Эффект бабочки

В кабинете, расположенном за комнатой для занятий, находились пустой стол, стул и телефон, серый и без кнопок. Снятая трубка лежала на столе, и Эван удивленно на нее уставился.

— Это тебя, — сказал Митч. Эван сел и поднял ее.

— Алло?

— О, Эван, — в голосе матери были слезы и усталость. — С тобой все в порядке?

Еще одно пятно задрожало на периферии его зрения, и он сморгнул его.

— Со мной все в порядке, мам. Я просто… растерян.

— Я знаю, — вздохнула мать. — Я хотела сказать, что приду тебя навестить сегодня. Меня попросил прийти доктор Редфилд.

Эван почувствовал облегчение.

— Я рад. Я хочу увидеть тебя, мам. Я хочу выйти отсюда.

Длинная пауза на другом конце.

— Я знаю, что ты хочешь, малыш, но доктор говорит, что это будет не так быстро.

Его рука сжала трубку, и мгновение Эван боролся с желанием расплакаться от злости.

Он ответил спокойно, зная, что Митч внимательно за ним наблюдает:

— Ему лучше знать. Я просто хочу поправиться.

Она издала приглушенный всхлип.

— Могу ли я принести тебе что-нибудь? «Мои дневники? Но Редфилд сказал, что у меня их никогда не было, так?»

— Мне бы хотелось… фотографию. Я по тебе скучаю, и все такое. Ты не могла бы принести мне фотоальбом?

В мозгу Эвана начал зреть план.

— Доктор Редфилд предупредил меня, что, возможно, ты попросишь меня о чем-то таком, — вздохнула она. — Ты был слишком мал, чтобы помнить, но твой отец, он… Когда он заболел, то сжег их все однажды ночью. Я смогла сохранить только старые любительские фильмы, которые он наснимал.

— А я могу их посмотреть?

— Не знаю. Надо спросить доктора. — Она снова шмыгнула носом, сдерживая рыдания. — Скоро увидимся. Я люблю тебя

— Я тоже тебя люблю, мама.

Андреа помедлила у входа в клинику и нервно переступила с ноги на ногу, глубоко затянувшись сигаретой. В горле у нее запершило, и она закашлялась, с хрипом выдохнув дым. Внезапно ее затошнило от запаха никотина. Она швырнула сигарету на землю и покрутила головой, отгоняя это ощущение. Ей нужно быть собранной ради сына, а не думать о том, когда она сможет выкурить еще одну сигарету. Она решительно залезла в сумочку, достала оттуда сигареты и зажигалку и швырнула их в урну. Затем наклонилась, чтобы поднять стоявшую у ног картонную коробку, и вошла в клинику.

Редфилд ожидал ее у приемного покоя.

— Привет, Андреа. Хорошо выглядите.

— Я только что бросила курить.

— Это хорошо. Пройдемте ко мне в кабинет?

Она заколебалась.

— Я бы хотела поговорить с сыном… Он вздохнул.

— Он присоединится к нам через несколько минут. Думаю, нам сначала стоит посмотреть на результаты сканирования.

— Вы уже их видели? — Андреа старалась не выдать своего беспокойства.

— Еще нет. Мне казалось, что нам следует вместе посмотреть их.

Они прошли по коридорам клиники мимо комнаты для занятий и поста дежурной сестры.

Она кивнула.

— Утром я разговаривала с Эваном.

— Да, мне сказали. Вы не заметили какой-нибудь разницы в его поведении или разговоре?

— Нет. Мне показалось, он чем-то расстроен. Он сказал, что растерян.

— После приступа это вполне естественно. Мы узнаем гораздо больше, сравнив серии томографических снимков.

Доктор указал на картонный ящик.

— Принесли что-то для него?

— Он хотел посмотреть фотоальбомы, но, боюсь, у нас их не осталось.

Редфилд кивнул, и она продолжила:

— Здесь фильмы, которые в свое время снял Джейсон. Я не была уверена в том, что мне стоит их приносить сюда, но вы сказали, что это для него хорошо…

— С этим действительно абсолютно все в порядке, Андреа.

Они подошли к кабинету, и доктор открыл дверь, пропуская ее вперед.

— Эти фильмы — часть его жизни, и навязчивая идея Эвана не будет сломлена, пока он не поймет, что историю нельзя изменить.

Редфилд сел, и Андреа последовала его примеру.

— Мне хотелось бы посмотреть эти фильмы сначала самому, и надеюсь, что мне удастся найти в них что-нибудь, что могло бы убедить его в том, что прошлое — это прошлое…

Редфилд указал на старый портативный кинопроектор, стоящий на полке стеллажа.

— Я не хочу потерять его, как потеряла Джейсона, — тихо сказала Андреа.

Доктор выглядел смущенным.

— Психология сильно продвинулась вперед за тринадцать лет, Андреа. Теперь существуют методы лечения, которые нам были просто недоступны, когда Джейсон был у нас.

Она не ответила, и Редфилд застучал по клавишам компьютера, выводя на экран снимки томографа. То, что он увидел, заставило его поежиться.

— О, Господи, нет, — выдохнул он. Андреа нервно перебирала пальцами, стараясь не кусать от волнения ногти.

— Не виляйте, доктор, — сказала она, не скрывая своего страха. — Просто скажите, и все.

Редфилд работал клиническим психологом и неврологом уже более двадцати лет, и у него бывали пациенты, не поддающиеся лечению, как, например, Джейсон, которые доживали свои последние дни в безумии, но до сих пор каждый такой диагноз доктор считал своей личной неудачей. Несмотря на профессиональную дистанцию, которую он держал с пациентами клиники, Редфилду нравился Эван, и он надеялся, что ему удастся вернуть парня к нормальной жизни. Но то, что он увидел на экране монитора, убедило его в том, что этого никогда не случится. Большие темные комки какого-то вещества испещрили мозжечок Эвана рваными дорожками, подобно разрывам на ткани.

— Кровоизлияние… — начал он натянуто. — Массивное нейронное повреждение внешнего мозгового вещества. Этот вид повреждения неоперабелен и неизлечим.

Редфилд покачал головой.

— На самом деле я удивлен, что у него вообще сохранились какие-либо моторные функции…

Едва он сказал эти слова, как тут же пожалел о них, услышав плач Андреа.

— Мне очень жаль.

В коридоре у кабинета стоял, прислонившись спиной к стене, Эван и слушал их разговор.

Ему удалось скрыться от наблюдения Митча и прибыть вовремя, чтобы последовать за матерью к офису Редфилда. «Док не даст мне посмотреть эти фильмы, — понял он, когда услышал прогнозы доктора. — Мне надо сыграть на этом и найти другой способ». Он сделал несколько шагов назад, а потом снова пошел вперед, якобы только что появившись, надевая фальшиво-спокойную улыбку.

Когда он вошел в кабинет, Редфилд поднял глаза и увидел изможденное, усталое лицо молодого человека, что не увязывалось с приподнятым настроением, которое он пытался демонстрировать.

— Привет, мам. Ты не забыла принести мне те забавные старые домашние фильмы, которые мы когда-то снимали?

Он намеренно отвернулся, дав матери пару секунд, чтобы вытереть слезы и взять себя в руки.

Андреа кивнула.

— Д-да, они здесь. Доктор заученно улыбнулся.

— Присаживайся, Эван. Давай поговорим о твоем самочувствии.