Джулиана, или Ведьминские козни

Если вопросы об образовании отторжения не вызывали, то тут Асгерд воззрилась на монаха в изумлении.

— В смысле? Что ли в какую церковь я хожу? А ни в какую, я обычная безбожница. То есть, меня в детстве окрестили, как положено, но никаких преимуществ я в этом не вижу.

— Ну и зря. Вот и остались без водительства, а самой ума не хватило, чтобы никуда не вляпаться. Лодовико, я правильно понимаю, что девушка вляпалась?

— Именно так, — с удовлетворением подтвердил Лодовико.

— Можно подумать, — в Асгерд пробудилось какое-то подобие жизни, она даже привстала, глаза ее сверкали. — Этот подонок Микелаччо и вся его компания исправно ходят к мессе, и что? Стали они от этого лучше? Да ничего подобного!

— Так скверна-то в них не от Господа, а от них самих, месса сама по себе ничего человеку не даст, как и затверженные с детства слова, это ж еще и самому нужно подумать и над собой поработать! Ладно, дочь моя, если не сбежите, еще поговорим. Лодовико, отправляй уже ее спать, завтра разберемся!

— А можно просто воды? — вдруг спросила Асгерд.

— Да сколько угодно, — Лука с полупоклоном подал ей стакан.

Анна взялась за телефон и в очередной раз вызвала Розу. Та через некоторое время появилась и забрала Асгерд, вскоре следом отправились Гаэтано и Лука с Марко.

— А теперь, когда все лишние уши удалились, расскажи уже, что происходит, и куда ты меня опять втягиваешь, — Варфоломей протянул бокал, Марко проворно его наполнил.

— Сейчас…

Лодовико глотнул коньяка и закашлялся. Выругался. Элоиза и Анна снова засмеялись.

— Не сквернословь чрезмерно, сын мой, язык отвалится.

— Да ну тебя, — отмахнулся Лодовико. — История-то простая. Жил-был один молодой идиот, который хотел стать знаменитым режиссером. Родители у него не бедные, поэтому выучили его, как он хотел, да вот только способностей не было ни на грош, и ни диплома нормального он не получил, ни больших денег не заработал. А хотел, очень хотел. Тогда он решил, что больше заработает, снимая порно. Но для этого нужен, гм, специальный контингент участников. И его познакомили с Микелаччо, у которого девки — одна из основных статей дохода. На всяких уровнях — и просто разовые услуги, и сопровождение на мероприятиях и в поездках, и фотостудии, и кадровое агентство, через которое он себе кандидаток и находит. Поэтому он легко включился в кинобизнес и все жили бы себе счастливо — ну, кроме наших сегодняшних гостей. Да вот только захотелось нашему, мать его, убогому от рождения герою луну с неба, то есть снять сцену с кучей девок в красивом помещении, а не в его заштатной студии. К несчастью, наш урод приходится каким-то ну очень дальним родственником кардиналу Бертоне и как-то раз в его свите был тут у нас. И вот тут-то он и вспомнил про наш атриум, задница собачья, и решил, что это самое лучшее в городе место для его паскудных съемок. Решил, понимаешь ли, что если посадить в наш беленький фонтан кучу голых девок, то они удачно дополнят имеющуюся мраморную. И ясен пень, он понимал, что если придет, как положено, и спросит, то пошлют его далеко и недвусмысленно, а ему ничего не останется кроме как утереться и пойти. Тогда он пошел к своему именитому родственнику и сказал все, как есть. Ну, кроме того, что именно он там хочет снять. Он почему-то перед такими родственниками не афиширует, что снимает порно. В итоге, когда сегодня вечером к нам в отдел по связям с общественностью поступил звонок из приемной Бертоне с просьбой предоставить на три-четыре часа помещение, никто ничего не заподозрил. Более того, секретарь попросил не афишировать, что это будет съемка, и обитателям дворца ничего не говорить. На звонок ответила Сильвия Полетти — знаете такую?

— Дура, — припечатала Анна.

— Это что ли та дивная барышня, которая вечно влипает в какие-то странные истории? — нахмурилась Элоиза. — Которая случайно портит экспонаты, которая вкладывается в какие-то сомнительные финансовые проекты в интернете и теряет все деньги, которая всегда падает со всех лестниц и к которой всегда вяжутся все сомнительные мужчины в городе?

— Да-да, именно она, вы ее очень точно охарактеризовали, — хмыкнул Лодовико. — Так вот, эта… особа не соизволила даже сообщить дежурной смене охраны, не то, чтобы сказать мне! Позвонила, пропищала, что у их отдела вечером мероприятие, и пусть не мешают, да и все. А сейчас, когда Шарль в отъезде, атриум не очень-то используется, так что был реальный шанс, что этих деятелей не застукают и не накроют. Дальше уже была цепочка случайностей — заклинило ворота гаража, вам, — Лодовико кивнул Элоизе и Анне, — пришлось возвращаться в дом через боковые ворота, дальше вас почему-то понесло на главный вход, где вы их во всей красе и увидели. Наверху, в галерее, был сам несостоявшийся режиссер, внизу работнички, ну а с Микелаччо вы лично познакомились. В итоге мы имеем некий, гм, наезд на нас, а также трех девиц, сбежавших к нам от Микелаччо, одну из них еще и с кучей детей. Оно нам вообще было надо?

– А если бы тебе сказали? — подняла голову от тарелки Анна.

— Я бы сам позвонил в приемную Бертоне и спросил, в чем дело. И лично бы взялся контролировать процесс.

— И что теперь? — поинтересовалась Элоиза.

— Утром позвоню кое-кому, поговорю. Вот что, пойдемте-ка все спать. Завтра будет видно, что теперь.

05. О реакции Вселенной на ночные события

* 7 *

Наутро за завтраком в зале только и говорили, что о вчерашнем происшествии. Как всегда, подробности знали только те, кто непосредственно участвовал, а они молчали, как рыбы. Но многие слышали шум и видели странное движение в районе атриума, это будоражило воображение и порождало слухи.

Кроме того, слухи ходили вокруг происшествия с гаражными воротами. К тому моменту как сотрудники, жившие в городе, начали прибывать на работу, ворота уже исправно открывались и закрывались, но о том, что с ними что-то было, тоже шептались.

А лучше всех себя чувствовали те, кто ни в чем не участвовал и ничего не знал. Они просто позавтракали и отправились по кабинетам.

Лодовико позвонил Элоизе часов в десять утра.

— Донна Элоиза, вы сможете подойти в мой кабинет за полчаса до полудня?

— Да, дон Лодовико, смогу. Есть новости?

— Есть. Я вам их как раз расскажу, в полдень подтянутся остальные участники вчерашней драмы, там и решим, что дальше.

— Отлично, я буду.

И погрузилась в работу — для того, чтобы высвободить себе время в середине дня, ей нужно было сделать всё запланированное чуточку заранее.

* 8 *

В половине двенадцатого Элоиза вошла в приемную Лодовико. На секретарском месте сидел молодой человек лет восемнадцати, и обликом своим он напоминал прекрасного юного ангела из какого-нибудь небесного воинства с картины отца Варфоломея. Он был высок, обладал приличным разворотом плеч, буйными кудрями и горящими любопытством глазами, и всегда излучал неиссякаемый позитив. Элоизе сей молодой человек напоминал собак, которых держал брат Филипп де Шатийон — те тоже были крупными и очень добродушными, но кусались по-настоящему.

Молодого человека звали Октавио Гамбино, и он приходился племянником шеф-повару господину Марчелло. Юноша очень хотел в службу безопасности, был принят туда на стажировку, но во время какой-то тренировки решил показать удаль молодецкую и неудачно прыгнул с большой высоты. Сломанная нога требовала длительного лечения и дозированных нагрузок. Поэтому, как только врач палаццо Эпинале Бруно Бернардини разрешил Октавио вставать с постели, Лодовико приставил его к документообороту вместо почтенного Джакомо Дзани, достойного господина преклонных лет, который идеально справлялся с секретарскими обязанностями, но, к сожалению, в настоящее время восстанавливался после инсульта. Обычно Октавио сидел в приемной Марни, но в Нью-Йорк его не взяли, и Лодовико посмеивался, что унаследовал юнца от Себастьяно вместе с начальственными обязанностями.

— Добрый день, донна Эла, проходите, дон Лодовико ждет вас, — улыбнулся он Элоизе.

— Добрый день, Октавио. Как ваша нога?

— Нормально. Когда меня не берутся лечить всякими экзотическими способами.

— Например? — поинтересовалась Элоиза.

— Ну, матушка тут пыталась кормить меня толченой яичной скорлупой, фу, гадость!

— На самом деле не лишенная смысла гадость. Хотя приятного мало, согласна.

— Ой, нет, я уж лучше что-нибудь другое попробую!

— Попросите отца Варфоломея одолжить вам Чезаре. Приложите к больной ноге и пусть помурлычет. Будет вроде физиолечения.

— Ну вот, еще один дельный совет! Да он же мне глаза выцарапает! Раньше я хоть убежать мог от черного гада, а теперь-то силы ой как неравны!

Чёрный кот Чезаре обитал в покоях его высокопреосвященства, а по дому перемещался вместе с отцом Варфоломеем. Он был известен среди местных обитателей своим громким голосом и неуживчивым нравом.

— Да ладно, с ним можно договориться, — рассмеялась Элоиза.

— Это вам можно, вы, говорят, знаете специальное слово и он вас слушается! А я не знаю, разве что вы сжалитесь и мне его по секрету скажете, — Октавио умильно улыбнулся, не рассмеяться в ответ было просто невозможно.