Дзюцу для трансгуманиста

Но основная проблема была даже не в этом. Сасори мог просто заменить выбывших марионеток, распечатав новых. Свитков у него много, на все случаи жизни. Кидомару же уже потратил на призыв половину своего запаса чакры. Можно, конечно, призвать Кьёдайгумо - она нарожает сколько угодно мелких паучков, причём фактически бесплатно. Вот только марионетки Сасори очень хорошо заточены под истребление подобной мелочи. А рисковать своим любимым призывом, даже ради выноса босса, Кидомару не хотел.

Он пустил две стрелы - Акацуки сбил их своими клинками, не отвлекаясь от управления куклами. В отличие от обычных марионеточников, его техника контроля оставляла руки свободными - нити чакры тянулись непосредственно из тела. После этого мысли о ближнем бое с ним как-то сами собой отпали. Один удар усиленных чакрой клинков броня Кидомару, пожалуй, выдержит - но лезвия-крылья Сасори способны наносить десятки ударов в секунду.

Человек-паук бросал бумеранги издали, надеясь хоть немного отвлечь нукенина Песка, и тем самым дать дополнительный шанс в бою своим призывам. Ещё трое пауков-волков погибли, напоровшись на мину - одна из марионеток, уже сломанная, оказалась набита взрыв-печатями. Семь против одиннадцати. Теперь превосходство в самостоятельности уже никак не выручало. А Кидомару не мог отвлечься, чтобы помочь своим братьям по крови - он вынужден был непрерывно следить за Сасори, ловя момент, когда тот вступит в бой лично.

“Я подскажу. Иди”.

Опа! Координатор Саске! Кидомару совсем забыл о его существовании! Ну спасибо!

Он плюнул в сторону Сасори паутиной - не попал, конечно, так, презрение выразил. И берсерком кинулся в самую гущу битвы - нанося удары во все стороны всеми шестью руками, выстреливая большие сети, которые почти невозможно было разрезать, принимая на свои щиты иглы и удары клинков, которые предназначались его призывам. За несколько секунд баланс полностью изменился - объединённый натиск шиноби-мутанта и его маленького отряда превратил всех кукол либо в щепки, либо в слабо шевелящиеся коконы.

Сасори невозмутимо осмотрел поле боя стеклянными глазами и распечатал следующий свиток, выпуская группу из семи тяжело вооружённых кукол. В принципе ничего нового - огнемёты, гранатомёты, стихийные свитки, ядовитые иглы - всё это присутствовало и у марионеток первой волны. Но мощность… Кидомару прикинул, сколько будет “весить” слитный залп этой компании и немедленно отозвал все свои призывы. Нет смысла ими жертвовать - пауков бы просто смело.

– Благородно, - констатировал марионеточник.
– Но теперь на прицеле всех моих орудий ты сам. Не боишься?

– Не боюсь, - ухмыльнулся Кидомару.
– Ты кое-чего не учёл, выбирая оружие для следующего раунда.

– Правда? И чего же?

– Избыточная оптимизация тоже вредна. Все марионетки этой группы заточены под максимальный урон - ради этого ты пожертвовал даже бронированием. В принципе правильно - потому что паутине плевать, сколько слоёв металла на тебе накручено, лишний вес только снижает подвижность. Но в моём арсенале есть не только паутина…

С этими словами он метнул одновременно семь коротких утяжелённых дротиков из паучьего золота - шестью руками и ногой.

– Только доберись до него, брат, - шепнул Укон.
– Только доберись. Я заставлю его подавиться собственными техниками.

Легко сказать, биджу задери. Огненные шары, разряды молний, воздушные волны - Какузу сыпал ими со щедростью, никак не свойственной нормальному бухгалтеру. Запас чакры у него был не намного выше, чем у среднего джонина, но вот скорость восполнения! Пять сердец вырабатывали чакру впятеро быстрее, чем Очаг одного шиноби! Пока он использовал техники четырёх стихий, пятая успевала частично восполниться, так что если он и иссякнет, то очень, очень нескоро, особенно если делать между стихийными атаками хоть небольшие паузы для демонстрации навыков тайдзюцу. От близнецов намного раньше останется одно воспоминание и мокрое место на земле.

Двойное внимание и подсказки Саске через сеть гендзюцу до сих пор помогали им избегать атак - но не более. Все их силы уходили просто на уклонение. В скорости реакции Какузу если и уступал Сакону на втором уровне Джуина, то совсем немного. А огневая мощь полностью компенсировала этот недостаток!

– Нужно навязать ему рукопашный бой, там у нас будет преимущество, - предложил Укон.

– Ага, - ехидно отозвался Укон.
– Нам бы его повалить, а там ногами запинаем - сказали жуки Абураме в драке с биджу.

То ли Какузу что-то подозревал насчёт их Кеккей Генкая, то ли просто перестраховывался, то ли ему было лень махать руками и ногами - но стихийные атаки он в ближайшее время прекращать явно не был намерен. Заманиваться на мины джонин с пятью сердцами тоже почему-то не желал - стоял на месте, лишь незначительно смещаясь туда-сюда, и плевался разрушительными техниками. Хотя сенсором вроде не был, и о ловушках знать не мог. А ведь проклятая печать не вечная - скоро придётся вернуться на первый уровень, или вообще отключить джуин - и тогда Акацуки сможет их прикончить, не особо напрягаясь.

Братья метнули несколько сюрикенов, но те просто отскочили от каменной кожи Какузу. На скорости и точности его атак это никак не сказалось.

– Может попробовать разделиться и зайти к нему с двух сторон?

– Ага, а ты представляешь, что будет если разделится он? Забыл инструктаж? Этот гад - пять существ под единой шкурой!

– Но что-то же мы с ним должны сделать!

“Просто отвлеките его, - всплыла подсказка.
– Вам не нужно побеждать. Просто тяните время”.

– Ещё чего!
– дружно фыркнули обе головы.

Может, в этом подходе и присутствует рациональное зерно, но для Сакона с Уконом он был абсолютно неприемлемым. Врага нужно убить! Желательно - с особой жестокостью. Или умереть, пытаясь это сделать. Любые отклонения от этого пути - не для них!

– Использовать взрыв-печати?

– Нельзя тратить неосмотрительно, у нас их только десять.

– А сколько теневых клонов мы можем создать?

– Семь, если потратим всю чакру.

“Укон! И сливаться с ним не вздумай! Он просто убьёт одно из своих сердец. Для него это потеря неприятная, но временная, а ты умрёшь полностью!”

У Сакона сжалось сердце. Неужели он только что едва не пожертвовал братом - единственным человеком, который был ему ближе себя самого?!

– Слушать! Не спорить! Подчиняться! Разделилиссссь!

Теперь Саске использовал не визуальное, а звуковое гендзюцу. Причём в ушах у близнецов прозвучал голос единственного человека, которого они хоть немного уважали - Орочимару-сама. Вбитые годами рефлексы подчинения сработали раньше, чем Сакон с Уконом успели понять, что происходит, и воспротивиться. Их словно пружиной отшвырнуло друг от друга. Они приземлились на все четыре конечности справа и слева от Какузу, ругаясь не хуже Таюи.