Ее избранник

Ив свернула планы, попрощалась и побежала к машине, шлепая по лужам: потоки воды уже захлестывали тротуар.

* * *

Ив вела машину медленно и осторожно, но все равно поездка оказалась настоящим испытанием. Некоторые улицы уже были затоплены, и приходилось искать объездные пути. Ив понадобилось в два раза больше времени, чем обычно, чтобы добраться до дома, и, когда она открывала ворота гаража пультом дистанционного управления, руки у нее тряслись. Но она заметила, что машина Хантера на месте.

Ив закрыла ворота и прошла через холл на кухню. Хантер стоял около раковины, и на его лице читалось такое…

— Ив, — выдохнул он. — Я так волновался. Я звонил в галерею, решив, что ты, может быть, заехала туда после ужина. Но никто не поднял трубку. Потом позвонил в полицию, но номера твоей машины не было в отчетах о несчастных случаях.

Внезапно он замолк, не сводя с нее глаз.

— Прости, что заставила тебя волноваться… — начала Ив, но голос ее прервался, и ее обожгла внезапная надежда: может быть у Хантера еще остались какие-то чувства к ней?

— Я не просто волновался. Я боялся, что ты можешь не вернуться.

— А куда мне идти? — тихо спросила Ив.

— Туда, где нет меня, непроходимого тупицы. Я сегодня кое-что вспомнил и… Тем вечером во Флоренции… Ив, в моем номере была горничная. Она пришла, чтобы перестелить постель, а я отправился в душ. Ив, — продолжал он с выражением искреннего отчаяния, — мне так жаль, что я тогда не поговорил с тобой. Как я мог не поверить твоим словам о том, что ты пыталась связаться со мной. Я был слеп. — Хантер помолчал, а потом произнес слова, от которых Ив вздрогнула: — Я люблю тебя, Ив. И всегда любил. Тебя одну, и только тебя. И не только потому, что ты можешь стать матерью моих детей. Нет, я люблю именно тебя.

Ив не могла поверить своим глазам. Не могла поверить собственным ушам.

И Хантер, должно быть, заметил выражение недоверия на ее лице.

Он подошел к ней, взял ее сумочку и свернутые в трубку планы и положил их на стол.

— Ты сможешь простить меня за то, что я винил тебя во всем происшедшем? — с мольбой спросил он. — Можешь простить, что я не любил тебя так, как должен был любить?

Слезы побежали по щекам Ив.

— А ты простишь меня за то, что я испугалась любви, когда она пришла ко мне впервые в жизни? За то, что не попыталась достучаться до твоего сердца? Ведь я тогда любила тебя, Хантер, любила очень сильно! Но я ужасно испугалась.

Он нежно коснулся ее губ кончиками пальцев.

— А сейчас, Ив? Что ты чувствуешь сейчас?

И она поняла, что пришла пора раскрыть ему свое сердце.

— О, Хантер, мои чувства до сих пор пугают меня. — Ив пристально посмотрела ему в глаза. — Ты был единственным мужчиной в моей жизни. И мне кажется, что мой отец догадывался об этом. Потому-то он и поставил в своем завещании такое условие. Он надеялся, что так поможет мне обрести счастье. Я пришла к тебе вовсе не для того, чтобы спасти наследство, — прерывающимся голосом продолжала она. — Я знала, что это единственный шанс воплотить мои мечты. Потому что ты всегда жил в моих мечтах — и в моем сердце.

— О, Ив, — вздохнул Хантер и, склонив голову, приник к ее губам властным поцелуем.

Он обнимал ее так, словно в мире не осталось больше ничего важного. Ив таяла в его руках, прильнув к нему всем телом, ей хотелось навек остаться в его объятиях.

Внезапно Хантер отстранился и взял ее лицо в ладони.

— Так ты меня прощаешь?

— Да, — не раздумывая, ответила Ив. — А ты простишь меня?

— Я сделаю все, о чем ты попросишь.

И тут Ив вспомнила о проблемах с семейным бизнесом.

— Как прошла встреча?

Хантер улыбнулся.

— Ты не поверишь тому, что произошло… — Он подхватил Ив на руки. — Все в порядке. Но я расскажу об этом попозже.

Ничто не могло сравниться с той минутой, когда их сердца и тела воистину слились воедино. Прикосновения Хантера никогда еще не были такими нежными. Они дарили друг другу свои сердца и души, делились страстью и всепоглощающей любовью. Они одновременно достигли желанной вершины, едва не потеряв сознание от силы охвативших их чувств.

Хантер, целуя Ив, вдруг признался:

— Знаешь, Ив, ведь я тосковал не только по тебе, но и по своей семье. Я всю жизнь держался особняком, и вдруг оказалось, что все эти годы родители любили меня так же сильно, как Ларри и Джолин. Просто обстоятельства были таковы, что я не мог принять их любовь. Сегодня мы, быть может, впервые услышали друг друга. — Хантер замолчал, и Ив погладила его по щеке, подбадривая. — Понимаешь, — наконец сказал он, — мне кажется, что теперь все пойдет по-другому.

Ее охватило невероятное счастье, оттого что он наконец-то научился делиться с ней своими переживаниями, и она спросила:

— Как именно?

— Я надеюсь, я чувствую, что все мы станем ближе. Джолин рассказала мне, как родители днем и ночью сидели около моей постели, пока я лежал в коме, как они плакали, молились и разговаривали со мной. А когда я очнулся, их не было. Я увидел только Слэйда, и решил, что… — Хантер запнулся, но потом твердо произнес: — Теперь уже не важно, что я решил. Я был не прав — в этом и во многом другом.

Ив крепко обняла его.

— Все равно я люблю тебя, Хантер Коулберн.

Он поцеловал ее в ответ, и Ив ощутила, как его любовь наполняет ее сердце.

ЭПИЛОГ

Через несколько дней Хантер приехал с работы раньше обычного.

С той ночи, когда он сказал Ив, что любит ее, она ощущала себя настоящей невестой. На следующий день она взяла выходной, и они допоздна провалялись в постели, потом позавтракали в ресторане, вернулись домой и опять отправились в постель. Весь уик-энд они провели в патио, предавались любви, гуляли, а потом опять любили друг друга.

И теперь Ив видела по блеску в глазах Хантера, что он что-то приготовил на сегодняшний вечер.

— У меня для тебя сюрприз, — сказал он.

— И какой же? — улыбнулась Ив.

— Ну какой же это будет сюрприз, если я тебе скажу? Нам надо кое-куда поспеть к девяти часам. Вот и все. Мне придется надеть смокинг, так что и ты принарядись.

— А до девяти часов? — лукаво блеснула глазами Ив.

Хантер улыбнулся и обнял ее.

— Попробуй догадайся.