Эффект Фостера

О нет, в моей голове заиграли навязчивые мотивы кантри.

– Ты опоздал, если бы здесь был мой отец, он бы немедленно тебя уволил.

– Да расслабься, твой предок сюда носа не сует вне скачек.

Я сложила руки на груди, надвигаясь на конюха.

– Зато я сую, лошади уже должны быть в леваде. – С громким фырканьем Джуд направился к денникам. – Герцогиню не трогай.

В амуничнике я подошла к своему шкафчику, где стопочкой лежали мои чистые вещи и быстро переоделась. Для конных прогулок у меня было несколько комплектов одежды. Сегодня я выбрала самый удобный. Белая эластичная ткань штанов плотно облегала мои ноги, синий свитер из натуральной пряжи был идеален для тренировок, не сковывал движения, и хорошо пропускал воздух, на ноги я надела ботинки из черной кожи с белыми вставками, волосы собрала в высокий хвост.

После смены одежды, я подошла к деннику Герцогини и выпустила ее. Накинула на нее белый вальтрап¹⁴, следом амортизатор, расположила седло и принялась затягивать подпругу¹⁵ с обеих сторон, не сильно, пока только выравнивая седло.

Последний штрих! Герцогиня любила косички, поэтому я спрыгнула с нее и принялась заплетать густую гриву.

– Сегодня у меня весь день свободен, мы могли бы погулять у озера, – шептала я, доплетая последнюю косичку.

Я развернулась, собираясь уходить, но тут же вскрикнула от страха, ведь не ожидала в полуметре от себя увидеть Джефри.

Глава 7

Барбара

Сердце зашлось в сумасшедшем ритме, больно ударяясь о мои ребра, не сдержав порыва, я коснулась своей груди рукой.

На кой черт он подкрадывается ко мне?

Джефри стоял, привалившись плечом к кованой дверце денника. На его шее не было цепочки, а меня все еще съедало любопытство. Что он мог повесить на цепочку? Может там какой-то талисман вроде клевера? Хотя Фостер не из тех, кто верит в подобные вещи.

– Привяжи к своей шее колокольчик, чтобы он звенел каждый раз, как ты вздумаешь снова подкрасться ко мне, – недовольно бросила я, складывая руки на груди.

И в очередной раз мне досталось вскидывание брови. Что это значит? Он недоволен, или злится, или не понимает смысл моих слов? А может, у него нерв защемило? Этот кретин вообще умеет улыбаться, или эта способность не была заложена в его ДНК?

Он погладил мою лошадь по носу, а та – предательница, даже не подумала лягнуть его своими копытами.

– Привяжи к своему большому рту кляп, чтобы не болтать лишнего, – не глядя на меня, ответил он.

Большой рот. Это не самое обидное прозвище, вылетавшее из его уст за все эти годы, но определенно неприятное.

Джефри достал из кармана джинсов кубик сахара и предложил его Герцогине. Та с превеликим удовольствием его съела.

Ярость поднималась из самого центра моей груди, что, думаю, ясно читалось в моих глазах, которыми я надеялась проделать дырки в его большой и самодовольной голове.

– Надеюсь, ты подавишься своими словами, – огрызнулась я. – И перестань кормить мою лошадь сахаром!

Кончик его языка скользнул по нижней губе, привлекая к этому действию все мое внимание. Я старалась держать взгляд прикованным к его лицу, но за какую-то долю секунды проиграла эту битву. Бегло оглядела стальные кнуты мышц его широкой обнаженной груди, восемь кубиков пресса, над которым явно работали не один день, и остановилась на поясе джинсов и поперечных мышцах его живота. Кожа Фостера была влажной от пота и грязной от валяния в песке.

Ну что за неандерталец? Сегодня было непривычно жарко, но не настолько, чтобы разгуливать полуголым.

– Ты сегодня особенно злая, может, тоже хочешь немного сладкого? – издевательски склоняя голову набок, спросил он.

– Не хочу!

У меня никак не получалось оторвать ноги от пола и отойти от него хоть на миллиметр. Запах жженого сахара, табака и лайма наполнил мои легкие, а еще тонкие нотки чистого мужского пота и пыли. Мой живот совершенно странным образом защекотало, заставляя меня смутиться, почувствовать себя виноватой и отойти на шаг от него, чтобы не находиться в этом дурманящем облаке энергии Фостера.

– А я предлагал, – безразлично бросил он.

Иисусе.

Вот, как это работает. Чтобы получить женское внимание, ему не нужно было делать ни-че-го. Достаточно снять футболку и изваляться в грязи. Сотни девчонок выстроились бы в очередь, чтобы слизать эту грязь с его кожи.

– Рейдж, конечно, принадлежит твоему папе, но очень глупо позволять тебе дурачиться с ним. Этот конь опасен, в два счета может отправить тебя в нокаут.

– Отец не знает, что я взял его.

Я закатила глаза.

– Как обычно пренебрегаешь всеми правилами. Ты явно переоцениваешь свои возможности. Мой совет, держись подальше от Рейджи.

– Во-первых, я не спрашивал советов у кого-то вроде тебя. Во-вторых, не равняй меня по себе.

Я задержала взгляд на его губах.

– И что это значит? – непонимающе спросила я, возвращая свой взгляд к его глазам.

– А то, что ты всегда была трусихой, которая боялась ослушаться папочку.

Я вовсе не трусиха.

Пришлось отвернуться от него, чтобы случайно не сорваться и не заехать ему локтем в живот. В сотый раз я принялась трогать заплетенную гриву Герцогини.

– Что ты вообще стоишь здесь, разве у тебя нет занятий поинтереснее? – грубо спросила я.

– Например?

– Например, твои подружки. Знаешь, и я никак не могу понять, почему ты привез двоих? У тебя где-то припрятан еще один член? Или у одной из них есть член?

– Боюсь, ты слишком мала, чтобы посвящать тебя в подробности моей личной жизни.

Я убеждала себя, что подробности его личной жизни не нужны мне, но на самом деле мою грудь разъедало любопытство.

Стоп. Что он сказал? Снова попрекнул меня моим возрастом?

– Вообще-то мне семнадцать, стоит напомнить тебе, что совсем скоро я стану совершеннолетней, – пробубнила я.

Тишина длилась ровно три секунды, а затем:

– Я помню, – пронесся тихий шепот над моим ухом.

Совсем-совсем близко.

Чертовы мурашки организовали миллионную армию и побежали по моей коже. Он был за моей спиной, но соблюдал дистанцию, именно поэтому я не заметила, как Джефри приблизился. Однако теперь я чувствовала его, ведь теплое дыхание обжигало заднюю поверхность моей шеи и кончики ушей.