Джокер и Палач

— Кончай паясничать! Говори по делу! — прикрикнул на него невидимый Билли. — И коротко. Кодированный канал, не кодированный, а нечего лишнее трепать...

— Так вот я и спрашиваю: вся моя работа что? Коту под хвост? Я надыбал исключительный момент! Когда все три фигни сошлись: и денежки, и кладка драконья. Уже до кондиции дошедшая. И четверо дурней к тому же. Которые, что все люди братья, считают. И на первый стук свое логово открывают. И вот, когда все это совпало, оказывается, что все это вам вроде как и не нужно. Все это завтра к вечеру уйдет, и дело с концом. И больше не повторится. И какой же ты после этого будешь Буффало Билл?

Последовала пауза.

— И все это просто так — без охраны?

— Ты будешь смеяться, Билли, но эти ребята думают, что про их бизнес никто и никогда нигде ничего не слышал. Такие вот чуваки.

— Сколько там денег?

— Ну, примерно столько, что можно засыпать в ванну и в них искупаться.

— Ты веришь, что всё так просто?

В этот момент в дверях появился Шишел, для порядка звякнув разок входным звонком. Из-за угла он только что звонил, что ли? Микаэлла выразительно прижала палец к губам. Разговор в трубке становился все интереснее для нее.

— Я верю, Билли, в то, что завтра к вечеру мы не получим на руки даже драконьего дерьма. Денежки уйдут. Просто я хочу знать, какого черта я корячусь, если...

— Не горячись, Макс. Скажи проще: эти педики откроют тебе завтра с утра без вопросов?

— Нет проблем! — уверенно провозгласил Чувырла. — Козлы еще те!

— Тогда — мухой ко мне. Обговорим всё.

Кликнул сигнал отбоя. Микаэлла потерла лоб. Проверила, записан ли разговор (он был записан). Положила дешифратор на место и рассеянно кивнула Дмитрию: «Проходи на кухню».

* * *

Кухонька Микаэллы была скроена явно не по габаритам Шишела. Тем более что явился он, волоча за плечами основательных размеров рюкзак.

— Ты в порядке, Мика? — осведомился он, присмотревшись к хозяйке. — Помочь не надо?

— Не в порядке, — уныло бросила та. — Но помогать не надо. Выкладывай свое «что делать?»

Шишел мрачно зыркнул на Мику и принялся расстегивать ремни рюкзака.

Мика с интересом следила за тем, что появлялось из брезентового мешка.

— Что это за самовар в сапогах? — поинтересовалась она.

— Шарж это, — пояснил Дмитрий, устанавливая предмет на кухонном столе. — Карикатура... Узнаешь — на кого?

Он грузно опустился на креслице у стола.

— Сэр Стрит завел себе личного скульптора-садомазохиста? — предположила Мика.

— Да нет... — покачал головой Шишел. — Это он сам...

Мысль о том, что почтенный глава Ордена Рыцарей Дорог и в прошлом один из прославленных исследователей Скимитары сэр Стрит впал в увлечение декоративно-прикладным искусством, несколько поразила Мику, так что она даже потрогала странный артефакт кончиком пальца, будто усомнившись в его реальности.

— Не в том смысле... — спохватился Дмитрий. — Не в том, что сам Джонатан слепил этот горшок. А в том, что он, горшок этот, сам собой слепился...

— Ах вот как... — протянула Микаэлла, приглядываясь к странному предмету. — Это он сам тебе сказал?

— Больше некому, — пожал плечами Дмитрий. — Мне пришлось выменять у него эту штуку. Но никто толком не знает, зачем она нужна. Если хочешь поподробнее, то налей чаю...

* * *

Имя Рафаэля Фландерса не столь уж и глубоко потрясло Мику. Как, впрочем, и вся история Джокера — точнее, та ее часть, которую Дмитрий сподобился услышать от сэра Стрита. Дослушав его несколько сбивчивый пересказ, она разлила по чашкам остатки заваренного чая, и так, с чашками в руках, они и перебрались вновь в мастерскую. Шишелу кроме чашки пришлось тащить с собой и отлитую из металла и керамики скульптурную карикатуру на своего Коннетабля.

Микаэлла не стала тратить время даром. Она быстрыми, хорошо отработанными движениями расставляла на своем «верстаке» всяческие инструменты, аппараты и аппаратики, не тратя и секунды на раздумья, где они могут находиться, притом, что никакого порядка в мастерской не наблюдалось даже в виде слабой тенденции.

— Сажай сюда эту куклу, — распорядилась Микаэлла. — Пока придерживай вот так...

Она принялась прилаживать датчики по всему корпусу нелепого изваяния. Потом принялась выполнять некий нелепый обряд: щелкая клавишами старенького настольного компа, присоединенного к паутине этих датчиков, подкручивая верньеры каких-то весьма допотопного вида устройств и просто поводя в воздухе предметами, мало напоминающими приличное научное оборудование.

Это ее занятие заняло довольно много времени. Однако удовлетворения, видно, не принесло. С озадаченным видом Микаэлла присела на краю рабочего стола и вперилась в странную куклу невидящим взглядом. Потом снова активно принялась за дело, только для того, чтобы через неполный час снова впасть в такое же оцепенение.

— Что-то не ладится, Мика? — осторожно осведомился Шаленый, как будто он мог чем-то помочь своей — теперь уже давней — подруге в той незадаче, что явно повергла ее в растерянность.

— Видишь ли, Дмитрий, — отозвалась Микаэлла. — Тут что-то странное...

Шишел мог вполне резонно возразить, что в делах, связанных с Магией, нестранных моментов, как правило, не попадается. Так уж получается. На то она и Магия. Но промолчал. Только видом своим показал, что ждет хоть каких-то разъяснений.

— Во-первых, это что-то очень сложное, — определила Микаэлла. — И оно работает. И сдается мне, что работает вполне исправно. Нет оснований думать, что вещь сломана. И это вовсе не работа Предтеч. Это вообще не Магия.

* * *

«Вовсе не Магия... — в сотый раз за этот вечер повторил Шишел, обращаясь сам к себе. — А если не Магия, то что же?»

Так или иначе, а промашка у него вышла нешуточная. Получалось, что он ни за что подставил своего Коннетабля. Хотя сам сэр Джонатан, собственно, и виноват в том, что объявил Джокера предметом Магии. Надо же проверять подобные вещи! Но... Но ведь он-то принял эту игрушку из рук Фландерса. А кто, как не Рафаэль Фландерс — один из самых крупных авторитетов в области Магии Предтеч, был живой гарантией того, что ошибки тут быть не могло! Но точно такой же гарантией для Шишела были слова Микаэллы. В период его не слишком удачного пребывания на Терранове она помогла ему осуществить один довольно дерзкий план. И в мастерстве и знаниях столь молодой на вид особы Дмитрий не сомневался. Противоречие это не давало ему покоя. Тем более что Микаэлла не спешила пускаться в обстоятельные объяснения, касающиеся обнаруженных ею фактов. Что-то отвлекало ее. Она нервно «смолила» самокрутку с черным табаком и запивала частыми глотками крепчайшего чая. И чай, и табак были местного производства и могли нормальным человеком потребляться только этак вот — в высокой концентрации и молниеносно, как лекарство.

— Вот что... — поскреб в затылке Шишел. — Тебе, я вижу, не до меня сейчас. — Я потом, когда все наладится... А пока сам попробую разобраться. Что там Фландерс на Скимитаре понаоткрывал...

— Что наладится? — нервно вскинулась Микаэлла. — Ладно... Действительно... У меня сейчас не все «окей». Но ты тут ничем помочь не можешь. Ты меня извини. Пожалуй, мне надо трогаться. По делам. А насчет Фландерса... Где-то у меня было...

Девушка углубилась в недра мастерской и принялась энергично копаться в одном из беспорядочно расставленных по ней шкафов. Затем — в другом. Наконец нашла что-то, что ее удовлетворило. Она подошла к рабочему столу и бросила перед Шишелом две стандартные карточки для лазерной записи.