Её первыи? мужчина

Все также молча открыл, достал эластичный бинт и белый пакетик. Откуда у них на кафедре такая роскошь?

Иногда тишина начинает душить, и ты понимаешь, что если не скажешь хоть слово – задохнешься, погибнешь под тяжестью молчания.

Сейчас это случилось со мной. Я не могла больше молчать, наблюдая, как Игорь изо всех сил ударяет ладонью по "Холодку".

– Что происходит? Я всего лишь подвернула ногу, это не смертельно. Ты хоть понимаешь, что натворил? Сейчас про нас пойдут слухи. Ты же хотел этого избежать...

– Плевать, – короткий ответ.

Игорь нежно, с каким-то несвойственным ему трепетом освободил мою ногу из плена злосчастного ботильона. Лодыжка чуть припухла, я поморщилась от боли и...

– Что ты делаешь?

Вцепилась руками в край стола до боли. Это было слишком. Слишком для меня. Для моего вспыхнувшего в каждой клеточке тела возбуждения. Для едва-едва успокоившегося сердца. Для желания держаться от Игоря подальше.

Он опустился на одно колено и поцеловал… ногу. Три медленных поцелуя туда, где только что была боль...

Разжечь огонь прежде, чем приложить лед.

Глава 23

ОН

Она была идеальна сейчас. На моем столе, в облегающем грудь коротком платье и тонких чулочках. Я чувствовал тепло ее тела под пальцами и это сводило с ума не хуже вспыхнувшей несколько минут назад на крыльце ревности. Впервые за много лет. Ревновал до скрипа зубами.

Изящная тонкая ножка в моих руках. Чуть припухшая лодыжка. Ей больно и это причиняет боль мне. Такую простую, но пронзительно острую боль. Хотел подуть, но не удержался и поцеловал слегка пахнущую кожей новых, видимо, ботильон ногу.

Мне, и правда, плевать на всё. Сегодня я, как никогда ярко осознал – мне нужна эта женщина. Просто нужна во всей своей трогательной наивности, неискушенности и нежности. Но нужен ли ей я? Зачем ей такой человек, когда молодые парни не дают прохода? Те, с кем у нее может быть прекрасная семья, здоровые отношения и... дети.

– Что ты делаешь? – её голос дрогнул. Огромные глаза стали, кажется, еще больше.

– Лечу тебя. – отвечаю коротко и привязываю бинтом "холодок" к ноге. – Сейчас нужно приложить холодное. Посидишь здесь полчаса, потом наложу эластичный бинт и можешь идти.

Произношу эти слова, а сам понимаю, что не в состоянии перестать касаться её ноги. Гладить нежно, осторожно и восхищаться вспыхнувшим в карих глазах желанием. Таким ярким, что дух захватывает и хочется взять девушку прямо здесь – на столе кафедры. Заставить выгибаться и стонать от удовольствия, смотреть на меня глазами нежного олененка и кончать...бурно и сладко, как умеет только она…

ОНА

Игорь снова целует и гладит лодыжку, медленно поднимаясь выше. Смотрит на меня своими малахитовыми омутами и продолжает прикасаться губами к тонкому капрону чулка, который я уже ненавижу. Потому что он мешает ощутить его поцелуи полностью.

– Хочу, чтобы ты была со мной, – шепчет мой Игорь, когда я не справляюсь с искушением и развожу бедра.

Представляю, как это выглядит. Сижу на столе в центре комнаты, красное платье чуть подсобралось на талии, одна нога в ботильоне на шпильке, вторая перебинтована и...преподаватель между моих ног. Смотрит потемневшими от желания глазами на кружевную резинку чулка и бледную кожу дальше. От этой картины желание усиливается в разы до тупой боли внизу живота, до влаги между бедрами и, возможно, следа на столе.

– Хочу, чтобы ты вернулась, – рука скользит под подол платья и нежно гладит резинку чулка. Каждое прикосновение – мольба, просьба и... с губ срываются слова.

– Не хочу быть куклой для удовлетворения потребностей. Не хочу быть пустой игрушкой. Не хочу быть твоей шлюхой, которая прибежит по первому приказу, – губы дрожат. Щеку холодит одинокая слезинка.

– А чего ты хочешь? – он замирает и напрягается.

– Быть любимой. Не оттраханой до потери сознания, а любимой. Хочу ходить на свидания с человеком, который обо мне заботится и заботиться о нем в ответ. Хочу после секса получать не "спасибо за работу", а, – осеклась не в силах произнести желаемое, – совсем другие слова. Секс по договоренности не про меня. Не для меня. Несколько недель назад я думала иначе, но не теперь. Мне было с тобой так хорошо, как никогда не было. И так больно, как никогда не было.

– Прости, – выдохнул мужчина. – Я не думал, что...

– Я люблю тебя, – выдыхаю и всё. Слезы застилают глаза. Прощай, легкий макияж. Прощай, Игорь. Прощайте, мечты о чем-то большем с Игорем. Откуда взялись силы на признание? Ниоткуда. Их не было. Только усталость и желание, наконец, все закончить. Эту многолетнюю мучительную одержимость Игорем Кадымовым нужно закончить. Навсегда.

Жить дальше. Прекратить тешить надеждами Олега, отвязаться от друзей моего брата окончательно, и узнать других людей. других мужчин, которых в мире несметное множество. Возможно, среди них найдется один. Тот, кто полюбит меня. Тот, кто будет меня поддерживать и оберегать. Тот, кому будет нужна моя любовь, а не только мое тело.

Запрокидываю голову, пытаясь стряхнуть со щек слезы. Жду, что сейчас от уйдет. Оставит меня в раздрае и просто сбежит куда подальше от чувств глупенькой наивной дурочки. Но руки сжимают крепче. Моя нога все еще в плену.

– Хорошо, – он поднимает её выше, целуя внутреннюю сторону бедра чуть выше колена. – Спасибо за то, что любишь меня. – тихий шепот и поцелуи продолжаются. Всё выше, все ближе к самому сокровенному.

Открываю глаза и смотрю на него с удивлением. Что это значит? Он видит вопрос в моих глазах и улыбается.

– Я козел. Мерзкий человек, озабоченный псих, моральный урод – это всё цитаты моих прежних женщин. Я не заслуживаю тебя, Юля, но благодарен за то, что ты у меня есть. Если хочешь, мы попробуем.

Это выглядит странно, когда пронизывают таким взглядом, находясь фактически у тебя между ног. Чистота чувств на грани разврата. Острый приступ удовольствия от слов "Если хочешь, мы попробуем". Кажется, оргазм сегодня я уже получила вот таким странным образом.

– Правда? Серьезные отношения? – у меня в голове не укладывается.

– Да, насколько это возможно. Есть две просьбы: твой брат не должен ничего знать до поры до времени...

– Хорошо, – улыбнулась. Я сама хотела это предложить. Дима сейчас не в лучшем расположении духа, такая новость его добьет. Их дружбу тоже добьет, а это последнее, чего мне бы хотелось. – А второе?

– Если решишь завести семью, ты от меня уйдешь, – руки чуть крепче сжали мою ногу.

Я попыталась коснуться его лица, но он отпрянул назад. Впервые в малахитовом взгляде красивого мужчины, магическом и завораживающем, было столько горечи. Говорят, на Руси малахит слыл камнем, который может исполнять желания. Сейчас же он, почему-то. чувствовал себя беспомощным.