Джерри - человек

Занимали лаборатории семь корпусов - "Семь Дней Творения". Огромное здание "День Первый" было епархией Каргру, где размещались его сотрудники, операционные, инкубаторы и, собственно, лаборатории. Марта ван Фогель с ужасом, как завороженная рассматривала живые органы и даже целые эмбрионы, ведущие искусственное существование, которое поддерживалось хитроумными рециркулирующими системами из стекла и металла, а также изумительными автоматическими приборами.

Оценить высочайшие технические достижения она не могла, и все это повергало ее в уныние. В ней поднималось возмущение против пластобиологии, но тут Наполеон подергал ее за юбку, напоминая, что наука эта творит не только ужасы, но и много приятного.

В "День Второй" они заходить не стали - там работали Б'на Крийт и его сопланетники.

– Мы там не прожили бы и пяти минут, - объяснил Блэксли.

Ван Фогель кивнул, а его супруга ускорила шаг; марсиане даже за оргстеклом ей были ни к чему.

Прочие корпуса служили для формирования и коммерческого производства работников. В "Дне Третьем" в антропоидах формировались различия в соответствии с постоянно меняющимся спросом на чернорабочих. Огромный корпус "Дня Четвертого" был целиком занят инкубаторами для поточного производства антропоидов коммерческих типов. По словам Блэксли, с натуральными рождениями было покончено.

– Такое производство позволяет точно контролировать форсированные изменения, например в росте, и предотвращает потерю сотен тысяч рабочих часов антропоидными самками.

"День Пятый" привел Марту ван Фогель в восторг- антропоидный детский садик, где миленькие крошки учились говорить и получали дрессировку, обеспечивавшую подготовку к социальным условиям, которые соответствовали их положению у подножья общественной лестницы. Они выполняли простенькие задания - рассортировывали пуговицы и копали ямки в песочницах, получая леденцы в поощрение за быструю и аккуратную работу.

"День Шестой" завершал подготовку антропоидов. Каждая особь овладевала навыками для предназначенных ей обязанностей - уборки, рытья, а также сельскохозяйственных работ вроде прополки, пикировки и сбора урожая.

– Один фермер-нисей, руководя тремя нео-шимпанзе, выращивает столько же овощей, сколько десяток работников-людей, - заявил Блэксли.
– Они попросту любят работать, когда мы завершаем их дрессировку.

Посетители поразились, с какими невероятно тяжелыми задачами справлялись модифицированные гориллы, и залюбовались нео-капуцинчиками, собиравшими плоды с учебных деревьев, а затем направились в "День Седьмой".

В этом корпусе производилась радиоактивная обработка генов, а потому он стоял в стороне от остальных. Им пришлось идти пешком, так как тротуарная лента ремонтировалась. Обходная дорога вела между рабочими бараками и вольерами. Несколько антропоидов сгрудились у сетки и принялись выпрашивать:

– Сигрету! Сигрету! Пжаст, мисси! Пжаст, босс! Сигрету!

– Что они говорят?
– поинтересовалась Марта ван Фогель.

– Клянчат сигареты, - раздраженно ответил Блэксли.
– Знают ведь, что этого нельзя, но они, как дети. Я сейчас прекращу это!
– Он подошел к сетке и крикнул пожилому самцу: - Эй! Полубосс!

На этом работнике в дополнение к стандартной парусиновой юбочке была еще и рваная нарукавная повязка. Он обернулся и приковылял к сетке.

– Полубосс!
– приказал Блэксли.
– Убери этих Джеков отсюда.

– Есть, босс, - прошамкал старик и начал раздавать затрещины тем, кто был рядом, - Пшли, джеки! Пшли!

– Но я захватила сигареты, - перебила миссис ван Фогель, - и с удовольствием угощу бедняжек.

– Их не следует баловать, - возразил управляющий.
– Они приучены к тому, что удовольствие - это награда за работу. Я должен извиниться за моих бедных детей. В вольерах помещены старики, забывающие, как должно себя вести.

Она ничего не ответила и направилась вдоль сетки туда, где в нескольких шагах от остальных старый нео-шимп смотрел на них сквозь ячейки кроткими трагичными глазами. Он не выкрикивал с остальными "сигрет", и полубосс его не тронул.

– Хочешь сигарету?
– спросила миссис ван Фогель.

– Пжалст, мисси!

Она раскурила сигарету и протянула ему. С неуклюжим изяществом он глубоко затянулся, выпустил дым через ноздри и застенчиво сказал:

– Сбо, мисси. Я - Джерри.

– Как поживаешь, Джерри?

– Какпжте, мисси?
– И он поклонился, одним движением подогнув колени, наклонив голову и прижав руки к груди.

– Идем же, Марта!
– К ней подошел ее муж с Блэксли.

– Сейчас, - ответила она.
– Бронси, познакомься с моим другом Джерри. Правда, он - вылитый дядя Альберт? Только вид у него грустный. Почему ты такой печальный, Джерри?

– Они не воспринимают абстрактные идеи, - вмешался Блэксли.

Однако Джерри устроил ему сюрприз.

– Джерри пчальный, - объявил он с такой тоской, что Марта не знала, засмеяться ей или заплакать.

– Но почему, Джерри?
– спросила она ласково.
– Почему ты печальный?

– Работы нет, - заявил он.
– Сигрет нет. Сласти нет. Работы нет.

– Это все старые работники, уже не способные трудиться, - снова вмешался Блэксли.
– Безделье выводит их из равновесия, но у нас для них ничего нет.

– А!
– сказала она.
– Но почему вы не поручаете им сортировать пуговицы и вообще делать то, что делают малыши?

– Они даже с такой задачей не справятся, - вздохнул Блэксли.
– Эти работники уже в маразме.

– Только не Джерри! Вы же слышали, как он разговаривает.

– Ну, может быть... Минуточку!
– Он обернулся к обезьяночеловеку, который присел на корточки и, просунув сквозь сетку длинный палец, почесывал Наполеона за ухом.
– Эй, джек! Сюда!

Блэксли ощупал волосатую шею работника и подцепил тонкую металлическую цепочку с жетоном, тоже металлическим. Он вгляделся в жетон и сказал:

– Вы правы, он еще не стар, но у него нелады со зрением. Я помню эту партию - катаракты в результате побочных мутационных изменений.

Он пожал плечами.

– Но это не причина мучить его бездельем!

– Право, миссис ван Фогель, вы напрасно принимаете это к сердцу. Они остаются в вольерах недолго - от силы дней десять.

– А-а!
– произнесла она, смягчаясь, - у вас для старичков есть другое место? И там вы подбираете для них занятия? И отлично! Ведь Джерри хочет работать. Правда, Джерри?

Нео-шимп следил за их разговором, как мог. Ее слова он понял и ухмыльнулся.

– Джерри работать! Ага! Хороший работник!
– Он пошевелил кистями, а потом сжал кулаки, продемонстрировав идеально противолежащие большие пальцы.