Единственная на всю планету. Трилогия

– Ладно, – вздохнул парень. – Ведь что такое год? Так, ерунда. А станет невмоготу, сбегаю к Верке. Сколько тут ходить, ерунда.

– Ах ты! Повтори еще раз, что сказал!

– Ну, Оль, ты что, шуток не понимаешь?

– В этом не понимаю и понимать не хочу! Есть вещи, которыми шутить нельзя! Это тебе шутки, а мне твои слова царапают сердце. Не ходи за мной, не хочу тебя сейчас видеть!

– Пошутил, дурак! – сказал Нор поднявшей голову Машке. – Спи давай, не будет больше шума.

Когда он утром зашел на кухню, Оля уже возилась с тестом.

– Прости дурака! – сказал он, обняв сзади дернувшуюся девушку. – Никогда больше ты от меня ничего такого не услышишь. А чтобы простила совсем, подскажу, почему не получалась передача мыслей. По подслушиванию ничего не вспомнилось, а по этому кое-что нашел.

– И что же ты нашел? – спросила она. – Отпусти, а то перепачкаю в муке.

– Ты все делала правильно, – сказал Нор, отпуская Олю. – Только нужно было одновременно активировать височные области мозга.

– Слуховой центр?

– Наверное. Там ведь не только он.

– Что, вспомнил еще один разговор? Интересно, почему это ты вдруг покраснел?

– Помнишь, я тебе рассказывал, что магов укорачивают на голову, если они...

– Я еще склерозом не страдаю, – прервала она его. – И прекрасно помню то, что мне рассказали на днях.

– Но есть и исключения. Если маг договорится и кому-нибудь заплатит, то это уже не будет считаться преступлением. Изредка это используют слепые. Не всякую слепоту можно вылечить, а ненадолго связать зрение маг может и у двух обычных людей. Но чаще такое используют старики.

– А при чем здесь старость? – не поняла Оля.

– Передать от человека человеку можно не только зрение и слух, – смущенно сказал Нор. – Можно связать вообще все чувства, в том числе и то, что люди испытывают, когда любят. И если ты сам из-за возраста на такое уже не способен, то можно заплатить деньги... Это высшая магия и она доступна не всем. Фактически ты сливаешься с телом другого человека, а он твоего присутствия не замечает.

– Извращенцы! – высказалась девушка. – Слепые это понятно, но все остальное... Жаль, что у тебя было так мало сил. Нам бы все эти знания не помешали.

– Дело не только в силах. Даже будь у меня их больше, знал бы я столько же. Чтобы изучить высшую магию, нужно потратить лет тридцать и учиться не дома, а в... университете. Самое похожее по смыслу слово, хотя не совсем совпадает. А наследников туда не посылают. Мое дело было – учиться править и со временем заменить отца, поэтому мне светило только домашнее образование. Будь я вторым сыном, тогда могли послать.

– Так что насчет разговора? Я так и не поняла...

– Помнишь зимой, когда мне было десять лет, в нашем замке остановились переночевать два старых мага? Один из них был так стар, что я до него таких дряхлых людей не видел. Я случайно подслушал их разговор, когда они возвращались из трапезной, а я сидел в одной из ниш малой галереи. Вспомнила?

– Вспомнила, – покраснела Оля. – Веселые старички. Ладно, не мешай. Пойди лучше убери все со своего стола и вообще наведи у себя порядок. Принимать гостей будем там. Сейчас я ненадолго поставлю тесто подходить и займусь завтраком. Да, не забудь сказать малышам, чтобы сегодня ноги их на столе не было. А после завтрака вообще закрой туда дверь и перебазируйся с учебниками в кабинет. И их туда можешь забрать, чтобы не путались под ногами.

Гости приехали, как и обещали, к десяти часам. Отец специально оставил ворота открытыми и, выйдя на звук мотора, приглашающе махнул Виктору рукой, чтобы тот заезжал во двор. Встречать Фроловых вышли и Нор с Ольгой.

– Здравствуйте, – поздоровался Виктор. – Это моя дражайшая половина, а это дети.

– Александра Владимировна, – назвала себя миловидная, невысокая женщина лет под сорок, которая смотрела на Ковалевых с плохо скрываемым превосходством.

– Олег, – коротко кивнул симпатичный, высокий парень, чем-то немного похожий на отца.

– Людмила! – представилась полным именем его сестра.

Фигурка у нее была хорошая, но в нижней части, на взгляд Ольги, чересчур полная. В остальном смотреть на нее было приятно. Было видно, что Нор не оставил ее равнодушным.

– Я Егор, – в свою очередь сказал отец. – Младшее поколение может еще добавлять отчество – Николаевич.

– Ольга, местная ведьма, – выпендрилась Оля. – А этого красавца зовут Нор Матвеев.

– Вы непохожи на ведьму, – улыбнулся ей Олег.

– Это маскировка, – вернула ему улыбку девушка. – В моей истиной сути у вас еще будет возможность не один раз убедиться.

– Ольга, перестань, – недовольно сказал отец. – Прошу всех пройти в дом. Время неподходящее, поэтому мы стол по полной программе не накрывали, но чай попьем и поедим булочки с черникой. Дочь их только что испекла. За едой и поговорим.

Все прошли в комнату Нора, уселись за стол и после чая взялись за булочки.

– Ешьте осторожно, – предупредил Егор. – Начинка очень вкусная, но если забрызгает одежду, до конца уже не отстираете.

– Сама пекла? – спросила Александра Владимировна. – Замечательное тесто! И начинка просто прелесть, несмотря на ее опасность для одежды. Повезет твоему мужу: будет толстый и добрый.

– Я это запомню, – сказал Нор, вызвав общий смех за столом.

– Это надо понимать, как заявку на руку и сердце хозяйки? – спросил Виктор. – Жаль, я думал найти здесь невестку.

– У нас красивых девчонок много, – успокоила его Оля. – Найдет ваш Олег и красивее меня. Лишь бы он им сам подошел. Внешне он у вас красавчик, но внешность в мужчине не главное!

– Ишь ты! – удивился Виктор. – И во сколько лет ты это поняла?

– Пап, она же ведьма! – с неприязнью сказала Люда. – Сама сказала. Ей ли вас не знать.

«Так, а это уже похоже на ревность, – подумала Оля. – Точно ей Нор в голову ударил!»

– Нельзя так говорить! – одернула Люду мать. – Оля просто пошутила.

– В любой шутке есть доля истины, – улыбнулась Ольга, у которой женская часть семейства Фроловых вызвала неприязнь. – У вас деньги с собой есть?

– Вот держи, – сказал Виктор, доставая из бумажника пятитысячную купюру. – За булочки хватит?

– Смотрите внимательно! – сказала она, не отвечая на не слишком удачную шутку Виктора и стараясь не обращать внимания на недовольного отца. – Вот я кладу деньги на ладонь...

Купюра начала становиться все более прозрачной, пока не исчезла совсем. Конечно, она продолжала лежать на ладони, только все, кроме Нора, видели то, что хотела Ольга.