Единственная для темного эльфа 2

— Видишь ли, душа моя, как и в любом искусстве, обучение следует начинать с малого. Дети сначала учатся выводить буквы, для того, чтобы после писать стихи или поэмы. Жрецы начинают свой путь служения с послушничества. Так и мы, водные драконы, вначале учимся повелевать водой, управлять ее движением, а потом уже ее формами и состоянием. Магия льда считается высшим уровнем владения стихией, мастерство вытачивают десятилетиями, а то и столетиями.

Я настороженно переводила взгляд с дракона на жреца и обратно. Две вспышки эмоций — дважды обледенение стен и зеркал. Как-то нелогично все получается. Или мой дракон настолько мощный, что его сила во мне разошлась?

— У тебя же напротив, — ласково прищурил взгляд ящер, а уголки его губ дрогнули. — Спонтанно удается морозить предметы, когда даже подсознательного желания не возникло подогреть остывший настой.

— Она замораживала предметы? — глаза Саверия приняли строго овальную форму, а морщинки на лице разгладились, являя нам пред собой мужчину лет тридцати на вид.

— Она будет потрясающей принцессой, — опять этот полный тепла и нежности взор. Как же сложно сопротивляться обаянию существа, которое является твоим избранным. Только это осознание и дает держаться, не поддаваться. — Моей императрицей.

Полушепот последних слов отозвался ноющей болью в груди. Мне хоть на стену вешайся. Куда мне деть свое внимание прочь от этих теплых глаз, взором ласкающих каждую черточку моего лица? Как перестать слышать, когда улавливаю мельчайшее изменение интонации, когда он произносит что-то, напрямую касающееся меня?

— Сначала с тобой будут заниматься во дворце, — наконец разорвал он долгий зрительный контакт, во время которого не пойми сколько быстротечных минут прошло. Мужчина взял себя в руки, не стараясь спрятать удовлетворенной улыбки. — Я сам, Саверий и преподаватели, которых я лично тебе подберу. Потом отправим тебя в Высшую Академию под прикрытием. Никто не будет знать, что ты моя невеста, для твоей безопасности. Твою принадлежность водному дракону заметят сразу, это будет не важно, к тому времени ты научишься базовым навыкам, чтобы скрывать владение льдом.

— Сколько тайн, — огорченно опустила взгляд, вздыхая. Да уж, Снегурочкой для меня быть легко, кто знает, может вот так водичку в чашечке закипятить будет непосильной задачей.

Какая теперь у меня роль? Раньше я была просто потеряшкой, как выяснилось, свободной и не привязанной к месту. Хотя, к храму Алазара я все-таки привязалась, но Фаль хотел покинуть королевство драконов, и я не воспринимала его как что-то родное. Как затянувшаяся командировка, как надолго в гостях. Мне приходилось раньше улетать в далекие страны на конференции, на неделю-две. Но за это время тоска по дому не успевала накрыть.

Теперь ситуация изменилась. Все вокруг указывает мое место вплоть до сантиметра. Не могу сказать, чтобы в душе откликалась покорность. Скорее я просто молчу сейчас. Я сбегу. Сбегу, иначе могу совершить ошибку и подпустить Герриона слишком близко. А где одна ошибка, так вполне есть место и второй…

–..Обижаете! — возмутился служитель, на какое-то замечание своего монарха.

Их разговор я успешно прослушала, углубившись в свои мысли. Кстати, а мне не положено какое-то особое поведение перед принцем? Не знаю, там, поклон какой-нибудь, глазки в пол, еще чего-нибудь?

Геррион добродушно рассмеялся, откинувшись на спинку скамьи, пригубив чашу с… буду называть это чаем. С настоями у меня совсем другие ассоциации.

— А вы давно знаете друг друга? — не в первый раз замечаю, что принц частенько спускает некую завуалированную фамильярность в общении своего жреца. Казалось бы, другой монарх, в моем понимании, уже давно бы выпорол за излишне дерзкий тон или несогласие, а тут, с четким соблюдением иерархии, однако по-свойски, по-семейному, так сказать.

— Я его вырастил, — удивил меня дракон, запивая сладость чаем, невозмутимо озвучивая свою версию ответа на мой вопрос.

Я с большим вниманием посмотрела на жреца, затем на своего ящера, и не сдержала улыбку. Как забавно это выглядит, я не могу определить настоящий возраст служителя, потому что он постоянно меняется, но могу сказать, что он уже далеко не мальчик. Это уже чувствуется. Словно по ауре считывается зрелость человека.

А вот дракон мой выглядел где-то… года под тридцать три максимум. И то, может, за счет всей этой мужественности, легкой морщинке меж бровями и меленькой россыпи ее копий в уголочках глаз, когда ящер смеется.

— Вы говорите так, будто мне отец, — жрец насупился, нарочно меняя свою внешность до восьмидесятилетнего старца.

— Разве я солгал? — лукаво поднял на дедулю взгляд хитрый дракон. — Я нашел его младенцем сразу после войны, которая случилась на нашей земле полторы сотни лет назад, — это Геррион сказал уже мне, периодически поглядывая на страдающего радикулитом, или мигренью, или что жрец там изображает… — Точнее, его нашли, а судьбу пришлось решать мне. Очень удачно выяснилось, что малыш обладал магическим потенциалом, и мне стало интересно, что из него вырастет. В итоге, вырос этот дед.

Нашли, значит. Сколько же детей осиротело в той войне, что была на этой земле настолько недавно? Единственное, что-то внутри позволяет радоваться, что победа была за «хорошими», так как опыт общения с демонами я уже приобрела и никак не хотела бы, чтобы знакомство с ними где-нибудь продолжилось.

Сколько у меня сюжетов накопилось для страшных снов.

— Я провожу тебя в твои покои, Ая, — вывел меня из раздумий голос принца. Он уже поднимался, когда я спросила:

— А это не привлечет внимание, если тебя встретят в компании незнакомки?

— Смотря в каком положении встретят, но обещаю вести себя прилично, — подмигнул мне дракон, дразня дедка, качающего головой в стороны под активные вздохи: «Ая-яй-яй». — Все в порядке, твою стражу отошлем вперед, в моем присутствии в них нет необходимости в коридорах дворца.

С жрецом мы распрощались чопорно, но шутливо. Все же, этот мужчина как-то разряжал обстановку вокруг себя. Геррион же успел направить свою и мою стражу в указанные точки, теперь уже терпеливо дожидался меня.

— Почему мне кажется, что между вами крепкая связь? — поинтересовалась, когда мы проходили по пустым коридорам третьего этажа, вокруг внутреннего колодца башни.

— Так оно и есть, Ая, — ящер шел спокойно, держа руки за спиной, намеренно не прикасаясь, но и находясь ко мне очень близко. Мы едва ли не касались друг друга при ходьбе. — Когда находишься с кем-то настолько долго, обязательно будешь строить какие-либо отношения. И только от вас самих зависит, какими будут они: добрыми или, напротив, какими гордиться нельзя.

Внизу раздались ругань и звук лязгнувшей стали. Шарканье и выкрики заставили нас подойти ближе к перилам колодца, чтобы обнаружить в центре внизу яро спорящих стражников, явно не последнего ранга. Не расслышала, в чем была причина, но спорили они эмоционально, с толчками друг друга в грудь, не страшась, что их услышат.