Единственная

Мы шли не так-то и долго, точнее не особо далеко, но меня радовало, что направление было противоположным от моего общежития, и главное от дома Малеванов. Парни, по-видимому, сильно боялись, что я соберусь бежать, поэтому двое были как путеводители, а главный шел позади меня. Я максимально настроилась на спокойствие, хотя вместо частого дыхания, наоборот его задерживала. От них так несло перегаром, что ни один чистый и свежий воздух не мог его перебить, а если учесть, что я шла посредине… В общем аромат, мягко говоря, «не фонтан»! И вот в таком «чудесном» аромате я шла в течение восемнадцати минут.

Как эти парни смогли найти дорогу для меня осталось загадкой. Но через некоторое время мы вышли на небольшую поляну, больше напоминающую помойку, на которой стоял разваливающийся домик. Он был настолько старым и настолько маленьким, что назвать ЭТО домом язык не поворачивался. Несколько шиферных листов с крыши вообще отсутствовали. Нижние бревна были съедены насекомыми, зато дверь была не плохая. При этом всем домик был еще и перекошен на одну сторону. Такое маленькое убожество! Вокруг всего этого валялось такое огромное количество мусора, что было страшно ступить. Я даже вряд ли смогу перечислить все, что там находилось: сломанные торчащие во все стороны бревна и доски, прямо вместе с гвоздями; стекла, рваная ткань и огромное количество разбитых бутылок. На большей части гвоздях висели кусочки ткани, а на некоторых даже чувствовалась засохшая и вымерзшая кровь!

— Мило! — прорычала я, не в силах больше сдерживать себя. Мне не нужно было даже догадываться, что именно они здесь творили в дали от людей. Все было написано на поляне. Нигде ранее я не видела такого разнообразия тканей, кроме специализированного магазина. Здесь развивались на ветру и шелк, и шерсть, и синтетика, и хлопок, и кружева. При чем все они явно были женскими.

Мне стало плохо. Моя больная фантазия услужливо воспроизвела страшные картинки возможных событий, происходящих здесь когда-то.

В этот самый момент Вин схватил меня за ягодицу одной рукой, а в другой у него была бутылка. Я сразу поняла, что это вполне стандартная ситуация. Если девушка собиралась в такой ситуации сопротивляться, бутылка разбивалась о ближайшее бревно, и осколок приставлялся ко всевозможным частям ее тела.

Мое терпение и спокойствие кончилось! Я схватила его за руку, отдернув от себя и вонзив в нее коготки! Парень взвыл. Я оказалась права — мгновенно бутылка была разбита, а парень издал злобное наглое рычание. Такие действия только усилили мою злость! Я обнажила зубы, причем в наилучшем устрашающем ракурсе! Одновременно с этим раздался скрежет — парень заехал осколком бутылки в мое плечо, но вместо ожидаемой глубокой раны и воплей боли с моей стороны, скрежет стекла о стальную кожу! Я лишь улыбнулась еще шире. Как же мне хотелось нарушить все свои моральные правила и убить этого отморозка прямо сейчас вместе с дружками, которые, к слову, стояли чуть в сторонке, ошарашено наблюдая за нашей «дракой».

Я тоже зарычала, желая и напугать их, и выпустить пар самой. В противном случае я могла совершить непоправимое! Чем бы я стала тогда отличаться от них? Мне стало мерзко! Я запустила свои коготки чуть глубже, доставая до самой кости. Снова крик боли. Снова удар осколком и скрежет.

— Сюрприз! — прорычала я с улыбкой. Я откровенно издевалась, понимая, что ни один здравомыслящий человек, даже пьяный никогда не поверит, что кожу невозможно повредить осколком стекла. Теперь в моих глазах должны были забегать бесенята. Я решила не брать на себя функцию бога, а просто припугнуть их. Не отпуская Вина, я глянула на братьев, облизнувшись. Они, несомненно, увидели мои клыки. Мгновенно протрезвевшие парни явно приняли на себя шкуру своих жертв. Шон даже в обморок упал.

— Храбрец! — не могла же я не съязвить? Удержаться от злобного смеха мне тоже не удалось. В итоге Вин, которого я и не собиралась отпускать стал метаться, вырываясь. Бутылки в руке уже не было. Свободной рукой он наивно пытался вырваться из моей хватки. Выглядело это откровенно забавно!

Для большего эффекта я повернулась к Вину и зарычала. Мой рык эхом пронесся по всей поляне, чем произвел нужный эффект. Майкл, даже и не вспомнив о существовании отключившегося брата, ринулся бежать. Спотыкаясь, падая и поднимаясь, он поднял кучу мусора и снега в воздух. Вин из всех сил пытался сделать тоже самое!

— Еще раз посмеешь завести девушку куда-либо… я тебя съем! — прорычала я, выдвигая клыки. Брюки парня резко стали намокать, что вызвало во мне истерический хохот. Я выпустила его, продолжая смеяться. Пару секунд спустя на поляне остался только Шон, который был без сознания. Что же мне с ним делать?

Я подошла к нему, при этом мне так дико захотелось его просто пнуть! Как удержалась, сама не знаю!

В итоге моих моральных терзаний я просто потрепала его, так чтобы он очнулся. Парень подскочил на месте, мгновенно оказавшись на ногах. Я максимально широко и опасно улыбнулась, проведя языком по зубам. Глаза парня были готовы вывалиться из глазниц, а на губах застыл немой крик о помощи. Шон просто остолбенел. Чтобы завершить начатое я просто слегка зарычала. Парень тут же понесся прочь. И вот уже менее минуты спустя на поляне я осталась одна. Недолго думая, я развернулась и побежала в направлении общежития.

Всю дорогу я смеялась. Мне так понравилось пугать этих отморозков, что просто ужас какой-то! По прибытии в общежитие. Прямо на его пороге меня осенила одна очень хорошая мысль! Я сначала хотела было сразу пойти ее осуществлять, но вспомнив какой сегодня день решила отложить!

На утро все общежитие еще спало, когда я встала. Вроде бы все началось, как всегда, но что-то все-таки было не так! Я просто чувствовала. До самого обеда я проходила с этим ужасным гложущим чувством. Я не знала, как и где найти себе место. И ко всему прочему у меня сегодня был выходной в больнице. Но я не выдержала напряжения и пошла туда. К этому времени все студенты уже проснулись и начали бродить по коридорам. Многие ребята прикладывали лед ко лбу.

Стоило мне только подойти к выходу, как я поняла, что вновь мое шестое чувство меня не подвело — что-то действительно случилось!

Прямо на пороге общежития стояла полицейская машина, возле которой рвал и метал шериф. Он был не просто зол, он был в бешенстве. Несколько ребят, которые тоже вышли на порог тут же наперебой стали тыкать в меня пальцами. Из всего набора голосов я смогла разобрать лишь то, что кто-то пропал, и я была с ними.

Больше ничего я не слышала, да и не нуждалась больше в этом. Я все поняла! Пропали эти трое, а я была последней, с кем их видели. Вот подфартило!!!

По коже пробежались мурашки, доводя весь ужас случившегося. Там в лесу с ними могло случиться все что угодно, но главное они могли попасться вампирам. Ладно если они попали в поле зрения Жозена, Франчески или Греты, но вот если Зака… У меня закружилась голова. И я даже не знала из-за чего больше: смерти кого-то из них или срыву Зака? Жаль их, мне не было, но все-таки!

— Где он? Отвечай быстро! — кричал на меня шериф, тряся как тряпичную куклу. Если бы я была простым человеком, он давно бы уже переломал мне все руки. Но, к моему счастью, это было не так!

— Я не знаю о чем вы, — пробормотала я. От опасной и решительной девушки, которая жестоко игралась с этой троицей, не осталось и следа. Я была готова упасть в обморок. Ведь я, заводя их в лес и пугая, даже предположить не могла, что они не выберутся из него!

— Шериф! Шериф, опустите ее! — кричал мужчина в форме, оттаскивая шерифа от меня. У него действительно был испуганный вид, — Вы же сами ее так убьете!

— Она убила моего сына! — кричал обезумевший шериф. Полицейскому пришли еще трое на помощь, после чего им всем вместе все-таки удалось оттащить его от меня. Шериф хватался за воздух руками.