Джек Ричер, или Поле смерти

Финли молча вытаращил глаза. Мое объяснение показалось ему совсем неубедительным. Если бы я был на его месте, оно мне тоже показалось бы неубедительным.

– Вы приехали сюда для того, чтобы найти гитариста? – спросил он. – Гитариста, умершего шестьдесят лет назад? Почему? Вы играете на гитаре?

– Нет.

– Как ваш брат мог вам написать? – спросил он. – У вас ведь нет адреса.

– Он написал на адрес части, где я служил, – ответил я. – Оттуда всю мою почту переправляют в банк, куда я положил выходное пособие. Ее пересылают мне, когда я прошу выслать очередную порцию денег.

Финли покачал головой. Сделал пометку.

– Автобус компании «Грейхаунд», отъезжающий в полночь из Тампы, верно? – сказал он.

– Да, – подтвердил я.

– Билет сохранился?

– Полагаю, он в пакете с моими вещами, – сказал я, вспоминая, как Бейкер складывал в пакет весь тот мусор, что был у меня в карманах.

– А водитель автобуса вас вспомнит? – продолжал Финли.

– Думаю, вспомнит, – сказал я. – Это была незапланированная остановка. Мне пришлось его уговаривать.

Я превратился в зрителя, отрешенно наблюдающего за происходящим со стороны. Сейчас моя задача не отличалась от той, что стояла перед Финли. У меня возникло странное ощущение, что мы с ним беседуем о каком-то абстрактном деле. Коллеги, обсуждающие запутанную проблему.

– Почему вы нигде не работаете? – спросил Финли. Я пожал плечами. Попытался объяснить.

– Потому что я не хочу работать, – сказал я. – Я работал тринадцать лет, и это меня никуда не привело. У меня такое ощущение, будто я попробовал делать так, как положено, но из этого ни черта не вышло. А теперь я буду делать так, как хочу сам.

Финли молча смотрел на меня.

– У вас были неприятности в армии? – спросил он.

– Не больше, чем у вас в Бостоне, – ответил я.

Похоже, он удивился.

– Что вы хотите сказать?

– Вы проработали в Бостоне двадцать лет, – сказал я. – Вы сами мне это сказали, Финли. Так почему вы очутились в этом забытом богом захолустье? Вы должны были выйти на пенсию, жить в свое удовольствие и ловить рыбу на мысе Код или где-нибудь еще. Что же с вами случилось?

– Вас это не касается, мистер Ричер, – нахмурился Финли. – Отвечайте на мой вопрос.

Я пожал плечами.

– Спросите у армии.

– Спрошу, – заверил меня он. – В этом вы можете не сомневаться, черт побери. Вас уволили с хорошей аттестацией?

– А разве в противном случае я бы получил выходное пособие? – ответил вопросом на вопрос я.

– Почему я должен верить, что вы получили от армии хотя бы ломаный грош? – настаивал Финли. – Вы живете как последний бродяга. Итак, с хорошей аттестацией? Да или нет?

– Да, – ответил я. – Естественно.

Он сделал еще одну пометку. Задумался.

– Как вы отнеслись к тому, что вас уволили со службы? – наконец спросил он.

Я обдумал его вопрос. Пожал плечами.

– Никак. Вот я был в армии, а теперь уже не в армии.

– Вы испытываете злость? – настаивал Финли. – Чувствуете, что вас предали?

– Нет, – сказал я. – А должен чувствовать?

– И вас ничего не беспокоит? – спросил он так, как будто что-то обязательно должно было быть.

Я чувствовал, что хорошо бы что-нибудь ему ответить. Но не мог ничего придумать. Я служил в армии с самого своего рождения. Теперь я уже не служил в армии. И чувствовал себя бесподобно. Чувствовал свободу. Как будто всю жизнь у меня слегка болела голова. А я заметил это только тогда, когда она перестала болеть. Меня беспокоило только то, чем жить дальше. Чем зарабатывать на жизнь, не расставаясь с только что приобретенной свободой, – а это было весьма непросто. За полгода я не заработал ни гроша. Это была моя единственная проблема. Но я не собирался говорить о ней Финли. Он сочтет это мотивом. Подумает, что я решил обеспечить дополнительное финансирование своей бродяжнической жизни, грабя людей. На складах. А затем их убивая.

– Наверное, переход дался мне нелегко, – наконец сказал я. – Особенно если учесть, что такую жизнь я вел с детства.

Финли кивнул. Обдумал мой ответ.

– Почему уволили именно вас? – спросил он. – Вы сами вызвались уйти со службы?

– Я никогда и нигде не вызывался сам, – сказал я. – Первое правило солдата.

Опять молчание.

– У вас была какая-то специализация? – наконец спросил Финли. – На службе?

– Сначала общее поддержание порядка, – ответил я. – Таково правило. Затем пять лет я занимался обеспечением режима секретности. А последние шесть лет я занимался кое-чем другим.

Пусть сам спросит.

– Чем же? – спросил Финли.

– Расследованием убийств, – ответил я.

Финли откинулся назад. Крякнул. Снова сплел пальцы. Посмотрел на меня и шумно вздохнул. Подался вперед. Ткнул в меня пальцем.

– Верно, – сказал он. – Я обязательно все проверю. У нас есть ваши отпечатки. Они должны иметься в военном архиве. Мы запросим вашу служебную характеристику. От начала и до конца. Со всеми подробностями. Мы проверим автобусную компанию. Проверим билет. Найдем водителя, найдем пассажиров. И если вы сказали правду, мы достаточно скоро это выясним. Если вы сказали правду, возможно, это позволит вам отмыться. Несомненно, все определит хронология событий. Но пока в деле остается много неясного.

Помолчав, Финли снова шумно вздохнул. Посмотрел мне в лицо.

– Ну а до тех пор я буду действовать осторожно, – сказал он. – На первый взгляд про вас ничего хорошего не скажешь. Бродяга. Бездомный. Ни адреса, ни прошлого. Вполне вероятно, весь ваш рассказ – чушь собачья. Быть может, вы беглый преступник. Убиваете людей направо и налево во всех штатах. Я просто не знаю. Нельзя требовать от меня, чтобы я порадовал вас хотя бы капелькой сомнения. Зачем мне сейчас сомневаться? Вы останетесь за решеткой до тех пор, пока мы не будем полностью уверены, договорились?

Это было то, что я и ожидал. Это было то, что я сам сказал бы на месте Финли. Тем не менее я покачал головой.

– Вы проявляете осторожность? – сказал я. – Это еще мягко сказано.

Он спокойно выдержал мой взгляд.

– Если я в чем-то не прав, в понедельник я угощаю вас обедом. У Ино, чтобы расквитаться за сегодняшний день.

Я снова покачал головой.

– Я не ищу здесь друзей.

Финли просто пожал плечами. Выключил магнитофон. Перемотал кассету назад. Вынул ее. Подписал. Нажал на кнопку переговорного устройства. Пригласил Бейкера. Я ждал. Было довольно прохладно, но я уже успел высохнуть. Дождь, прошедший над Джорджией, промочил меня насквозь. Теперь вода испарялась в сухой воздух кабинета. Кондиционер всасывал ее в себя и отводил по трубке.

Постучав, в кабинет вошел Бейкер. Финли попросил его отвести меня в камеру. Затем кивнул. Этот жест говорил мне: если выяснится, что ты не тот, кого мы ищем, помни, я просто выполнял свою работу. Я кивнул в ответ. Мой жест говорил: пока ты перестраховываешься, убийца разгуливает на свободе.

Отделение для содержания под стражей представляло собой лишь отгороженный угол. Оно было разделено на три отдельные камеры вертикальными прутьями. Передняя стена была из решетки. Вход в каждую камеру через отдельную секцию на петлях. Металл тускло блестел. Чем-то напоминал титан. Во всех камерах на полу ковролин. И больше ничего. Ни табурета, ни топчана.