повернулись к Наташе.

–  Я подвела вас, ребята, поэтому будет так. Эти деньги - общие, и каждый из вас волен распорядиться своей долей так, как он сочтет нужным. Но прежде чем мы с вами разделим этот последний мешок, я хотела бы сказать вот что. Вы - замечательные партнеры и отличные друзья. Мне было очень легко и радостно работать с вами. У нас была прекрасная команда - дружная, высокопрофессиональная, творческая. Вы все способны на очень многое, и не ваша вина в том, что все так внезапно оборвалось… И мне обидно,ужасно обидно, что наша «концессия» теперь распадается!..

Наташа остановилась и опустила голову - ей трудно было говорить.

–  В общем так, ребята, - после паузы подняла глаза Наташа.
– Есть два варианта. Первый - вы забираете свои деньги и уходите. Это ваше право, и никто не посмеет вас а это осудить. Второй - вы оставляете свой пай в деле, и мы с вами пытаемся начать все заново. Я не знаю, чем мы будем заниматься, никаких идей по этому поводу у меня лично нет. Но я уверена - они есть у вас! И еще. Рискну предположить, что кто-то решит так, а кто-то иначе. Возможно сегодня нас останется уже не восемь человек, а шесть, или четыре, или вообще - двое… Так вот. Пусть те, кто захочет уйти, знают - в любой момент они смогут вернуться, и им будут рады. Ну, вот вроде и все… Теперь - думайте и решайте.

Она отошла от стола и села в сторонке, словно давая понять «концессионерам», что она никак не намерена влиять на их решение. Взглянула на Колю - он незаметно подмигнул ей. Мол, не дрейфь, все будет нормально!

За столом повисла тишина. То, что предложила Наташа, безусловно, требовало осмысления.

Секунды бежали, а концессионеры, переглядываясь украдкой, продолжали молчать. Как показалось Наташе, никому из них просто-напросто не хотелось высказываться первым.

–  Да что тут думать!
– буркнул, наконец, себе под нос Петр.
– Лично мне, например…

–  Лично тебе, Петя, - перебил его Гуральник, - а так же и всем прочим, я готов кое-что объяснить, чтобы было понятнее. А вы слушайте сюда внимательно, чтобы потом ни о чем не жалеть. Значит, так. Три миллиона на восьмерых - это по триста семьдесят пять тысяч на нос. Если вложить эти деньги… ну, скажем, под пять процентов, это даст… - он задумчиво взглянул на потолок, - это даст восемнадцать тысяч семьсот пятьдесят долларов годового дохода. Или другими словами - более полутора тысяч в месяц! Подумайте: полторы тысячи баксов ежемесячно - просто так и до самой смерти! Кто из вас до этого имел такие деньги?
– Гуральник со скрипом повернулся на стуле и без улыбки, исподлобья взглянул на Наташу.
– Это, кстати, относится и к тебе - к вопросу о вине перед коллективом и всеобщем разбитом корыте!
– Он опять повернулся к столу и продолжил.
– Так вот. Вы спросите меня: Леня, а с чего это ты тут вздумал упражняться в арифметике, мы тоже умеем делить и умножать! А я вам отвечу: я хочу, чтоб перед тем, как вы все хором завопите «я остаюсь!», каждый из вас полностью осознал, от чего он отказывается.

–  Хорошо, Леня, я осознал! И все-таки - я остаюсь!
– засмеялся Петя.

–  Я тоже!

–  И я!

–  И я!
– один за другим выкрикивали «коцессионеры».

–  А ты-то сам, Гурвинек?
– как когда-то на заводе, ехидно спросил Леню Марат.
– Неужели предпочтешь за полторы штуки на диване валяться?

–  Зря ты так, Мара, - покачал головой Гуральник.
– Полторы тысячи долларов - очень хорошие деньги! Я думаю, моя Сонечка была бы просто счастлива… Да… Но, черт возьми, все-таки лично мне тоже больше нравятся три миллиона!

–  Так что - выходит, все «за»?..
– растерянно улыбаясь, спросила Наташа.

–  Еще бы! Кто бы сомневался! Все как один! Даешь!
– радостно загалдели все.

–  Ребята, а чем мы будем заниматься?

–  Интернет-технологиями! У меня на этот счет есть парочка любопытных мыслишек…

–  Вычислительными системами! Ведь если разобраться, то рабочие станции…

–  Программированием, ребята! Знаете, сейчас на рынке специальных программ…

–  Торговать надо, босяки! С капиталом в три «лимона» можно такое закрутить!..
– наперебой, заглушая друг друга, возбужденно кричали «концессионеры».

–  А назовем новую компанию - «Цна-2»!
– предложил Макс.
– Согласны?

–  Нет, Максик, не получится… - засмеялась Наташа.

–  Почему?

–  Дело в том… - Она быстро взглянула на Колю и по его улыбке поняла - он не против.
– Дело в том, что очень скоро Цыбиной Натальи Александровны не будет!

–  Как это?! Ты что - уезжаешь?..
– удивился Дима.

–  Нет, Димочка, я, как и вы все, остаюсь, но… - Наташа с загадочным видом обвела взглядом растерянные и настороженные лица друзей и не сдержалась, прыснула в ладошку и захохотала.
– Я скоро стану Ярославцевой!!!

–  Вот это да! Поздравляем! Молодцы, ребята!
– накинулись на Колю с Наташей концессионеры.

–  Тогда - «Яна»!!!
– что было мочи, перекрывая всех, заорал Макс.
– Мы назовем нашу компанию «Яна»! Идет?!!

–  Идет!
– крикнул Марат.
– Конечно идет! Кстати, ребята, такая речка тоже есть - в Якутии!

–  А где шампанское? Шампанское, говорю, где? А ну, давай его сюда! Никола, да не стой ты столбом! Тащи бокалы!..

В мгновение ока появились бутылки, фужеры… Хлоп!
– ударила в потолок пробка, а за ней - вторая, третья. Пенистые струи с веселыми брызгами ударили в звенящий хрусталь и вскипели тысячами пузырьков под радостные крики: