Ее чудовище

Передернув плечами, я замолчала.

— Я всегда могу их выпить. — Барон подцепил на вилку первый картофельный ломтик, критически его осмотрел и остался доволен увиденным.

— Спасибо, не нужно, — поспешно отказалась я.

Он не стал настаивать.

— Если желаешь, можешь погостить у меня. Лет через сто все, кто тебя обидел, будут мертвы. Тогда и вернешься в свой магазин… если захочешь.

— Даже если я доживу, к тому времени мой магазин уже отберут за долги.

— Доживешь, — со странной улыбкой пообещал он. — Долги?

— Кредит, — односложно ответила я.

Барона мои трудности не впечатлили.

— Я выплачу, — щедро предложил он. — Тебе же нравится этот магазин.

— Я не возьму ваши деньги, — мрачно сказала я.

— Зато банковский работник возьмет с удовольствием, — заметил он и, не дав мне возмутиться, пригрозил: — Или ты примешь мою помощь, или твой долг выплатит город. Скажем, за неоценимый вклад в расследование и спасение множества жизней. Уж градоправитель точно не посмеет со мной спорить.

— Барон, — начала я, но под взглядом Высшего сдулась и решила отложить эту проблему до лучших времен, когда у меня будут силы на долгие споры. Вместо этого спросила: — Барон… а имя у вас есть?

— Есть, — медленно кивнул он, удивленный такой резкой сменой темы разговора. — Полуночный Барон.

— Нет, обычное, нормальное имя… — Я с сомнением посмотрела на него. — Было же у вас оно раньше? Как вас звали?

Барон неопределенно повел плечами.

— Молох.

— Молох… — задумчиво повторила я, пробуя имя на вкус.

— Так звали меня драконы. — Он странно улыбнулся. — Молох, что значит Сокрушитель. Во времена войны Древних Богов я был совсем неплох.

— Сокрушитель — звучит слишком уж воинственно, — проворчала я.

— Полагаешь, Полуночный Барон лучше? Это имя мне дали люди.

— Потому что вы приходили в полночь и могли уничтожить целую деревню…

— У меня бывало дурное настроение, — попытался оправдаться он. — Случалось подобное нечасто.

— Достаточно часто, чтобы о вас пошли слухи, постепенно превратившиеся в страшные легенды.

Никакого раскаяния он не испытывал. По вечно бледному лицу Барона расплылась самодовольная улыбка.

— Я все еще хорош, — сказал он.

— Мне звать вас Молох?

— Нет, — помрачнел Высший. Имя это бередило старые раны. Возможно, потому он с такой охотой и ухватился за людские трусливые сплетни, легко согласившись стать Бароном — лишь бы не быть больше Сокрушителем.

— Бароном вас звать тоже странно. У всех должно быть имя… Вы вот даже мое запомнили.

Он поморщился:

— О чем вскоре, полагаю, буду жалеть.

— Как мне вас звать? — повторила я, проигнорировав его колкость.

— Решай сама, — проворчал Барон. — Первое имя мне дали драконы, второе люди. Пусть это будет твоим. Обещаю носить его до скончания времен.

— Вы не шутите?

— Ничуть. — Он улыбнулся. — Что же, Шелла, дай мне имя…

КОНЕЦ

Драконы: БОНУС

Бонус в основном для тех, кто читал «Огонь в крови».

Я спешила по улице мимо домов и людей, привычно не замечая напуганных долгих взглядов, цепляющихся за спину. Мой путь лежал в сторону отделения связи… Мой путь лежал туда каждую среду и каждую пятницу каждую неделю каждого месяца, что я жила в небольшом подгорном городе близ жилища Барона.

Угрозу свою он выполнил, долг мой выплатил и даже приставил кого-то из особенно провинившихся Охотников приглядывать за магазином. Я же, как исключительно неблагодарная во многих аспектах жизни личность, в ответ на такую невероятную заботу наотрез отказалась быть признательной и послушной и принять приглашение погостить в доме Высшего.

Я не горела желанием вновь встречаться с марионетками Барона и втайне ото всех, даже от самой себя, хотела отправиться вместе с Улисой искать свое новое место в этом недружелюбном мире — желания мои существовали в виде неясных порывов и не смогли обрести четкой формы. Не успели.

Получив отказ в ответ на свое приглашение, Барон не растерялся и заселил меня в грустный город, где окна каждого из домов — или почти каждого: некоторые горожане самостоятельно заколотили те из них, что располагались с закатной стороны, — выходили на горы. В горах этих по вечерам отчетливо виднелись окна, подсвеченные сиянием осветительных кристаллов.

После моего появления, у горожан появилась еще одна причина грустить: Высший больше не был для них неясной угрозой с гор, теперь он находился ближе чем каждый из местных жителей желал бы. С похвальной пунктуальностью он навещал один небольшой домик, на тихой и спокойной улице, вселяя ужас во всех моих соседей. И соседей их соседей… никого не оставила равнодушной привычка Высшего ходить в гости.

Последнюю неделю, правда, жили они спокойно — Барон все свободное время проводил на Погасшем острове и навещать меня забывал.

Остров отказывался верить в свою мертвость и расцветал сочной зеленью с поражающей скоростью. Земля, напитанная дождями и магией Высшего, охотно оживала.

Как утверждал Барон, в скором времени безжизненная пустыня должна была превратиться в непроходимый лес. На все мои просьбы посмотреть на это чудо он отвечал категорическим отказом. Словно позабыв о своем обещании, Барон отговаривался возможной опасностью и игнорировал мое недовольство.

Из окна второго этажа большого дома, на первом этаже которого находился магазин тканей, раздался визгливый надрывный лай разочаровавшейся в жизни мелкой собаки.

Я ускорила шаг.

Сегодня, по всем законам, письма для меня должны были уже появиться. Прошло шестнадцать дней, дольше письма просто не ходили…

Отделение связи находилось в одноэтажном каменном здании, убогий вид которого подчеркивала вычурная кованая вывеска, украшенная позолоченным знаком связи — крылатым письмом.

Дверь с трудом открылась, гневно скрипнув несмазанными петлями, лица коснулся застоявшийся холодок. В полумраке просторного гулкого помещения воцарилась угрюмая тишина, стоило только мне появиться на пороге.