Эдер

Пока мы выпивали, меня внезапно посетил вопрос:

Слушай, Гунели, если ты сам не участвовал в войне богов, то, может...

Дед.
– Ответил он, прежде чем я закончил говорить.

Хм, и как же его звали?
– Спросил я.

Сейчас мне действительно стоит кое-что узнать у Гунели, но прежде, хочу услышать имя того, кто дрался со мной плечом к плечу.

М? Бормонд.
– Ответил тот, пожав плечами и поднимая бутыль кверху, выпивая прямо с горла.

Бормонд...

Демон, принадлежность отряду "Тёмных", ни разу не погиб за всё время, что шла война.

Находился под командованием Эреда.

Примерное количество убитых им существ Хильдедора превышает три тысячи.

В Андэльме, если бы кто-то услышал такие цифры, причём если бы они узнали, что всё это убитые одним человеком, то несомненно назвали бы его монстром.

Однако, это не такое уж и большое количество...

В моей армии имелись и более жуткие личности, которым пришлось вырезать намного больше...

Чего стоили Эйга с Эредом.

Бормонд потерял свою жену во время первой атаки Хильдедора на Веневит.

Однако, до войны, у него родился маленький сын - Иргест, который, видимо, впоследствии и стал отцом Гунели.

Как я понял из слов Гунели, его отец не принимал участия в войне.

Счастливчик...

Ни Гунели, ни Иргесту не приходилось убивать толпы людей, нежели их предку - Бормонду.

Я точно не помню как Бормонд смог выжить после первой атаки Хильдедора, ведь он находился за стенами города, в другом, более мелком поселении, оно, кстати, стало одним из первых, куда направилась армия врага.

Вроде как, первой погибла жена, её убили, когда она вышла из дома...

А после Бормонд увидел армию, что надвигалась на их поселение, схватил недавно родившегося Иргеста и, используя одно из умений Тёмных, принялся бежать в сторону города, где уже во всю готовилась моя армия.

Умение, что он использовалось, кстати говоря, было создано Эльмоной, оно помогало на некоторое время демонам скрываться в другом пространстве, делая себя невидимым и не осязаемым.

Большинство тактик строилось именно исходя из этого умения, которым располагал лишь отряд Тёмных.

У Красных было немного иное умение - оборонительное, так что они не сильно подходили для атаки, поэтому оставались в городе, охраняя мирное население и Центр.

И да, немного углубившись в тему демонов и нынешних людей...

Мне вспоминается разговор с одной девушкой, авантюристкой - Дарэ, на счёт классификации демонов.

Она на самом деле есть, но вот она не такая, какой её понимают люди.

Демону нельзя стать более сильным.

Как правило, все демоны рождаются без каких-либо отличительных качеств.

Им нельзя было обрести способности "Тёмных" или "Красных", которые были на порядок сильнее них.

Или, допустим, обычный демон не сможет стать Беосом, это просто невозможно, нужно изначально быть Беосом, которыми являются Исанора, Ильмира, Эред и Эйга.

А так же Беос, которого я могу призывать.

Одну из важных мне вещей я собираюсь узнать от Эреда и Эйги.

А именно - что изменилось в понимании этого мира, когда я исчез.

Ведь раньше, когда мир не был изменён, всё было именно так, как я только что изложил.

Возможно, что сейчас стало возможным стать кем-то больше, чем просто демоном.

Во всяком случае, ответы скоро появятся.

Слушай, а как твой дед отзывался о всей войне?
– Спросил я.

М?
– Чуть было не поперхнулся Гунели, опуская бутыль и вытирая рот рукавом.
– Ну, я могу лишь сказать то, что сказал мне мой отец...

После этого он рассказал мне о том, что Бормонд был сильно опечален смертью своей жены, он сражался лишь для того, чтобы зарыть подальше всю ту печаль, в которую он погряз с головой, но потом, это откровенно переросло в гнев, направленный на Хильдедор и его богов, которые, собственно, и привели в действие сей "механизм" войны, Бормонд жаждал мести.

Когда пришло известие о том, что придётся подождать перед тем, как напасть на Хильдедор, он чуть не скончался от той досады, которая разрывала его напополам.

А как он отзывался о главнокомандующем Эдере?
– Поинтересовался я, отхлёбывая из кружки с Лаанью.

Главнокомандующем Эдере?
– Удивился тот.
– Ну, этот демон у нас больше как легенда.
– Со смешком проговорил Гунели.

А чего так?
– Спросил я.

Ну, не то, что его считают кем-то, кого не было...
– Проговорил он, стараясь более понятно разъяснить свои слова.
– Просто среди старшего поколения, да и младшего тоже, он прославился тем, что сражался за свой народ, отдавая этому тело и душу, из-за его точного планирования многим демонам довелось принять участие в решающем бое, в котором армия Хильдедора была вытеснена с земли Веневита. Мой дед говорил, что, возможно, если бы не он, то Веневит сдался бы врагам за считанные дни, одним словом "герой".

Хм, ну а как тебе все эти истории?
– Усмехнулся я.

Я?
– Удивился тот, потряхивая бутыль.
– Я, если честно, не далеко ушёл от этой группы демонов, что считают его героем... Он сражался за нас, за весь мир Веневит, благодаря нему мой дед даже ни разу не умер за весь период войны, уже за это я должен быть ему благодарен.

Скажи... А ты бы пошёл на войну с Хильдедором, на добровольной основе?
– Спросил я, делая немного хмурое лицо, рассматривая содержимое своего стакана.

Я?
– Удивился тот.

На его лице появился след тени, он явно о чём-то размышлял.

Если господин Эдер так решит.
– Наконец ответил тот.

Почему? Разве эта война относится к тебе?
– Спросил я.

Конечно относится!
– С силой опустив бутыль на барную стойку, чуть ли не выкрикнув, сказал он.

От такой реакции я даже немного вздрогнул.

Мой дед непременно отправится воевать с Хильдедором под знамёнами господина Эдера, требуя мести за свою жену, моё отец отправится на войну, прося мести за свою мать, а я отправлюсь на войну, так как этого требует долг жителя Веневита, внука, сына, мужа, отца...
– Медленно проговаривая каждую фразу, он говорил всё более жёстко.

Хм, отца?
– Удивился я.

Да.
– Кивнул тот.

Хорошо, что мне в голову пришло напоить его, так его более хорошо ведёт на откровения.

Мне было бы не очень хорошо, используй я на своём же народе такие неприятные методы, которые использовал когда-то на людях, просто вытягивая воспоминания и другие сведения грубой силой или чем-то подобным.

Сын, Рура.

Даже без меня, он почему-то продолжил изливать мне душу...

Безнадёжный дурак.
– С нотками иронии, рассмеялся тот.
– Уже двухсотый год, а всё никак девушку найти не может, всё ждёт, когда вернётся Эдер и возьмёт его с собой на войну...