Ее темные рыцари

– Целительный компресс, – пояснил Лазарус. – Правда, помогает не очень.

Серые глаза вампира смотрели внимательно и ласково, отчего мне стало неловко.

– И потому вы обратились к моему родственничку?

– Не мы, а Хемминг. Контролер спешит отправить тебя в сидх – видимо, его организация блюдет в этом свой интерес, – рассказал хмурый Руслан. – Князю поведали об охоте, открытой на тебя Сааризой, которая, представь, приходится ему сестрой. Кайагард заверил, что покушений можно больше не опасаться, даже если ты откажешься посетить сидх.

Чудесно! Мой враг – моя же тетя. Точнее, двоюродная прабабка? С ума сойти – дивное родство! Стоп, а почему это я откажусь погостить в сидхе? Тем более что фейри нужна моя помощь? Которую, надеюсь, смогу оказать?

Когда я высказала свои сомнения, Булатов помрачнел. Лазарус же дипломатично предложил отложить серьезную беседу на потом. И, резко поднявшись, объявил:

– Пойду готовить тебе куриный бульон. А Рус пускай поможет искупаться – он боялся зацепить порезы, поэтому на тебе все еще цементная пыль.

И вампир вышел из спальни.

В словах Болконского почудился укор в адрес нерешительности вертигра, более точно уловить его эмоции я не смогла.

Не смогла?!

Ошеломленно замерев, прислушалась к себе. Так и есть. Эмоции парней больше не были яркими, как раньше. Запахи, звуки стали тусклее и глуше. И слабость, давно я не ощущала себя такой уязвимой, что успела отвыкнуть.

Я все-таки перестала быть Гласом?!

– Тебе плохо? Обопрись на меня скорее, – обеспокоенный оборотень аккуратно подхватил под локоть.

– Я больше не Глас?

Булатов покачал головой.

– Ты расстроена? – В напряженном тоне, кроме тоски, почудилась… неужели ревность? Определение чужих эмоций давалось хуже.

– Думала, раз мы с тобой вернули Лазаруса – это показатель целостности нашего триумвирата. Решила, что Эмма сделала что-то не так.

– Нет, родная, наши с вампиром татуировки исчезли. А твоя, – он вздохнул, – стала обыкновенной.

– Можно посмотреть?

– Само собой, как раз зеркало осталось в спальне.

– Зеркало? – Вскинув брови, заозиралась.

И точно – возле стены стоял двухметровый стеклянный прямоугольник в тяжелой деревянной раме. Не мое зеркало – у меня такого в доме не водилось.

– Приобрели для связи с Кайагардом – фейри не признают «Скайп», – неловко пошутил Руслан, с тревогой наблюдая, как я себя рассматриваю.

Багровые, влажные от сукровицы и компресса порезы пестрели на коже. За ними рассмотреть черные веточки тату было почти невозможно. М-да, расписала меня Эмма под хохлому…

– Кстати, что с Черновой и ее подручными?

– Оборотней Демид казнил лично. Магички под арестом, их перевезут в центральный офис Контроля, как только команда Хемминга закончит расследование и снимет последние ментальные заклинания с клана вертигров.

– В смысле «последние»? Неужели Эмма промывала мозги не только приближенным мужа?! Нет, подожди, не отвечай. Я сначала наведаюсь в ванную, потом буду слушать твой рассказ.

Мой оборотень вздохнул и открыл передо мной дверь.

– Одну не отпущу. Это чудо, что ты проснулась и передвигаешься самостоятельно. Кайагард уверял, что на это потребуются недели. Целитель из команды Хемминга вообще опасался, что после выгорания ты умрешь во сне, как Пасечник.

– То есть? – испугалась я. – Какое такое выгорание?

– Выражаясь языком магов, ты выжгла возможности, приобретенные в триумвирате. Чтобы оживить Лазаруса, отдала всю остаточную силу Гласа. Всю до капельки, поэтому-то и не заживает спина. Вдобавок у тебя своеобразная «аллергия» на человеческую магию, которую ты почему-то не воспринимаешь. Вся надежда была на исцеление от рук фейри.

Вспомнилось хвастовство Эммы даром ментала, который в ней проснулся после разрыва уз с рыцарями. Выходит, мне подобные «плюшки» не светят, раз я выгорела. Но боже мой, я не жалела об этом ни единой секунды! Я спасла жизнь друга, а это ценнее любых даров. Мыслишка, что Болконский так не думает, мелькнула – и тотчас пропала. Уверена, вампиру не все равно. Ведь, освободившись от связи, он все еще здесь, переживает за меня. И даже заботится – поторопился же на кухню варить бульон?

– Подожди, а почему выгорела Глафира Яковлевна? Ведь, насколько помню, в ее доме не обнаружили признаков, что она отбивалась от врагов огненными заклинаниями?

– Чернова заставила ее создать больше десятка сильнейших огненных амулетов.

– Наподобие того, что сжег дом брата Демида?

– Да. – Руслан сосредоточенно регулировал температуру воды, после чего помог снять белье и забраться в ванну.

Дальше было не до разговоров. Если искупаться самой худо-бедно получилось, то без посторонней помощи помыть волосы ни за что не удалось бы. Булатов заботился обо мне, как о маленьком ребенке, впервые самостоятельно пользующемся мочалкой и мылом, следил, чтобы вода не попадала на спину. Стеснялась ли я? Может, и стоило бы, но после совместно пережитого я разучилась краснеть, особенно перед этим мужчиной.

Когда закончили с водными процедурами, затронула волнующий меня момент:

– Я подслушала, как князь назвал тебя моим женихом…

– Когда Хемминг сообщил о твоем ранении, фейри тотчас захотел тебя забрать, мотивируя тем, что он единственный родственник, которого волнует твоя судьба.

– Угу, он продемонстрировал, как волнует, – возмущенно пробормотала я, – отказавшись лечить мою спину.

– Когда на претензии сидхе Хемминг ответил, что у тебя есть жених, я поспешно представился им.

– Ясно. – Моя радость потускнела. – У тебя просто не было выбора…

С одной стороны, Кайагард, решивший проявить благотворительность и забрать правнучку к себе, с другой – Контролер, который мог объявить женихом своего помощника. Вот и поторопился вертигр с обязательствами, а сейчас, видимо, жалеет…

Булатов неуклюже свернул на моей голове тюрбан из полотенца и вздохнул:

– Ничего тебе не ясно. Я выбрал еще в день нашей первой встречи.

Скользнув сожалеющим взглядом по стенам ванной, положил руки мне на бедра и, слегка притянув к себе, шепнул:

– К демонам отсутствие романтики… Герда, ты согласна стать моей женой?

Ох, как он был не прав! Из возможных вариантов это самое романтичное завершение наших злоключений, несмотря на то, что состоялось оно тут. Впрочем, чую, для меня треволнения еще не закончились.

– Я согласна… – договорить мне не дали – Руслан приник к моим губам долгим нежным поцелуем, от которого подкосились ноги.

Отдышавшись, уточнила:

– Согласна стать твоей женой, как только разберусь со своими проблемами.