Джон Фейворс. Богатый Нищий

Минуту назад перед нами стоял уставший, напряженно думающий человек, словно погруженный в решение проблем глобального масштаба. И вдруг этот образ куда-то уходит. Махараджа с нами, он вернулся, и на его лице участие. Свет глаз, излучающих теплоту и доброжелательность, тут же рассеивает впечатление отсутствующего человека. Несмотря на занятость и усталость с дороги, он не раздражен приходом постороннего.

– Добрый день. Меня зовут Мадхурья Кадамбини даси. Мы немного переписывались с Вами, я переводила письма преданных. Мы договорились, что если будет возможность, то обязательно встретимся. Мы с мужем специально приехали в Одессу. Здесь не такая напряженная программа, как в Дивноморске, и потому на этом фестивале проще найти время для общения.

Он ответил, что с удовольствием встретится с нами и как только определится с расписанием, тут же сам или через слугу сообщит время встречи.

Безмерно довольная, я отправилась искать Аджиту.

Глава 3

Путь

Наш домик располагался совсем рядом с большим пандалом, где проходили все основные службы и утренний семинар Е.С. Бхакти Тиртхи Свами. Моя мама, которая приехала на фестиваль повидаться с нами, решила тоже посетить лекции. И вот что странно: мама, которая на вид всегда была так далека от сознания Кришны, сидела и с живым интересом слушала семинар, украдкой роняя слезы. Бхакти Тиртха Свами ей очень понравился, равно как и то, о чем он говорил. Опросив еще нескольких человек, вид которых не выдавал старых преданных, я поняла, что лекции нравятся не только маме.

Немного позже мы встретили Гуру Махараджу возле моря на прогулке. Он сказал, что готов принять нас вечером после встреч с учениками.

Мы почти бежали на встречу, так как опаздывали минуты на три, но, к счастью, на полпути нас встретил слуга и сказал, что беседа немного откладывается и мы можем не торопиться, так как в запасе есть еще какое-то время.

Когда мы, наконец, зашли в комнату и поклонились, мы впервые увидели его вблизи. Было видно, что он устал. Это была какая-то другая усталость, даже скорее не физическая. Он только что напряженно думал о чем-то, и, несмотря на благожелательность, ему было сложно сразу переключиться на нас.

Пытаясь сосредоточиться, Махараджа еще раз переспросил о цели нашего прихода.

– Мы хотим написать книгу о Вас. Вы нам очень понравились, и мы хотели бы узнать о Вас больше. Наверняка это было бы небезынтересным как для ваших учеников, так и для обычных людей.

Похоже, он был немного смущен, и мы еще полчаса рассказывали, насколько важным может оказаться этот проект и как не хватает такой книги. Наконец, он сдался, вздохнул и сказал, что готов. Аджита включил камеру, и основная беседа началась.

– Расскажите, пожалуйста, о вашем пути, как Вы начали интересоваться духовностью и узнали о Харе Кришна.

– Я родился в религиозной семье. Моя мать была очень религиозной христианкой. Я не могу вспомнить ни одного дня, чтобы она не говорила о Боге. Я учился в евангельской школе и с самого детства был так или иначе связан с религией. Из детства я не помню ни одного дня, когда бы мы не говорили о Боге.

В моей жизни был период, когда я всерьез пытался забыть о Боге. Это было где-то в старших классах, в том возрасте, когда люди часто совершают что-то подобное.

Я забросил всю духовную деятельность и очень короткий период даже принимал интоксикации. Но странная вещь, когда мое сознание было одурманено, я начинал говорить о Боге. Мои друзья смеялись и знали, что стоит мне выпить, как я начну говорить о Боге. Я не мог противиться этому. Я не понимал, что таким образом Кришна дает мне возможность еще больше сконцентрироваться на Нем. В таком состоянии я еще больше уходил в глубь себя.

Потом я стал студентом и начал изучать международное право. Я изучал психологию, афро-американские проблемы и международную политику.

В планах была работа международного уровня: право или политика. Вместе с тем я становился все более са-мосозерцательным, медитировал, увлекался метафизикой.

Как только я слышал, что какой-то гуру, мистик или йоги дает практические занятия, лекции, семинары, я сразу шел послушать. Как-то я нашел одну группу в Нью-Йорке. Я учился в Принстоне, Джерси и оттуда до Нью-Йорка было три часа езды. Я поехал в Нью-Йорк, чтобы встретиться с гуру. Ой, нет. Еще до гуру… Я был на каникулах в Огайо и пошел в центр метафизики. Туда приехал гость. Говорили, что он спиритуалист-мистик. И еще он был художником. Он давал лекции по метафизике в течение девяти дней, и я приходил на них три или четыре раза. Каждую лекцию он пару раз поворачивался ко мне и спрашивал: «А вы что думаете? Каково ваше мнение?» Я не знал, кто он, увижу ли я его еще раз или нет, но внезапно несколько недель спустя один мой хороший друг сказал: «Помнишь того гуру-мистика? Он поселился на моей улице. Пойдем, навестим его».

Я всегда был не прочь пообщаться с такими людьми. Всю жизнь со мной происходили мистические вещи, мне встречались необычные люди, поэтому для меня такой поворот событий был вполне естественным. И сейчас, когда я стремился к духовной жизни, я был рад этому предложению.

Я всегда ожидал каких-нибудь чудесных событий, встреч с особыми людьми, поэтому я воспринял приглашение как должное. Мы начали ходить к нему и брать уроки. Он стал обучать нас: меня, моего друга, его жену и еще одного или двух людей. Но через какое-то время в учениках остался только я. Он занимался со мной несколько лет. Я продолжал учиться, занимался своими делами, но как только у меня появлялось время, я приходил к нему. Он обучал меня аштанга-йоге, раджа-йоге и гьяна-йоге.

– Он был вашим последним гуру?

– Нет, он был первым, кто был связан с мистицизмом и учением Вед. До него у меня были гуру-христиане.

– А кто из христианских святых Вам нравится больше всего?

– Святой Франциск Ассизский, святая Жанна Д’ Арк -они были великими христианами и обладали глубоким бхакти. Они находились на уровне мадхурьи.

Когда мой первый наставник обучал меня, он нередко говорил, что он не мой гуру. Я не понимал этого. Он занимался со мной, учил, тратил на меня часы и часы, иногда я проводил у него по 10-12 часов кряду. Он был таким необычным, никогда не уставал. Иногда он замечал, что у меня нет больше сил, и отправлял домой, но, если он видел, что я увлечен, он мог продолжать и продолжать.

Однажды я поехал в Нью-Йорк. Там я встретился со своим вторым гуру Шри Чинмоем, дававшим восточную философию, в группе которого я стал заниматься. Между этими двумя гуру я встречал других, но они не привлекали меня, и я не получал у них инициацию. Еще мне нравился Свами Шачинанда. Также был интерес к Саи Бабе, но небольшой.

– Вы встречались с Саи Бабой лично?

– Нет, только с его последователями.

Часто, объясняя что-либо, мой первый гуру говорил мне: «Прабхупада говорит так». Я понятия не имел, кто такой Прабхупада, может быть, его дядя или друг, но он очень часто ссылался на Прабхупаду.

Он первый показал мне изображение Кришны, когда я спросил его, кто такой Бог и как Он выглядит. Он развернул холст, на котором был Кришна-Шьямасундара, черный, играющий на флейте, а рядом с Ним - Радхарани. Очень известный сюжет. Эту картину он написал сам. Я был изумлен: «И это Бог? Черный? Он играет на флейте? У него есть подружка? Одет как женщина?» Когда я получил инициацию у Шри Чинмоя, первый учитель сказал мне, что тот имперсоналист. Он использовал именно этот термин. На что я ответил, что Шри Чинмой - джагат гуру и инкарнация.