Джихад-Такси 2008

— Машину, да, — мечтательно протянул Даур. — Машина хорошая нужна. А вот квартира мне не сильно нужна, Гурам. Я к себе в деревню вернуться хочу, жениться хочу. Деньги на свадьбу нужны.

— Жениться? — переспросил Гогричиани. Он уже вновь наполнял бокалы. — Ну, это дело святое! Нужное дело. А если у тебя такая благородная цель, то ты, значит, и бездельничать не будешь. Да?

— Я и не собирался! — вспыхнул Даур.

— Верю, — миролюбиво откликнулся Гурам. — Верю, дорогой. Зачем такой вспыльчивый? Шуток совсем не понимаешь, да? Это нехорошо, Даур. Чувство юмора всегда пригодится… Ну ладно, — он взял со стола телефон и машинально сбросил с дисплея пропущенные вызовы. — Я тебе вроде все объяснил, все растолковал. Надо только будет попросить еще кого-нибудь из наших, чтобы объяснили тебе детали. Как и где работать, например… Ну, я об этом позабочусь. Может, коньячку, Даур? Добрый коньяк, не суррогат какой-нибудь.

— Нет, Гурам. Мне и вина достаточно будет.

— Ну, как знаешь.

Уже не чокаясь и не произнося никаких тостов, что само по себе было странным, Гогричиани отправил в рот новую порцию спиртного. Даур поколебался немного, покрутил в руках бокал, а затем последовал примеру хозяина. В голове у Даура уже слегка зашумело.

В комнату вернулась Диана, бесшумно отворив дверь. Она привлекла к себе внимание мужчин легким перестуком туфель на тонкой шпильке, когда приблизилась к столу и остановилась по правую руку от отца. Гурам повернул голову. Даур отставил в сторону опустевший бокал из-под вина и тоже посмотрел на девушку. На Диане уже не было ни черной блузки, ни бриджей. Вместо всего этого на ней красовалось легкое экстравагантное платье с глубоким квадратным вырезом на груди, откровенно подчеркивающим достоинства ее тела. Даур машинально отвел взгляд в сторону.

— Я еду к подруге, — жестко объявила Диана. — На дачу.

— Почему так поздно? — только и поинтересовался Гурам, бросив мимолетный взгляд за окно, где вечерняя тьма полностью поглотила столицу.

— Она только что позвонила, — девушка привычным движением руки поправила широкий лайковый ремень, опоясывающий талию. — Пригласила на загородную вечеринку.

Даур ожидал всплеска эмоций со стороны Гурама, но ничего подобного не произошло. Гогричиани выслушал дочь, а затем только молча кивнул головой в знак согласия. Даур не мог поверить в реальность происходящего. Молодая девушка уезжает из дома на ночь глядя. Совершенно одна… И отец относится к этому как к чему-то само собой разумеющемуся. Москва, куда Даур так стремился, находясь в родных пенатах, в этот момент предстала перед ним совершенно в ином свете. Как город, погрязший в разврате. Не зря ли он явился сюда?..

Диана вышла, а спустя минут пять мужчины услышали, как хлопнула входная дверь квартиры. Старинные настенные часы с массивным маятником в гостиной у Гогричиани пробили одиннадцать раз. Даур невольно вздрогнул. Гурам остался спокоен и невозмутим. Несмотря на то что гость отказался от его щедрого предложения, он с хрустом скрутил пробку с коньячной бутылки. Однако налил только себе. Бокал Даура наполнил все тем же янтарного цвета вином.

— За твою будущую свадьбу, дорогой! — провозгласил он. — За твою невесту! И за то, чтобы в вашей будущей семье и в вашем новом доме всегда царили мир и согласие!

— За будущее не пьют, Гурам, — возразил Даур, но по его лицу было видно, что слова Гогричиани пришлись молодому человеку по вкусу.

— Пьют, Даур. Еще как пьют! В человеке главное что? Вера! А без веры… Без веры, считай, пропал человек. Понимаешь меня?

Даур кивнул, и они вместе выпили. Под окнами заурчал двигатель, а потом было слышно, как отъехала машина. Какое-то чувство подсказало Дауру, что это была машина Дианы. Девушка укатила на свою загородную вечеринку.

Гурам вздрогнул от неожиданности, когда под его рукой вновь, как и прежде, бесшумно завибрировал мобильник.

* * *

На низенькой прикроватной тумбочке протяжно завыл встроенный в часы будильник. Джемал отбросил одеяло и сел на кровати. Пригладил рукой волосы, сонно потянулся. Будильник продолжал заунывно подвывать, и Джемал повернул голову, проверяя, как на этот вой среагирует его подруга. Оказалось, никак. Девушка спала мертвым сном, тихонько посапывая и слегка раздвинув губы в улыбке. Ее тело было почти полностью завернуто в одеяло. Выглядывала только голова и пальцы правой ноги с розовым лаком на ногтях.

Джемал протянул руку, подхватил с тумбочки часы и выключил будильник. Вой оборвался. Минуты две Джемал сидел без движения, затем, сделав над собой усилие, поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Наскоро приняв душ и обернув стройное мускулистое тело махровым полотенцем, он прошел в кухню. Сварил себе кофе, налил в небольшую пузатую чашечку и разместился за резным деревянным столом у окна. Закурил.

Солнечные лучи, преломляясь через стекло, игриво отбрасывали блики от белоснежного подоконника. Погода обещала быть сегодня на загляденье, и внутреннее состояние Джемала в полной мере соответствовало этому радужному прогнозу.

Попивая кофе маленькими обжигающими глотками и покуривая сигарету, Джемал расслабленно откинулся на высокую спинку стула. В таком положении и застал его телефонный звонок.

Джемал неохотно поднялся, зажал зубами белый фильтр сигареты и прошел к буфету. Снял с зарядки мобильник, где он оставил его вчера вечером, и только после этого ответил на вызов.

— Все еще спишь?

Отец! Странно, но он никогда не утруждал себя ни словами прощания, ни словами приветствия. Словно продолжал один непрерывный диалог. Когда-то такой подход к общению раздражал Джемала, и ему потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к этой манере отца. Таков уж был Нугзар Евлоевич, и с этим ничего нельзя было поделать. Теперь Джемал принимал его таким.

— Нет, я уже проснулся, — Джемал вынул изо рта сигарету. — А что случилось? Есть изменения в планах?

— Есть. Мне нужно срочно поговорить с тобой. Ты дома?

— Дома.

— Отлично. Я сейчас приеду.

В трубке мобильного раздались короткие гудки отбоя. Джемал положил аппарат на прежнее место. Утро было безнадежно испорчено. Причем вот в такой безжалостной форме. Забыв про кофе и энергично смяв сигарету в стоявшей неподалеку пепельнице, Джемал быстро вернулся в спальню. Девушка все так же безмятежно спала. Только поза ее изменилась, и теперь она лежала не на спине, как десять минут назад, а на левом боку, завернувшись в одеяло, как в кокон. Джемал присел на краешек кровати и легонько потряс девушку за плечо. Она дернула веками раз, другой, третий, а затем лениво приоткрыла глаза.

— Не будь садистом, — проворковала она с улыбкой. — Дай поспать, Джемал. Если тебе срочно нужно куда-то ехать, я не против. Езжай. Я знаю, где ключи, и сама все закрою. Потом отдам при встрече. Хорошо?

Она предприняла попытку перевернуться на другой бок, но Джемал не позволил ей это сделать. Его рука все так же жестко и уверенно лежала у нее на плече.

— Мне очень жаль, солнышко, но поспать не получится, — сказал он. — Мне никуда ехать не нужно. Нужно тебе.

— Что? Мне? — она скинула-таки с себя одеяло, и ее обнаженное тело предстало перед Джемалом во всей красе. — Почему?

— Мой отец едет сюда. Если он нас застукает, убьет сначала меня, а потом и тебя…

— Умирать я не собиралась, — шутливо бросила девушка.

— Да, мне это тоже пришлось бы не по душе, — улыбнулся Джемал. — Так что не будем искушать судьбу, звезда моя. Собирайся.

— А он далеко? — девушка уже села на кровати.

Джемал с трудом сдерживал желание прикоснуться к ней, заключить в объятия, вновь повалить на сбитую постель. Но он знал, что как раз сейчас и не может позволить себе ничего подобного. Все, на что он отважился, так это слегка провести рукой по ее черным волосам. Девушка охотно подалась Джемалу навстречу, но он тут же поднялся на ноги.