Эдем

Сбоку от Джареда стоял Эли. Он терпеливо чего-то ждал, но я понимала — лучше не задавать вопросов. Через некоторое время темные фигуры разделились, и две из них, сильно отличающиеся по размеру, двинулись вперед. Эли едва заметно повел рукой — воздух около собравшихся у церкви фигур сам собой засветился. Я глянула на ангела краешком глаза, Эли подмигнул мне. Только я одна не обладала способностью видеть сквозь тьму. Эли осветил все вокруг исключительно для моих человеческих глаз.

От его заботливости мне стало немного легче. «Пока Эли рядом, с нами ничего не случится», — подумала я.

Однако успокоения, вызванного любезностью Эли, хватило ненадолго. Теперь уже можно было распознать, кто эти две фигуры. У меня комок подступил к горлу: я разглядела Клер, с очень решительным видом она шагала рядом с Самуэлем.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Где Райан?

Джаред сжал мою руку, и я вспомнила, но слишком поздно, установленное им правило — хранить молчание. Мужчина, возглавлявший группу наших противников, сорвал с головы капюшон. Мы увидели пылавшие яростью глаза.

— Тебе не позволено говорить! — громогласно заявил он, сотрясаясь всем телом.

Самуэль и Клер заслонили нас с Джаредом и приняли оборонительные позы. Джаред снова сжал мою руку, на этот раз, чтобы успокоить. Он поднес мои пальцы к губам и поцеловал их. Мне ужасно захотелось плакать. Хоть я умоляла саму себя не делать этого, глаза наполнились слезами и по щекам потекли тонкие соленые ручейки.

Эли небрежно оттолкнул Самуэля и Клер в сторону, чтобы они были поближе ко мне.

— Смотрите, что вы наделали, — сказал ангел, поднимая мой подбородок и стирая со щек большими пальцами две одинаковые мокрые дорожки. — Расстроили невесту в день свадьбы.

Эли обернулся:

— Извинись, Михаил, и веди себя достойно, пока мы здесь.

Михаил стоял, горделиво выпрямившись.

— Приношу свои извинения, — произнес он одними губами, тело не шелохнулось, будто одеревенело, арх с трудом подавлял ярость.

Я кивнула и спряталась за спиной Джареда. Рядом с моим супругом встал Самуэль, а сбоку от меня оказалась Клер. Эли вернулся на свое место. Теперь он находился прямо в центре, между двумя группами. Он склонил голову и закрыл глаза. Брат и сестра Райелы, Самуэль и все мужчины в накидках сделали то же самое. Я поспешила повторить их движения, размышляя про себя: выгляжу ли глупо, или мне тоже надо было так сделать? Джаред ничего не подсказал, так что мне оставалось одно — быть как все.

Через некоторое время Эли начал говорить в своей обычной бесстрастной манере:

— Хвала Господу, ибо это Его суд и Его царство. Я буду использовать обычный язык, чтобы Нина все поняла. Я, Элиас, ангел Божественного плана, буду действовать от имени Всевышнего. Мое решение окончательное.

Эли обратился к Джареду и Михаилу:

— Никакая агрессия недопустима.

Джаред и Михаил кивнули.

Эли посмотрел на меня, и его взгляд смягчился.

— Михаил подал жалобу на Джареда из-за гибели своего земного сына Айзека.

Мне тут же захотелось раскрыть рот, но после публичного порицания, высказанного Михаилом, я удержалась.

Эли почувствовал, что мне страшно, и сказал с улыбкой:

— Не бойся, Нина. Ты можешь говорить.

— Хм…

Я озадаченно взглянула на Джареда, который всего несколько минут назад приказал мне молчать. А сейчас не подавал знаков, что нужно соблюдать осторожность.

— Джаред не убивал Айзека, — тихо, но твердо заявила я.

Джаред не должен отвечать за мои поступки, пусть я даже наведу подозрение на себя.

Эли кивнул, терпеливо и понимающе:

— Мы собрались здесь, Нина, чтобы разобраться в том, как погиб Айзек. Ты вскоре сможешь представить свои доводы. Поверь мне, мы проведем дознание по всем правилам.

— Тогда почему Джаред и Клер так нервничают? — спросила я, намеренно не упоминая Бекса. — Это непохоже на обычное расследование.

— Ты права. Обвинения против Джареда очень серьезны. Прервана жизнь. Архам не позволено убивать людей, чтобы защитить своих талехов. Полукровки не обязаны следовать нашим правилам, потому что они наполовину люди и обладают свободой воли. Однако, так как им известны эти правила, важно, чтобы они не пользовались своими преимуществами. Ты понимаешь?

— Д-да, — ответила я, боясь произнести еще хоть слово. Может, Эли и обладал бесконечным терпением, но мне не хотелось проверять, так ли это. — Но… Джаред не убивал Айзека.

Михаил вздрогнул и заговорил на том прекрасном языке, который я знала как язык неба. Эли перебил его:

— По-английски, Михаил. Это простая вежливость.

Михаил раздраженно вздохнул и сказал Эли:

— Зачем ты тратишь время? Мы не должны объясняться с ними.

— Терпение, — просто ответил Эли и посмотрел на меня. — Все деяния, приведшие к смерти Айзека, должны быть учтены. В данном случае то, что Джаред открылся тебе, тоже сыграло свою роль. Обычно мы разматываем клубок до самого конца и находим того, кто в ответе. Здесь таким лицом является отец Джареда Габриэль, который открылся Лиллиан Ван Барен. Этот поступок в конце концов привел к смерти Айзека. Но так как Габриэль уже был осужден за это деяние, ответственность падает на Джареда.

Я нахмурилась. Мне это было не вполне ясно.

Эли понимающе улыбнулся:

— Вспомни райский сад. Наш Господь разбирает прегрешения, исходя из цепной реакции. Это в порядке вещей.

— То есть Он злопамятен, — сказала я.

— Нет. — Эли едва заметно усмехнулся. — Я не о том. Он доискивается до корней проблемы, когда принимает решение.

— Это что-то вроде расплаты за грехи отцов?

— Трудно объяснить это на языке людей, Нина. Короткий ответ — да.

Джаред сделал выбор, но я не могла согласиться с тем, что его винят за любовь отца, за меня, за смерть Донована. Он мой муж, и я обязана защищать его. Я гордо выпрямилась:

— А как насчет меня?

Джаред напрягся и с укором в голосе произнес:

— Нина…

Я глянула на него, но не обратила внимания на предупреждение.

— На основании того, что мой отец совершал поступки, которые могли стать причиной всего случившегося, а также принимая во внимание тот факт, что я убила талеха Айзека… не стоит ли привлечь к ответственности меня?

— Да, — прорычал Михаил сквозь зубы.

Эли прикоснулся к моему плечу.

— Да, Нина. За каждое твое решение. Он сделает это позже. К Джареду применяются иные стандарты, он отделен и от земли, и от небес. Для таких, как Джаред, установлены особые правила, и ему об этом известно. А теперь… — Эли улыбнулся по-доброму и, может быть, немного весело. — Если ты удовлетворена, мы продолжим.

Да, мне все стало понятно, но согласиться с этим? Никогда. Тем не менее я одобрительно кивнула. Выражение лица Эли подсказало мне, что он прекрасно понимает мои чувства и благодарен за то, что я позволила ему продолжить.

Всех вновь охватило нервное напряжение — всех, кроме Эли, который, казалось, был неподвластен эмоциям. Грудь Михаила тяжело вздымалась, он готовился взять слово и отомстить за гибель Айзека. Когда он сделал шаг вперед, члены его маленького войска открыли лица. Не стоило удивляться, но я была удивлена. Я думала, они все будут похожи на Михаила — темные глаза и волосы. Ничего подобного. Все они больше походили на Клер. Одни посмотрели на меня с любопытством, другие с отвращением. Но и те и другие, казалось, явились сюда не по зову долга и не по личному побуждению. Это наблюдение противоречило логике: почему тогда Клер и Самуэль выглядят такими встревоженными?