Её чужая дочь

– Вадик! – рычу так, что Миланка подпрыгивает на месте и роняет на пол папки с документами.

– Я думал, это не имеет значения, думаете, эта практикантка сильно помогала? Ну что она может, зелёная совсем, – усмехается, но предусмотрительно вжимает голову в плечи.

Понимает, что лишнего взболтнул.

– Так вот документы её, – администратор поднимает с пола бумаги и протягивает мне пару серых листов.

Кудряшова Евгения Евгеньевна. Мне это имя ни о чём не говорит, как и остальные данные. Возвращаю бумажки Милане и переключаюсь на рекламщика.

– Только почему-то именно с появлением в офисе этой, как ты выразился, зелёной, проект каким-то волшебным образом доделался, – тычу в парня указательным пальцем, будто расстрелять его хочу.

Хотя почему, будто? Я терпеть не могу, когда мне лгут, впрочем, сомневаюсь, что есть люди, которым это может нравиться.

– Хорошо, значит, практикантку мы прогоняем, – блефую, потому что пообещал декану взять одну из лучших учениц его колледжа на практику.

В прошлом преподаватель, а теперь декан, он когда-то был в дружеских отношениях с моим покойным отцом. Поэтому и обратился ко мне с просьбой взять пару-тройку студентов.

Но у меня не огромный холдинг, всего лишь турагентство, поэтому я согласился только на одного практиканта. Или практикантку, неважно. Пообещал, что мой профессиональный коллектив поможет новичку влиться в новую сферу деятельности.

А я своё слово держу.

Сверлю подчинённого убийственным взглядом, чтобы проникся и передумал ломать комедию.

– А ты сегодня же исправляешь все недочёты и сдаёшь проект, – подытоживаю, убирая руки в карманы и натягивая на губы псевдодружелюбную улыбку. – Согласен?

– Я… – громко сглатывает. – Руслан Романович…

– Милана, ты можешь идти, – бросаю растерянной девушке спокойно.

Администратор уходит, а Ерохин продолжает мямлить:

– Ну, вдвоём конечно работается быстрее, вы же должны понимать…

– Запомни, Ерохин: я тебе ничего не должен! – повышаю голос. Я и так слишком долго терпел. – Зарплату ты получаешь вовремя, а всё остальное – не мои проблемы. Так что скажешь, справишься без «зелёной»?

Вообще, я очень плохой человек. Стою и откровенно троллю паренька. Но он не прав, поэтому пускай терпит.

Вадим старается держаться огурцом, мужик как-никак. Но под моим строгим пристальным вниманием тушуется и опускает виноватый взгляд в пол. Сам он ещё зелёный.

– Не справлюсь, – признаётся.

Хоть тут врать не стал. Так уж и быть, доработает и даже зарплату получит после увольнения. Но в моём агентстве ему делать больше нечего, как только сдаст проект, пойдёт на все четыре стороны.

Вадим, едва не заикаясь, уточняет, может ли быть свободен. Киваю, и парень мигом вылетает из кабинета.

А я набираю по коммутатору Милану и говорю, стараясь сдержать любопытство:

– Пригласи ко мне эту практиканту, хочу познакомиться лично.

Я предпочитаю не возиться с новенькими. Короткого собеседования обычно достаточно, чтобы понять, что человек моему агентству подходит. Остальным занимается отдел кадров.

Но увидев черновик проекта, я воспылал диким желанием собственными глазами посмотреть на ту, которая его выполнила. В том, что девушка сделала всё сама – нет сомнений.

Я несколько недель пытался донести до Ерохина свою идею, но рекламщик никак не мог понять, чего я от него хочу. Раньше парень старался выполнять каждое поручение, сейчас же слишком расслабился.

А этот проект… Такое впечатление, что практикантка просто прочитала мои мысли. Причём, на расстоянии. Это даже не то, что я хочу, это лучше. Теперь бы только до ума довести идею, и кампания для запуска экзотических туров готова.

Постукиваю карандашом по поверхности стола, жду, когда новенькая соизволит войти. То, что она будет работать в моём турагентстве – вопрос решённый. Я такой ценный кадр ни за что не упущу. Если хорошо себя проявит, вместо Ерохина её возьму. Или дополнительную вакансию открою, неважно. Главное, чтобы был человек, который со мной в одном направлении мыслит, а я уверен, что так оно и есть в случае с этой Кудряшовой.

В одном направлении…

Абсолютно некстати вспоминаю Еву. Девушку, про которую не знаю ничего. Кроме её имени. И думаю, что не узнаю никогда.

Когда мы познакомились, мне казалось, вот она – моя судьба. Тогда я был более сентиментальным, чем сейчас, мечтал создать крепкую семью. Такую, как у моих родителей.

– Ты уедешь со мной? – спрашиваю у девушки, утопая в её карамельном взгляде.

Мы сидим на берегу моря, совершенно одни. Вдыхаем солёный воздух, наслаждаемся мимолётными брызгами, которые приносит ветер.

Впервые со мной такое: влюбился, как сумасшедший.

– Если родня отпустит! – смеётся весело.

Сжимает мою руку крепче, проводит коготками по грубой коже. Улыбается. Только мне.

Не девушка, а сплошной заряд позитива.

Касаюсь пальцами короткой русой пряди и откидываю её в сторону. Притягиваю Еву к себе, целую. Жадно, сладко, без тормозов.

Я должен забрать её с собой, потому что жизни без этого маленького весёлого огонька теперь не мыслю. Люблю до безумия, как одержимый.

И ответственность чувствую, ведь стал первым у девчонки. Совратил бессовестно, хоть она и не была против.

Главное, чтобы она не передумала, а с роднёй её я как-нибудь договорюсь.

Короткий стук в дверь возвращает в реальность, я едва ли не подпрыгиваю в кресле.

– Войдите, – произношу на улыбке.

Тут же гашу её, принимая образ строгого босса. Чтобы будущая подчинённая не обольщалась по поводу своей значимости.

Даже самому не нравится, как меня повело от какого-то несчастного проекта. Я же ещё даже его создательницу не видел, а уже в полном восторге от неё.

На пороге появляется большое пластиковое ведро, тяжело опускается на пол. Вода из него небольшими порциями выплёскивается наружу.

– Не понял, – хмурю брови, приподнимаюсь. – Степановна?

Вслед за ведром заходит уборщица. Она работает в турагентстве с самого его основания. А до этого трудилась в фирме моего отца, пока последний не уехал из России.

И почему-то эта женщина, если не сказать, бабушка, упорно не хочет мыть пол современными приспособлениями.

– Степановна, ну ты чего тут устроила? – подхожу к старушке. – Опять сырость разводишь.