Джек Ричер, или Гость

* * *

Ричеру пришлось прождать двадцать минут, прежде чем дверь открылась и вернулась Харпер. Она не постучала, просто отперла дверь своим ключом и вошла. Харпер была в рубашке с закатанными рукавами. Ее изящные руки были покрыты загаром. Волосы распущены. Она была без лифчика. Возможно, он так и остался в номере мотеля в Трентоне.

– Ты хотел меня видеть? – спросила Харпер.

– Ты по-прежнему в деле?

Пройдя в комнату, она оглядела себя в зеркале. Остановилась перед столиком и повернулась лицом к Ричеру.

– Естественно. Преимущество простого агента состоит в том, что ему не приходится расплачиваться за чужие бредовые идеи.

Ричер молчал. Харпер выжидающе посмотрела на него.

– Что ты хотел?

– Хотел задать тебе один вопрос. Что было бы, если бы нам уже было известно о доставке краски и мы спросили об этом не водителя «Ю-пи-эс», а саму Элисон Ламарр? Что она нам ответила бы?

– Предположительно то же самое, что и он. По словам Пултона, водителю можно верить.

– Да, водителю можно верить. Но вот Элисон нам солгала бы.

– Солгала бы? Почему?

– Потому что все женщины нам лгут, Харпер. Мы опросили семерых женщин, и все нам солгали. Наплели что-то про соседок, про ошибки с доставкой. Все это полный вздор. Если бы мы спросили Элисон, когда она еще была жива, она тоже что-нибудь придумала бы.

– Почему ты так решил?

– Потому что Рита Симека нам солгала. Это совершенно точно, черт побери. Я только что пришел к такому выводу. У нее не было никакой соседки. Никогда. Это просто не ложится в общую картину.

– Почему?

– Тут все не так. Ты видела ее дом. Видела, как она живет. Замкнутая и чопорная. Везде чистота и порядок, все надраено до блеска. Это какая-то одержимость. Рита не потерпела бы никого в своем доме. Она и нас постаралась как можно быстрее выставить за дверь, а ведь я ее друг. Соседка не нужна была ей и ради денег. Ты видела ее машину – новая, дорогая. И рояль. Знаешь, сколько стоит рояль? Вероятно, больше, чем машина. А инструменты видела? На крючках на доске? Каждый крючок закреплен пластмассовой вставкой.

– Ты строишь свою теорию, основываясь на доске с инструментами?

– На всем. Это очень красноречивые характеристики.

– Так что же ты хочешь сказать?

– А то, что Симека ожидала доставки, как и Элисон. Как и все женщины. Когда коробки привезли, все, как и Элисон, сказали: «О, хорошо», освободили место и забрали коробки.

– Это же невозможно. Как такое могло произойти?

– Убийца имеет власть над всеми женщинами, – уверенно заявил Ричер. – Он заставляет их помогать ему. Он заставил Элисон передать ему список женщин, заставил Лорейн Стэнли похитить краску, заставил ее спрятать краску в Юте, заставил в нужное время разослать ее по адресам, заставил каждую из женщин получить коробку и припрятать ее до тех пор, пока убийца не будет готов. Он заставил всех женщин сразу же по получении коробки уничтожить документы о доставке, и каждая из них впоследствии была готова солгать, прикрывая его.

Харпер изумленно смотрела на него.

– Но как такое может быть? Как, черт возьми? Как ему это удалось?

– Не знаю, – сказал Ричер.

– Шантаж? – предположила она. – Угрозы? Страх? Быть может, убийца говорит: «Делай, как я скажу, и ты останешься жива, в то время как все остальные умрут»? Натравливает женщин друг на друга?

– Я просто не знаю. Какая-то головоломка. Вспомни, эти женщины не из трусливых. Определенно этого нельзя было сказать про Элисон Ламарр. А Рита Симека – я знаю, что ее мало чем можно запугать.

Харпер продолжала изумленно смотреть на него.

– Но женщины не просто помогают убийце, верно? – сказала она. – Он заставляет их делать это с удовольствием. Элисон обрадовалась, получив коробку.

В комнате наступила тишина.

– А может быть, она испытала облегчение? – начала размышлять вслух Харпер. – Быть может, убийца пообещал ей, что если коробку доставит «Ю-пи-эс», а не, скажем, «Федэкс» или если ее доставят днем, а не утром, то все будет хорошо?

– Не знаю, – в третий раз повторил Ричер.

Молчание.

– Так чего же ты от меня хочешь? – спросила Харпер.

Он пожал плечами.

– Наверное, надо продолжать думать. Ты единственная, кто сейчас способен что-то сделать. Остальные ничего не добьются, если будут и дальше идти в том же направлении.

– Ты должен поделиться своими соображениями с Блейком.

Ричер покачал головой.

– Блейк не станет меня слушать. Я исчерпал у него свой кредит доверия. Теперь все зависит от тебя.

– Быть может, у меня ты тоже исчерпал свой кредит доверия.

Харпер присела на кровать рядом с ним, словно у нее вдруг отказали ноги. Ричер посмотрел на нее, и у него в глазах что-то зажглось.

– В чем дело? – спросила она.

– Видеонаблюдение работает?

– Нет, Блейк отказался от этой затеи. А что?

– Просто я опять хочу тебя поцеловать.

– Почему?

– Потому что мне очень понравилось.

– А почему я должна хотеть целоваться с тобой?

– Потому что тебе тоже очень понравилось.

Она вспыхнула.

– Всего один поцелуй?

Ричер молча кивнул.

– Ну ладно, так уж и быть.

Харпер повернулась к нему, и он поцеловал ее, заключив в объятия.

Она повела головой, как и в прошлый раз. Прильнула к нему, разжимая своим языком его губы и зубы. Проникая в рот. Ричер скользнул рукой вниз к ее талии. Харпер вплела пальцы в его волосы. Поцелуй стал более страстным. Ее язык – более настойчивым. Но вдруг Харпер уперлась рукой Ричеру в грудь и отстранила его от себя.

– Мы должны остановиться, – прошептала она, учащенно дыша.

– Наверное, ты права.

Харпер встала, покачиваясь. Наклонилась вперед и резко выпрямилась, закидывая волосы назад.

– Я ухожу. Увидимся завтра.

Она открыла дверь. Вышла в коридор. Ричер услышал, как она снова постояла, дожидаясь, когда дверь захлопнется. Затем ее шаги направились к лифту. Ричер лег на кровать. Лежа без сна, он думал о покорности и послушании, о средствах и возможностях. О правде и лжи. Он размышлял об этом пять часов подряд.

* * *