Джейсон (др. перевод)

Атласное покрывало, драпировку и подушки периодически меняли. Сегодня покрывало было белое с черным, красные подушки громоздились у изголовья кровати, занавески были красные и черные с белой сеткой посередине. Было даже черно-красное одеяло с белым цветком посередине у дальней части кровати. Когда я первый раз его увидела, то подумала, что это кизил, но потом мне сказали, что это изображенная в традиционном стиле роза. Чтобы там это ни было, смотрелось все равно красиво. Я уселась на насыпь подушек, Джейд свернулась рядом со мной. Мы сидели на расстоянии от веревок, которые держали Натаниэля распластанным на кровати. Да, кровать была настолько огромна, так что между веревками, которые держали его руки и нами двумя могла еще поместиться целая комната. Когда его связали, я посмотрела в его глаза, увидев там душевный спокойствие, которое наполнило его уже от того, что он был связан. Веревка была сплетена из черных шнуров, сильно контрастирующих с белым покрывалом. Он пока еще был единственным голым человеком в комнате, красивое тело было раскинуто и удерживалось на месте, ожидая того, о чем мы договоримся. Мы развязали его длинные до лодыжек темно-рыжие волосы и они падали шелковым водопадом вокруг тела, напоминая красно-каштановый ореол; на белом фоне они выглядели более красными, чем обычно. Нам, пожалуй, надо было убрать покрывало и оставить простыню, до того как мы его связали, потому что были хорошие шансы на то, что мы угробим белое к концу ночи; некоторые пятна даже в химчистке не отстирываются.

На Джейд была надета красная шелковая ночнушка, практически идентичная голубой, которая была на Джей-Джей. Определенно ей нравилось голубое нижнее белье. Я переоделась в черную ночнушку; сорочка была немного более прозрачной, чем я планировала. Я согласилась на секс и нижнее белье исчезнет в определенный момент, так что было немного глупо волноваться по поводу прозрачности белья, но иногда дело не в логике, а в том, насколько ты комфортно сейчас себя чувствуешь. Сегодня ночью мне понадобится весь комфорт, который смогу получить. Волосы Джейд падали к талии, напоминая черную блестящую воду, извиваясь на фоне сорочки алого цвета. Они обрамляли ее небольшую, упругую грудь и холодный воздух заставил ее соски проступить сквозь ткань. Она уже держала мою руку. Ее ногти были черного цвета, мои — красного; у нас у обоих была помада такого же ярко-красного цвета как ее сорочка и подушки позади, так что мы смотрелись так, будто специально постарались быть максимально похожи. Ее большие, приподнятые глаза были цвета оранжевого и желтого огня. Это была отличительная особенность черных тигров. Красный цвет ночнушки позволял увидеть скрытую красноту в ее глазах, так что они смотрелись совершенно не человечески и потрясающе с подводкой для глаз, которая смотрелась вокруг этого удивительного цвета, как черная рамка. Признаюсь, я пыталась увидеть взгляд, о котором Джейсон и Натаниэль говорили и который одного напугал, а другого воодушевил, но для меня она выглядела так же как и всегда — как красивая жертва. Она была короче меня, более изящной, так что когда мы стояли, ростом она была мне по плечи, как и я большинству своих мужчин.

Я снова и снова водила большим пальцем по ее костяшкам, чтобы успокоить нас обоих. Ей нравилось прикасаться ко мне, в некотором смысле, она даже нуждалась в этом, но обычно она замирала, когда мы касались друг друга, пока не начинался секс. Я как-то раз спросила ее об этом и была проинформирована, что ее экс-мастеру нравилось, когда она просто держалась за него, без петтинга, а я знала способы, которым он учил ее слушаться. Я разорвала метафизическую связь между ним и ею, и единственное о чем жалела — что не выследила и не убила его. Сейчас за ним охотились другие люди. Я поняла, что когда ты король, ты не можешь постоянно самолично умерщвлять драконов, потому что если король умрет, королевству понадобится новый король, а он может оказаться настоящим ублюдком. Я и так рисковала собой будучи маршалом и не могла позволить себе еще и вендетты. Я осталась с Джейд и охраняла ее; в этом заключалась моя работа. Прерогативу выследить ее мучителя и убить его, я оставила нашим охранникам, которые также были очень древними вампирами и знали его молодого.

Джей-Джей стояла рядом с кроватью, держа за руку Джейсона.

— Если я захлопаю в ладоши и воспроизведу звуки, которые издает счастливая летучая мышь, никто на меня не разозлиться? — спросила она.

Он покачал головой.

— Я нет, просто грустно, что мне разрешено только смотреть. Я больше эксгибиционист, чем вуайерист.

Она поцеловала его в щеку.

— Извини, лапонька.

— Я понимаю каково тебе, — сказал Домино с другой стороны кровати.

Джей-Джей согласилась на то, чтобы он разделся до трусов, они тоже были шелковыми и похожи на те, которые были на Джейсоне. Такой выбор одежды был наиболее подходящим, на случай если они смягчатся и разрешат мне взять парня в постель или разрешат друг другу своих любовников. Трусы Джейсона были голубыми, цвет почти совпадал с ночнушкой Джей-Джей; у Домино же — красными, под цвет Джейд, ведь это я им купила этот набор. Жан-Клод помог мне выбрать цвет, он наиболее подходил под определение алый.

— Знаю, что понимаешь, брат, — ответил Джейсон и ударил кулаком воздух, на что Домино ответил тем же со своей стороны кровати. Я бы поменялась местами с любым из них, чтобы не пришлось участвовать в этом. В некотором смысле, Джейд прыгнула выше меня, будучи намного ниже, так можно описать то, как пассив умудряется контролировать некоторые аспекты отношений, хотя по идее только доминант должен находиться у руля.

Конечно, если бы я захотела, я бы просто взяла в постель Джейсона и ей пришлось бы с этим смириться, но у нее тоже есть полное право голоса и она сказала нет. У меня оно тоже есть и можно было сказать — или Джейсон с нами или у нас тобой все кончено, но я не стала. Почему нет? Потому что не была уверена в том, что хотела его взять в постель так сильно, как не хотела бы, чтобы Джейд и Джей-Джей в ней не было; в этом была правда. Я настолько далеко была от своей комфортной зоны, что уже не видела берегов. Я чувствовала себя потерянной в море в шторм, пусть даже этот шторм сформировался из плоти и шелка. Сделать подобное означало проявить трусость, а я не могла себе это позволить и не позволю. Я не проявлю трусость в решающий момент по отношению ко многим людям, которых ценю, люблю. Для меня было очень важно преодолеть свои комплексы. Или ты стараешься совладать с ними или они совладают с тобой. Тут не столько Джейд прыгнула выше меня, сколько я сама почти впала в панику, которая вынудила меня не останавливаться и столкнуться лицом к лицу с этой чертовой фобией о количестве женщин со мной в постели.

Я сидела, потирая костяшки Джейд все быстрее и быстрее, как будто ее рука была камнем беспокойства и если я буду тереть его достаточно сильно, то пойму, что в моей голове вызывает такой дискомфорт. У меня были подруги, которых напрягало большое количество мужчин в постели, для них это было как изнасилование, для меня же мужчины были как защитный покров. Женщины пугали меня и я не имела понятия почему. Я просто знала, что не позволю этому страху взять надо мной верх, так же как не позволяю страху темноты заставить меня выхватить оружие и искать в ней плохого вампира, про которого точно знаю, что он там сидит. Происхождение страхов не важно — или ты побеждаешь их или они тебя. Я не проиграю, даже себе, особенно себе.

Я сказала себе, что могу в любой момент сказать стоп-слово и продолжила протирать дыру в руке Джейд. Она прислонилась и прошептала:

— Анита, ты в порядке?

По правде говоря, нет, но вслух сказала:

— Конечно.

Она посмотрела на меня и если бы мы опустили щиты, она могла бы почувствовать все, что чувствую я, а я — то, что чувствует она, также как и Домино, Джейсон и Натаниэль. Джейд была моим подвластным черным тигром, Домино — белым/черным, Джейсон — волком и Натаниэль — леопардом. Они были моими подвластными зверями, моими MoUie Bete; нам приходилось стараться, чтобы не чувствовать эмоции друг друга.

Конечно, напряженность в моей руке вероятно выдала меня Джейд с головой. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понимать очевидные вещи.

— Анита, — сказал Джейсон.

Я посмотрела на него и Джей-Джей.

— Ты в порядке?

Я пожала плечами.

— Думаю, это самый напряжный БДСМ акт, который я пробовала без участия Жан-Клода или Ашера. Как будто все вроде готово, на своих местах, но никто не хочет взять на себя ответственность и начать.

Все, что я сказала, было правдой. На самом деле, это не совсем то, что меня волновало, но это была часть правды. И благодаря этому, они возможно не станут снова спрашивать меня, что не так.

— Я не могу быть с Ашером, — сказала Джейд.

Я покачала головой.

— Я это и не предлагала, просто не уверена кто возьмет на себя руководство.

— Мы уже занимались любовью вместе с Натаниэлем, — сказала она, голос был мягким, низким и странно музыкальным. Он не всегда звучал так, в основном тогда, когда она хотела повлиять на меня или скорее манипулировать мной. Я как-то спросила ее не выступала ли она в театре, но она похожа не поняла, что я имела ввиду, так что я отстала. С Джейд я не настаивала во многих случаях и когда она меня достаточно озадачивала, я предпочитала отступить, а не напирать. И не была уверена — то ли я повзрослела, то ли она выиграла.

— Анита, ты у нас главная, — сказал Домино, — ну так и командуй. Чего бы ты хотела?

Про себя я подумала — «уйти». Может это отразилось на лице, потому что он сказал:

— Делай, что тебе нравится и Джейд будет делать тоже, что и ты.

Джейд кивнула.

— Серьезно? — спросила я ее.

— Да, — ответила она.

— Хорошо, потому что я знаю, чего я хочу.

— Я буду делать то, что будешь делать ты, — сказала она.

Я знала, что это было одновременно и правда и ложь. Она будет это делать, пока не решит, что не хочет продолжать или пока не почувствует себя слишком некомфортно, затем она сделает то, что взбредет ей в голову и каким-то образом окажется, что это опять была моя вина. Я серьезно начала сочувствовать парням, которые со мной встречаются.

Глава 8

Я уютно расположилась с левой стороны Натаниэля, Джейд — с правой. Я начала целовать его пухлые губы; он откликнулся на поцелуй с уже теряющими фокусировку глазами, отдаваясь ощущениям веревки, наших прикосновений, просто тому, что был полностью в чужой власти. Это была одна из вещей в бондаже, которая мне нравилась больше всего. Джейд наклонилась, но целовать его не стала, предложив свои губы мне. Натаниэля в губы она никогда не целовала, предоставляя это право мне. Мы поцеловались, наши идентичные алые помады стали сливаться. Она начала использовать тот же оттенок красного, что и у меня, потому что если она красила губы другим оттенком, то это портило нам помаду или смешанный цвет отвратительно смотрелся на нас обеих. Я вдруг поняла, что с тех пор как она начала использовать ту же помаду, мы с ней стали больше целоваться; хорошего в этом было только то, что этот цвет шел нам обеим.