Единственный цветок в этой говноклумбе 3

Парни удивленно замолчали, а девушка, пройдя в комнату, прикрыла за собой дверь, быстро поклонилась и добавила:

— Прошу прощения, что вошла без предупреждения.

— Ты против? — удивленно спросил Шейн.

Латиша, выпрямившись, уверенно посмотрела в глаза своего первого и, возможно, лучшего друга во всей академии. На ее лице, как и в ее взгляде, не было ни тени сомнения.

— Я хочу сама сделать все возможное, — отвечала Латиша, — чтобы занять почетное место. Не могу полагаться на других всю жизнь. Буду стремится к совершенствованию.

Шейн отчего-то улыбнулся. Прикрыв глаза и, почесав затылок, он мимолетно подумал:

«Не скажу, что я против, но как-то разочаровывает. Я же ее сам тренирую, а теперь она еще и в другой команде…»

— Хорошо, — все же ответил Шейн. — Ты уже нашла себе союзников?

— Да! — неожиданно воскликнула девушка. Латиша, практически подпрыгнув от радости, восторженно затараторила: — Лестрина захотела присоединиться ко мне, а еще мои соседки по комнате.

— Подожди, — Шейн неосознанно нахмурился, — Лестрина же на втором курсе…

Дрэго, посмотрев на своего нового напарника, спокойно ответил:

— По правилам этого года команды могут быть смешанными. Главное не более пяти людей на одну группу.

— А соседки, — продолжал настороженно Шейн, — это ведь те, которые над тобой издевались?

— Да, — Латиша уверенно, почти даже гордо, кивнула, — но сейчас они этого не делают. Теперь мы союзники.

Первая реакция была удивлением. Шейн, глубоко вздохнув, попытался придержать при себе все крутившиеся в голове комментарии. Однако про себя он все же отметил:

«Я выбирал в союзники тех, кто меня не предаст, а она рискнуть, значит, решила…»

— Поступай как знаешь.

Латиша гордо улыбнулась. Вытянув правую руку вперед, она уверенно указала пальцем прямо в сторону парней и с блеском радости в глазах заявила:

— Мы обойдем вашу команду.

— Это вызов? — серьезно спросил Шейн.

— Еще какой. Ученик всегда должен превосходить своего учителя.

Парень неосознанно улыбнулся. Кивнув, он самоуверенно ответил:

— Ну, попробуй.

Латиша зловеще рассмеялась. Гордо развернувшись, она вновь схватилась за дверную ручку, кивнула на прощание и быстро вышла в коридор. По ее действиям сразу стало ясно, что единственной причиной, по которой она приходила, было само это заявление.

— Шейн, ты серьезно? — Велас удивленно посмотрел на товарища. — Не будешь даже уговаривать ее?

— А что ее уговаривать? — Шейн непонимающе оглянулся. — Она уже все решила. Это ее выбор, пусть следует ему.

— Он прав. — Оттолкнувшись руками от дивана, Дрэго поднялся на ноги и спокойно развернулся. — Латиша не пошла бы на это, если бы у нее не было каких-либо весомых причин. Нужно просто верить в то, что у нее получится, а еще…

Шейн и Дрэго переглянулись. В этот момент их лица разом стали серьёзными, будто бы они подумали об одном и том же.

— Не дать ей обойти нас, — продолжил Шейн.

— Пусть это и невозможно, — Дрэго кивнул, — но ты абсолютно прав. Женщины хитрые создания. Кто знает, что их команда придумает?

— Вот только этого я и опасаюсь.

Ной и Велас переглянулись. То, как серьезно говорили их товарищи, и то, как они воспринимали эту ситуацию, вызывало лишь улыбки.

— А в этих двоих, — задумчиво протянул Велас, подпирая голову, — кажется, уже зажглось пламя соперничества.

2. Научусь

Занятие продолжалось. Под монотонный голос преподавателя, крутившегося где-то в самом низу аудитории, за одним длинным письменным столом сидели две девушки. Одна из них, Мария, опираясь пышной грудью на поверхность деревянной парты, смотрела куда-то на нижние ряды. Там, среди всех сидевший рядом с друг другом учеников, находился и Шейн. Юноша был хорошо заметен благодаря своим серебристым волосам, отблескивавшим на свету. Возможно, именно из-за того, насколько заметин он был, Мария и не могла сосредоточиться на занятии.

Между тем, рядом с Марией сидела еще одна девушка — Кара. В отличии от нервной и взбудораженной соседки по парте, Кара вела себя спокойно. Она записывала слова преподавателя, выделяла на полях для себя интересующие ее вопросы, смотрела то в книгу, то на доску, и упорно продолжала делать вид, будто не замечает ничего странного.

Приподняв правую руку, неожиданно Мария начала грызть ноготь на большом пальце. Так и не спуская взгляда с Шейна, издавая какие-то непонятные чавкающе-рычащие звуки, она будто мысленно обдумывала что-то тревожное.

Смотреть на эту сцену истязания ногтя Кара больше не смогла. Глубоко вздохнув, отложив в сторону перо и наконец-то обернувшись к соседке, она спросила:

— Почему ты такая нервная?

Мария вздрогнула. Казалось, она была удивлена тем, что Кара первая обратилась к ней. Эти двое ни разу не разговаривали, хотя из всего класса именно у них, как у девушек, не имевших титулов, было много общего. Убрав руку от своих пухлых губ, Мария приподнялась, посмотрела на соседку и отчего-то коварно улыбнулась.

— А что? Интересно?

Кара недоверчиво нахмурилась. В одном лишь этом сладком карем взгляде девушки она увидела столько хитрости, сколько могло быть лишь у любого уважающего себя торговца или преступника.

— Меня это бесит, — раздраженно зашептала Кара, стараясь говорить как можно тише. — Отсядь от меня, если тебе ничего не нужно.

— А с чего ты взяла, что мне что-то нужно?

Кара выдохнула. Она вновь развернулась лицом к учебникам, отбросила назад свои длинные черные волосы, так и норовившие залезть куда-нибудь на лицо, и все также тихо ответила:

— С того, что ты никогда бы не села рядом со мной просто так. Поэтому либо выкладывай, либо проваливай.

Мария замолчала. Склонившись к парте, но не отворачиваясь от соседки, она подперла голову рукой и задумчиво сощурилась. Ее взгляд был достаточно серьезен. Он быстро осмотрел миловидные черты лица Кары, ее темные шелковистые волосы, хрупкие тощие запястья, нежные руки и сделал вывод: такая внешность не могла принадлежать нетитулованной особе. В личности этой девушки явно было что-то необычное.