Единственная для Плохого

Я словно выпала из реальности, не могла отказаться и оттолкнуть его. Малодушно оправдывала себя, сказав, что у него на руках моя дочь. Но правда была другой — мне хотелось его касаний, его поцелуев, хотелось оказаться к нему близко — кожей к коже, без границ.

— Роза… — хрипло выдохнул. — Не смотри на меня так. Я могу не сдержаться, — сглотнул ком. — Выгоню твою подругу и запрусь с тобой в спальне.

Тело пронзило импульсом желания. Я облизнула губы, чувствуя, что мне катастрофически мало кислорода, буквально нечем дышать. В воспаленном воображении проскользнуло воспоминание о нашей последней ночи. Я словно со стороны видела себя в его объятиях — хрупкой, распластанной, вбирающей в себя мощную, каменную плоть, содрогающейся от чувственных конвульсий.

Я звала Рината по имени и сама ласкалась открыто, льнула к его телу, целуя… Боже, я так много ему позволила, так жарко тянулась за лаской и дарила ее в ответ… После такой ночи Ринату было сложно поверить, будто я к нему равнодушна! И если я не могла убедить в равнодушии даже саму себя, то как я могла заставить мужчину поверить, будто мне на него наплевать?!

— Нам пора в больницу. Не хочу опоздать на прием, — произнесла дрожащим голосом.

— Да.

Голос Рината стал гулким и хриплым, он не сводил с меня мужского взгляда, полного жажды. Мне было сложно держать себя в руках рядом с ним даже утром! Коридор стал казаться еще более тесным, а мысль уединиться — не такой уж плохой. Я поняла, что тону в этих противоречиях, надо что-то сделать.

Я всунула ноги в слипоны, стараясь дышать размеренно и сосредоточиться на мелочах. Мириам комфортно чувствовала себя на руках у Рината, а этому наглецу ничего не стоило заигрывать с нашей дочерью и соблазнять между делом — меня. Хватит с меня этого рокового мужчины, сказала себе. Я решительно взялась за ручку сложенной коляски, но Ринат и в этом меня опередил, забрав ее.

— Я понесу. Выходи, — он пропустил меня вперед.

Я проскользнула мимо него, но просто уйти не получилось. Ринат прижался на миг и успел поцеловать меня в волосы, прежде, чем я прошмыгнула мимо его тренированного тела. После короткого прикосновения тело завибрировало от импульсов, и по венам потекла горячая лава.

Мы молча спустились по лестнице и вышли на улицу. Ринат указал подбородком на свой внедорожник. Я с трудом подавила вздох: машина была роскошной. Поневоле зашевелились подозрения: бросил ли он отношения с Мусой, как и сказал мне, или нет? Могла ли я ему доверить самое ценное — нашу дочь?!

Ринат открыл дверь машины, я заметила, что одно из задних сидений оборудовано специальным детским автокреслом и обрадовалась, что Каримов позаботился о безопасности. Может быть, он не так уж плох, может быть, у нас есть шанс?

Я не успела подумать об этом до конца, просто наблюдала за Ринатом, за его длинными сильными пальцами, как он расправлял на дочурке ремень безопасности, но думала совсем не об этом. Я вспомнила, как он впервые коснулся меня в самом интимном уголке тела и показал, что такое наслаждение, дал попробовать его на вкус.

Щелчок блокиратора раздался очень громко, я вздрогнула и поняла, что стояла без движения и ждала непонятно чего.

— Роза, — позвал меня совсем хрипло Ринат.

Тело задрожало еще сильнее под напористым, темным взглядом мужчины.

— Твою же мать, — простонал едва слышно. — Как мне держать себя в руках, когда ты — такая? — спросил он и набросился на мои губы дерзким поцелуем.

Его руки сдавили мое тело в тугих, собственнических объятиях, лишая возможности стоять твердо на ногах и чувствовать асфальт. Твердость под ступнями растворилась без следа, я ощущала, что слабею и слабею с каждой секундой, с каждым напористым толчком языка Рината, вонзающегося в мой рот страстно и глубоко. Он не просто целовал меня, он показывал, как сильно меня хочет, совокуплялся с моим ртом, имел его грубо и дерзко.

Наглые, чувственные губы взяли мои в плен, я отдалась на волю сумасшедшего поцелуя, захлебывалась им и отвечала, сама того не желая. Приглушенный стон и его глубокий рык немного отрезвили, я дернулась в объятиях Рината.

— Тшш…

Большие, горячие ладони заскользили по моей спине вверх и вниз, словно успокаивая, в то же время зажигая очаги желания от касаний к пояснице и ягодицам — ласковые, интимные, едва заметные касания его рук и твердые мужские намерения, которые я ощущала, будучи крепко прижатой к его бедрам.

— Тшш… Роза, Роза… Розааа… — протянул ласково.

Мое имя в его губах прозвучало невероятно интимно и нежно, он словно запустил руки глубоко-глубоко и дотронулся до самого сокровенного. Ринат прикоснулся к моим губам снова, немного надавил. Я сама распахнула губы и позволила ему целовать себя.

Он начал ласково сосать мой язык, ритмично и чувственно втягивая его в свой рот, окончательно лишив меня возможности держать себя в руках. Горячие волны приливали отовсюду. Они сплетались и нахлестывались одна на другую, стягивая в узел все желания. Я не смогла сдержать наплыва чувственного удовольствия и задрожала, рассыпавшись на миллиард осколков. Тело словно воспарило. Ринат удивленно посмотрел на меня и словно не мог найти слов.

— Ты… От поцелуя…

Его глаза становились все больше и больше, темнея с каждым мгновением. Мне стало стыдно за такую бурную реакцию, я поспешила покинуть его объятия, но едва держалась на ногах и была вынуждена упереться ладонью на бок внедорожника, чтобы не шлепнуться в позорный обморок.

Внезапно я почувствовала, что на нас смотрят с пристальным вниманием. Буквально всю спину закололо от мурашек, возникло неприятное ощущение жжения между лопаток.

— Ты переменилась в лице, — забеспокоился Ринат. — В чем дело, Роза?

— Ни в чем.

Остатки удовольствия тлели в теле, как угасающие костры. Морок экстаза уступал место здравому смыслу.

Я обернулась через плечо и увидела около въезда в «коробку» хрущевок седан представительского класса — блестящий, черный с лакированными боками. Номера было не разглядеть, но я почему-то была уверена, что они из числа крутых — которые легко запомнить и стоят очень дорого.

Ринат проследил за моим взглядом и стиснул пальцы на плече.

— Садись в машину.

— Ты знаешь, кто это?

Мое сердце пропустило удар.

— Садись в машину, Роза. Все хорошо, — ответил Ринат с улыбкой и поцеловал меня в лоб, прежде чем двинуться в сторону машины.

Я не поверила его уверенной улыбке. Кажется, мы оба понимали, кто был в той дорогой машине.

=21=

Плохой

Ринат буквально на себе почувствовал удовольствие Розы, ее отзывчивость и чистота пленяли, а бурность реакции на поцелуй не оставляла никаких сомнений, что между ними до сих пор существовала особая связь — глубокая и обоюдоострая, как кинжал, разящий в обе стороны. Так не целуются, когда плевать на человека. По коже не бегут острые, как игла, мурашки, и тело не пылает огнем. Не бывает экстазов от поцелуев с теми, на кого плевать!