Её Величество «Ютрейн»

Однажды каким-то холодным днём наши родители не вернулись домой. Мы с сестрой забеспокоились ведь готовить мы сами не умеет и еды дома только на неделю оставлены на столе. Пришлось кушать сырое. Сестра тогда успокоила меня она сказала, что родители возможно просто где-то задержались.

Я не знал куда они всё время уходили. Мама и папа всегда отвечали уклончиво и всегда говорили:

— Мы на работу.

А когда спрашивал на какую они отвечали:

— Вырастишь, узнаешь.

На следующий день родители снова не вернулись и на следующий тоже. Вот тогда и стало страшно нам обеим. Дома уже приготовленной еды не было и кушать сырую еду животику больно. К концу недели еда закончилась, и мы с сестрой решили выйти на улицу.

Лин тогда в первый раз вышла наружу. Она дрожала от холода, и я окутал её одеялом попутно обнимая. На улице было тихо, не было даже людей. Мы решили пойти куда-нибудь где была еда. Я обострил свой мокрый носик и почувствовал приятный запах чего-то вкусненького. Сестра почуяла тоже самое и её животик заурчал… потом и мой тоже.

— Пошли за мной. — сказал я, держа её за ручку.

Я никогда не уходил далеко от дома и мне было не по себе. Я видел много людей и все с ненавистью или косо смотрели на нас. Я тогда понял, что надо было прикрыть лицо. Когда вернёмся домой так и сделаем.

Идя по следу запаха, мы добрались до лавки где продавали мясные угощения. Так вкусно могли приготовить только родители. Но не успел я подойти, как человек у лавки крикнул на нас с Линой:

— ЭЙ!!! Пошли прочь, рабы проклятые!!! — он расправил кулаки и собирался напасть на нас, но мы с Лин быстро среагировали и убежали прочь. — Тц… твари! Нечего тут ошиваться!

«За что он так с нами? Мы ведь просто хотели поесть?»

От голода наши животики снова заурчали.

— Я кушать хочу. — тихо сказала сестрёнка. — Хочу к маме.

На её личике наворачивались слёзы через закрытые глаза. Мне стало её очень жаль, и я обнял её. Я тоже хочу, чтобы мама и папа вернулись. Мы бы, наверное, и остались бы ждать их дома если бы не закончилась еда. Кто знает может они вернулись?

Мы вернулись домой, но дом был ещё пуст. Не найдя ничего съедобного, мы собрали все нужные вещи и покинули дом оставив дверь в квартире открытой. Я нашёл несколько коричневых монет, которых мама и папа очень берегли. Одновременно с этим я нашёл то чем скрыть наши лица. Я нашёл тёмные полотна под стать нашим чёрным волосам и чёрной шёрстке. Мы тепло оделись и покинули дом на этот раз навсегда.

Мне было 14 лет, а Лин было всего 10. Мы маленькие беззащитные дети, которые внезапно остались без родителей. Конечно мы стали жертвами. Конечно… никак ведь иначе и быть не могло.

Мы гуляли по городу целый день и не нашли ничего лучше кроме лужи грязной воды на дороге. С трудом, но Лин уговорила меня попить с ней эту грязную воду. Она была слепа и для неё вода независимо от прозрачности всегда была водой, но мне просто не хотелось пить такую воду и всё же я решился. Жажда брала вверх, а к колодцу люди нас не подпускали. На удивление вода была такой же, как и та что приносил папа домой. Возможно вся вода была грязной, а потому неотличимой друг от друга.

Когда серое небо стало чёрным, а холод усилился мы стали стучать в двери домов прося кого-нибудь впустить нас. Некоторые открывали, но многие из них увидев нас просто закрывали дверь и прогоняли прочь. Один раз большой человек пнул меня и захлопнул дверь.

«Почему?… За что?…»

Это были важные вопросы для меня и Лин. Люди не любили нас, но нам ничего не оставалось делать, как искать место где можно поночевать. В очередной раз передо мной захлопнулась деревянная дверь и мы с Лин отчаявшись пошли дальше.

— Холодно. — дрожащим голосом проговорила сестра, выдыхая пар.

В это время на улице становилось темнее.

— Мне тоже. — сказал я, не чувствуя уже пальцев на своих руках.

Следующая дверь. Неуверенный, но громкий стук, дверь открывается. В дверях стояла женщина, одетая очень откровенно в белой ночнушке. У неё бели белые волосы и свечка в руках, что она держала, прикрывая слабый огонёк рукой от уличного холодного ветра. Она, наверное, подумала, что это кто-то из взрослых и осматривала, сначала сверху не понимая кто постучался.

Моя сестра от усталости, голода и холода болезненно мяукнула, и женщина обратила на нас внимание посмотрев вниз на нас. Впервые увидев нас человек не захлопнул дверь. Вместо этого прекрасная женщина жалостно смотрела на нас.

— О боже! — проговорила она. — Что вы тут делаете? В дом, быстро!

Сначала мы не поверили услышанному, но потом мы смело забежали в дом где почувствовали приятное тепло на своих телах. Дом снаружи был обычным, но внутри был просторным и тёплым. В середине комнаты был какой-то раскалённый шар, который излучал тепло и светился ярким оранжевым светом.

Женщина отвела нас к нему, и мы потихоньку стали раздеваться, согревая свои замёрзшие руки и ноги рядом с шаром.

— Бедные… вы, наверное, есть хотите.

Наши животики от упоминания еды вновь заурчали, и мы с Лин кивнули светловолосой женщине.

— Ждите здесь… сейчас я что-нибудь приготовлю. — сказала женщина и убежала в другую комнату.

Через несколько минут она вернулась с двумя тарелочками где был тёплый суп. Из-за голода мы ели неосторожно и много пролили.

— Потише, ешьте медленно я принесу вам добавки. — сказала женщина.

Затем она принесла нам молока в чашках, и мы с удовольствием его выпили. У него приятный вкус и я выпил чашу залпом. Вытерев рукавами рот, мы решили отблагодарить хорошую тётю.

— Спасибо большое! — сказали мы с Лин в унисон.

Женщина нежно улыбнулась и потом принесла нам одеяла, где мы улеглись на мягкую постель. Женщина словно мама поцеловала нас в лбы и сказала с улыбкой на лице:

— Спокойной ночи. — и собиралась они уйти, как заговорила Лин.

— Можно… вы с нами полежите. — сказала она немного неуверенно.

Лин не хватало материнского тепла. Целую неделю она спала лишь со мной и ей хотелось почувствовать тепло родителя. Женщина, поняв это согласилась и легла вместе с нами приобняв нас двоих. Так мы в итоге и уснули в приятных тёплых объятиях.

***

Прошли недели с тех пор как нас приютила женщина, нас, осиротевших детей нелюдей с улицы, что оказались голодными и замёрзшими. Её кстати зовут Мария, и она служительница в Церкви.

Она хотела отправить в нас в церковный приют, но придя домой она сказала, что из-за того, что мы Ниграты ей отказали в этом. Поэтому она решила оставить нас у себя чему мы с Лин были наоборот рады.