Джинн из подземки

– Брр,– замотал головой Третий.– Ох уж мне эти аристократы! Небось, даже выносить ночную вазу нанимают иностранцев, ни слова без переводчика не разберешь. Креп, кроат… Объясните мне – нас покормят или не покормят?

– Покормят,– без всякого энтузиазма сказала Вторая.– Только траурные креп-ленты к рукавам повязать не забудьте. Вас-то покормят, а вот несчастная прислуга…

– Не прибедняйся,– холодно заметил я.– Видел я сегодня, как эта несчастная прислуга на кухне за обе щеки хозяйскую еду наворачивает. Одна из девушек слопала половину паштета из гусиной печени, нагло замаскировав недостачу веточками салата. Ты ее случайно не знаешь? Приметы нарушительницы следующие: фигурка что надо, пуд косметики на хорошеньком личике, а сквозь золотые кудряшки рога пробиваются.

– Да! – выступила плечом вперед чертовка.– Я была голодна и нуждалась в срочном подкреплении сил!

– Пайки в капсуле,– напомнил я.

– Пайки?! Не произноси при мне этого слова. Закусывать «Медок» урожая прошлого года пайком – гнусное извращение!

– Так вы и к бутылочке приложились? – радостно изумился я.

– А то!

Снизу донесся торжественный звук гонга.

– Я не понял – мы идем или не идем? – занервничал Третий, сглатывая слюну.– Пока вы будете препираться, на столе ничего не останется.

– Совсем наоборот,– спохватился я.– Прибавится! И прислуга, и четверо соискателей сокровищ принимают нас за хитрецов-родственников и будут вести себя соответственно. Минута промедления – и в наших тарелках целый букет специй. Третий, ты что предпочитаешь: мышьяк или цианид?

– Отстань,– отмахнулся от меня друг и поглубже натянул на затылок квадратную аптекарскую шляпу, воткнув в нее черное страусиное перо, выдернутое из метелки Второй – знак траура.

Я ограничился черной шелковой повязкой на рукав, темно-темно-синим шелковым шейным платком-кроатом и черным шелковым кушаком – все эти сокровища нашлись в ящиках комода. Из нашего реквизита добавил только монокль – люблю этот аксессуар, он позволяет подолгу держать паузу. Пока нацепил его, пока пристроил на глаз, пока уронил, пока поднял… Незаменимая вещь для общения с аристократами.

Скажу сразу: монокль пригодился, очень уже специфическая атмосфера царила во время обеда. Это вообще была самая оригинальная трапеза из виденных мною (во всех четырех жизнях).

Начать с того, что на накрытом вышитой скатертью столе стояли разномастные тарелки – каждый родственник пришел со своим комплектом. Золочеными ободками и росписью по фарфору никто не увлекался, посуда была простая, однотонная, легко моющаяся. Приборы, естественно, оказались под стать: вилки-ложки так себе, ничего выдающегося, а вот ножи…

Даже пухленькая пани Катрина пилила свой бифштекс обоюдоострым кинжалом боевой заточки с желобком для стока крови. Про остальных умолчу. Квыч откровенно, не церемонясь, выложил справа от себя мини-саквояжик с набором колюще-режущего оружия всех размеров.

По периметру стола стояли личные повара с сервировочными столиками на колесах. Из соображений безопасности гости предпочли питаться индивидуально, поэтому в столовой то и дело позвякивали крышки, снимаемые с кастрюлек. На Третьего косились удивленно: мой друг безо всякого страха жадно набросился на блюда, поданные замковым поваром.

И ведь было на что набрасываться! Сладкий креветочный суп, разнообразные паштеты, пудинг с почками, мясной рулет с мятой, телятина под шафраном, греночки с острыми перчиками, заливные крабы, фаршированная грибами оленина под ягодной шубой, овощное ассорти в пикантном соусе…

Скривив свою личину в скептической гримасе, я взял вилку и вроде бы нехотя начал есть. Периодически с подозрением рассматривая в монокль яства на своей тарелке – дескать, все под контролем. Вижу каждую молекулу.

– А вы смелый человек, пан Рик! – усмехнулась герцогиня Атенборо, провожая взглядом здоровый ломоть телятины, скрывшийся в пасти Третьего.

– Мой брат соблюдает меры предосторожности,– поспешил я успокоить старушку. Еще не хватало выглядеть среди остальных родственников белыми воронами.– Он ежеутренне принимает по одной унции самых популярных ядов. Для профилактики.

– И как? – заинтересовалась герцогиня.– Помогает?

– На сто процентов. Единственное неудобство: имеется маленькое побочное действие. Повышенное слюноотделение провоцирует усиленный аппетит, знаете ли.

– И много он может съесть? – лукаво приподняла брови пани Катрина.

– Если не остановить, прикончит все,– скорбно опустив глаза, признался я, пиная Третьего под столом носком сапога.

Безуспешно. Увидев поднос с десертами, толстяк еще быстрее заработал челюстями, сметая остатки горячего с тарелки.

– Пирожное? – Слуга едва успел отдернуть пустой поднос.

– Пожалуй.

Устав отправлять в рот каждый кусок по отдельности, Третий культурно загородился салфеткой и, вывалив длинный черный язык, разом слизнул горку сластей.

– Признайтесь, вы меня разыгрываете! – Добродушная пани кокетливо отмахнулась вышитым платочком.

Ага, как же. Да моего напарника можно во время войны в тыл врага забрасывать. Он играючи подорвет экономику небольшого государства, просто столуясь за его счет. Причем сам узнает об этом последним. Когда еда кончится.

Вслух я, естественно, этого не сказал – негоже ронять авторитет «родного брата», он и самостоятельно прекрасно с этим справится.

С резким звоном упала на пол вилка. И без того прямая как палка пани Анна Бипарофф выпрямила спину еще больше и прищурила яркие голубые глаза, почти целиком прикрыв их густыми ресницами:

– Удо! Мясо пережарено!

Стоящий позади черноволосой красотки повар мелко затрясся.

– Но, госпожа! Я едва поднес его к…

– Это невозможно есть! – Длинные ногти подцепили кусок красной говядины и брезгливо приподняли над тарелкой. На фарфор закапала кровь, которую немедленно слизнула миниатюрная белая собачка, высунувшаяся из под мышки пани Анны.

Конечно, я не кулинар, но, по-моему, менее зажаренное мясо может найтись только на теле еще не забитого быка.

– Прикажете приготовить еще порцию? – робко уточнил повар.

– Не стоит, я возьму рыбку.

С рыбкой дело обстояло проще. Повар подал кастрюльку со льдом. Красавица Анна благосклонно кивнула и принялась накалывать на вилочку мелких, с палец, карасиков и отправлять их в рот, предварительно убедившись, что рыба еще шевелится.

– Пару пучков водорослей – и у нее в животе аквариум,– буркнул мне на ухо Третий, неодобрительно покосившись на Анну.– Извращенка…

– Ты даже не представляешь себе, насколько прав,– шепнул я.– В темном коридоре этой красавице лучше не попадайся.