Джек Ричер, или Гость

– На заднем сиденье два пакета с покупками. К Симеке приходил священник. Военный священник, предлагал свою помощь. Она отказалась.

Ричер кивнул.

– Не сомневаюсь. Особой набожностью Симека не отличалась.

– Это я уже успел понять, – согласился полицейский.

– Хорошо, – сказал Ричер. – Мы идем в дом.

– Только не проситесь воспользоваться туалетом, – предупредил полицейский.

– Почему?

– Симека не любит, когда ее беспокоят.

– Ничего, я все же рискну.

– Не отдадите ей заодно вот это?

Нагнувшись, полицейский поднял с пола пустую кружку и протянул ее в окно.

– Она угостила меня кофе, – объяснил он. – Очень милая дама, когда познакомишься с ней поближе.

– Да, вы совершенно правы, – подтвердил Ричер.

Он взял кружку, и они вместе с Харпер пошли по дорожке. Поднялись на крыльцо к входной двери. Харпер позвонила. Внутри в тишине полированного дерева прозвучали громкие отголоски. Выждав десять секунд, Харпер снова нажала кнопку. Взрыв металлического ворчания, отголоски, снова тишина.

– Где она? – спросила Харпер.

Она позвонила в третий раз. Звонок, эхо, тишина. Харпер встревоженно повернулась к Ричеру. Тот посмотрел на замок. Большой, солидный. Вероятно, новый. Вероятно, с пожизненной гарантией и скидкой на страховку жилья. Язычок из закаленной стали аккуратно входит в отверстие стальной накладки, закрепленной в выдолбленном в косяке углублении. Дверной косяк, вероятно, из орегонской сосны, срубленной сто лет назад. Лучшая строительная древесина в мире, за целый век высушенная до твердости железа.

– Проклятье, – выругался Ричер.

Отойдя на край крыльца, он поставил пустую кружку на перила. Шагнул вперед и с силой ударил каблуком в замок.

– Черт побери, что ты делаешь? – воскликнула Харпер.

Отскочив назад, Ричер снова ударил ногой в дверь, затем еще раз и еще. Древесина треснула. Ухватившись руками за перила, Ричер оттолкнулся, словно прыгун на лыжах с трамплина, и что есть силы полетел вперед. Выпрямил ногу и приложил все двести тридцать фунтов своего веса к поверхности площадью с подошву своего ботинка прямо над замком. Дверной косяк расщепился, и дверь открылась внутрь.

– Наверх! – задыхаясь, крикнул Ричер.

Он побежал к лестнице, Харпер последовала за ним. Ричер заскочил в ванную. Не то. Дешевая техника, запах сырой плесени. Гостевая комната. Ричер ворвался в следующую дверь. Спальня хозяйки. Заправленная кровать, взбитая подушка, приятный аромат, на туалетном столике телефон и стакан с водой. Внутренняя дверь. Пробежав через комнату, Ричер толчком распахнул дверь. Увидел ванную.

Зеркала, раковину, душ.

Ванну, наполненную отвратительной зеленой водой.

Симеку в воде.

И Джулию Ламарр.

Джулию Ламарр, восседавшую на краю ванны. На ней были свитер, брюки и черные кожаные перчатки. Услышав шум, она соскочила на пол и стремительно обернулась. Ее лицо побелело от ненависти и страха. Рот приоткрылся. Обнажились кривые зубы. Схватив за ворот свитера, Ричер развернул ее и ударил один раз в голову – жестокий резкий удар огромного кулака, сокрушительный импульс, подпитанный слепой яростью. Удар пришелся Ламарр в подбородок. Дернув головой, она отлетела к противоположной стене и сползла вниз, словно сбитая грузовиком. Ричер не стал дожидаться, когда она окажется на полу, потому что все его внимание было приковано к ванне. Симека полулежала в липкой жиже, выгнув спину, обнаженная, застывшая, с выпученными глазами, закинув голову и раскрыв рот в предсмертной агонии.

Она не шевелилась.

Не дышала.

Просунув руку Симеке под шею, Ричер приподнял голову, а другую руку засунул ей в рот. Вытянул пальцы, но не смог достать язык. Тогда он сложил ладонь лодочкой и с силой пропихнул ее внутрь. Рука с трудом вошла в раскрытый рот Симеки; Ричер содрал кожу на запястье о ее зубы и сам оцарапал ей гортань. Подхватив согнутым пальцем язык Симеки, Ричер вытащил его из горла. Скользкий язык норовил вырваться, словно живой. Он был длинным, упругим и большим. Распрямившись, язык вырвался из горла и шлепнулся в рот. Ричер вытащил руку, снова обдирая кожу. Нагнулся, чтобы вдохнуть воздух Симеке в легкие, но, как только его лицо приблизилось к ее губам, Симека сделала судорожный выдох и закашляла, и тотчас же ее грудь начала подниматься и опускаться, всасывая и выпуская воздух. Ричер поддерживал ей голову. Она хрипела. Из ее горла вырывались мучительные, скрежещущие звуки.

– Включай душ! – крикнул Ричер.

Харпер подбежала к кранам и включила воду. Поддерживая Симеку под спину, Ричер выдернул из ванны пробку. Густая зеленая вода, крутясь, хлынула в слив. Подхватив женщину под плечи и колени, Ричер поднял ее из ванны и шагнул назад, роняя повсюду зеленые капли.

– Надо смыть с нее эту дрянь, – беспомощно сказал Ричер.

– Я ее подержу, – мягко произнесла Харпер.

Подхватив Симеку под мышками, она прямо в одежде шагнула в душ. Сама отступила в угол душевой, поставив безжизненное, обмякшее тело под струи, словно протрезвляя пьяного. Краска быстро побледнела, под ней показалась покрасневшая кожа. Харпер держала Симеку под душем две, три, четыре минуты. Сама она промокла до нитки, ее одежда покрылась зелеными разводами. Харпер двигалась по кругу, словно танцуя, чтобы подставить под струи воды все тело Симеки. Затем она осторожно отступила назад, чтобы смыть липкую зеленую жижу с волос. Краска стекала и стекала, и казалось, ей не будет конца и края. Харпер начала уставать. Краска была скользкая. Симека то и дело выскальзывала у Харпер из рук.

– Тащи полотенца! – выдавила она. – И найди халат!

Полотенца висели на крючках, как раз над лежащей без движения Ламарр. Ричер схватил два полотенца, и Харпер, шатаясь, вышла из-под душа. Ричер расправил перед собой одно полотенце, и Харпер передала ему Симеку. Он поймал ее и завернул в полотенце. Харпер выключила громко шумевшую воду и подхватила второе полотенце. В наступившей внезапно тишине она стала вытирать Симеке лицо. Ричер, подняв обмякшее тело, вынес его из ванной в спальню. Осторожно уложил на кровать. Убрал мокрые волосы с лица. Симека по-прежнему хрипела. Ее глаза были открыты, но в них застыло отсутствующее выражение.

– С ней все в порядке? – спросила Харпер.

– Не знаю.

Он проследил за дыханием Симеки. Ее грудь поднималась и опускалась, поднималась и опускалась, часто, настойчиво, словно женщине только что пришлось пробежать милю.

– Думаю, да, – наконец сказал Ричер. – Она дышит.

Взяв руку, он пощупал пульс. Пульс оказался учащенным и ровным.

– С ней все в порядке, – сказал Ричер. – Пульс нормальный.

– Надо срочно отвезти ее в больницу, – сказала Харпер.

– Ей лучше остаться дома.

– Но ей потребуется пройти психологическую реабилитацию. Она получила сильную психическую травму.

Ричер покачал головой.

– Когда Симека придет в себя, она ничего не вспомнит.

Харпер изумленно уставилась на него.

– Ты шутишь?

Ричер посмотрел на нее. Она стояла перед кроватью, держа в руках халат, промокшая насквозь и перепачканная краской. Ее белая рубашка стала оливково-зеленой и прозрачной.

– Ее загипнотизировали, – объяснил Ричер, кивая в сторону ванны. – Вот как Ламарр удавалось все делать. Она ведь была лучшим специалистом Бюро.