Эффект Гирлянды

Крик безжалостно выхватывает меня из тёмной пучины сна. А где же нежные пробуждающие поцелуи? Где утренние сладкие объятья? Где кофе в постель?

— Вставай, пожалуйста. Ты вчера заснула, а я взял на себя смелость и постирал в машинке твои вещи. Всё высохло, можешь надевать. Пока ты душ будешь принимать, я сделаю кофе и бутерброды и вызову такси, а то ты не успеешь.

Зачем мне свежевыстиранные вещи? Я надену другие. Сползла с кровати. Увидела зеркало. Зеркало увидело меня. Оба ужаснулись. Если Тим не испугался при виде меня такой — это любовь! Или очень плохое зрение? Или психическое отклонение?

Так! Надо одеться. Шкаф. Тут вот на полочках лежало моё бельё. Где оно теперь? Вижу только футболки и трусы Тима. На фиг нужно было всё перекладывать?

А вот и сам хозяин квартиры. Глаза блестят от счастья, губы улыбаются. Пытаюсь спросить его, а он этими губами целует меня и не даёт ничего сказать. Так тесно прижимает к себе, что я нижней частью живота ощущаю его… любовь ко мне. Напряжённая такая любовь, твёрдая. Может, ну её к чёрту эту работу?

Не давая опомниться, Тим хватает меня в охапку и тащит в ванную. Ну хорошо, развратник, пусть это будет в ванной, я ж не против. Уже расслабилась, предвкушая наслаждение, а он включает душ и пихает меня под струи воды. Охладись, Юлечка. А сам убегает. Эх, нет в жизни счастья. Только размечталась!

Быстро приняла водные процедуры, начала сушить волосы.

— Юля, быстрее! А то ты и на такси не успеешь!

Надела высохшие вещи, иду на кухню. Тим такой весь красивый, причёсанный, в новом пиджаке суетится у стола. Пара бутербродов с икрой и свежесваренный кофе.

— Хотела спросить насчёт своей одежды, — бормочу я, одновременно пытаясь прожевать бутерброд. — Куда ты всё дел, и зачем?

Он смотрит на меня удивлённо, словно не понимает вопроса. Нет, он и правда не понимает. Куда-то дел мои вещи и, похоже, не помнит. До меня стало доходить, что с Тимом происходит что-то неладное. Вчера встретил меня странно, словно я и не жила с ним все эти месяцы, а явилась только что из его эротических фантазий. И эти его изощрённые ласки, и какое-то безумное возбуждение.

— Скажи честно, дорогой, ты вчера употреблял алкоголь или какие-нибудь наркотические препараты?

— Юля, ты задаёшь такие вопросы… я не понимаю. Для меня это всё очень неожиданно… Нет, я безумно рад, но в голове всё перемешалось. Я год мечтал о тебе, понимаешь?

Я видела, что он очень волнуется. Вот на стул сел, потом вскочил. Сейчас признается, что у него с головой непорядок. И тут не кстати запищал его телефон. Тим схватил трубку.

— Да… сейчас спускается, — ответил он и отключил аппарат.

— Давай вечером поговорим? Ты ведь приедешь? Там такси у подъезда уже заждалось. Белое «Рено», номер пять-пять-один.

Глаза любимого мужчины смотрели на меня с такой надеждой и мольбой, что я растерялась.

— Хорошо. Вечером поговорим.

Я вышла в коридор. Тим помог надеть плащ, подал сумку. Я взялась за ручку двери.

— Я помню, что ты не хотела слушать объяснения, но теперь ты здесь, и я могу сказать: с Ликой у меня ничего не было, правда. Это глупая шутка, которая вышла из-под контроля.

— Лика? Кто это? — я застыла на пороге, хлопая глазами, как дура.

— Я люблю тебя и никогда не изменял. Это главное, что ты должна знать!

— Ладно, — я так ничего и не поняла.

Снова запищал мобильный. Водитель такси оказался нетерпеливым. Я поспешила вниз. Всю дорогу до работы думала о словах Тима. С ним явно происходит что-то ненормальное. Нужно выяснить, что творится в голове у моего парня. Если вовремя начать лечение…

Вход в здание нашей фирмы призывно мигал огнями огромной гирлянды. У меня ещё издали начала болеть голова от этого великолепия. Стараясь не смотреть на яркие вспышки, проскользнула в офис.

— Юлечка, доброе утро! — приветствовала меня Леночка. — Замечательно выглядишь!

Вот ведь подлиза какая! Я накраситься-то ещё даже не успела, но Надюша, встречающая меня в кабинете, тоже отметила, что выгляжу я сегодня по-особенному.

— Прямо сияешь вся! Глаза блестят, губы улыбаются. Похоже, что с Тимом вы вчера помирились.

Я открыла косметичку и, пока накладывала лёгкий макияж, поведала подруге о вчерашнем вечере. Некоторые особо пикантные детали упустила, но про странное поведение своего любимого рассказала подробно.

— Ты раньше говорила, что Тим очень серьёзный и в интимном плане сдержанный, а тут такие африканские страсти! И одежду твою спрятал, и косметику. Чудеса! Что-то тут явно нечисто.

В этот момент открылась дверь и в комнату вплыла наша Золотая Рыба.

— Доброе утро, девочки. Рада видеть вас в хорошем настроении. Отметьте, что крем «Витаминно-ягодное вдохновение» снят с производства. Наденька, запомни, что скраб у нас не со скорлупой кедровых орехов, а из их жмыха. Жмыха, понимаешь? Это всё же разные вещи. Посмотрела бы я, как ты кожу скорлупой стала натирать. Всё, приступайте к работе. Удачи!

И мы приступили. Сегодня был просто шквал звонков. Мы едва успевали отвечать. Предновогодняя лихорадка! Моя многострадальная голова то и дело подвергалась пульсирующей боли. Пришлось опять принимать таблетки.

К концу рабочего дня я чувствовала себя измотанной и больной. Конечно, я забыла про уличную иллюминацию и, когда выходила, резкая вспышка застала врасплох. В мозг словно воткнули тонкую спицу. Я вскрикнула и схватилась за виски. Надо пожаловаться Оксане Викторовне. Нельзя же так ослеплять персонал и клиентов!

Я отправилась домой пешком. Надо ещё в магазин зайти, купить что-нибудь на ужин, хотя лучше взять готовое и дома разогреть. Сегодня я не в состоянии изображать из себя повариху.

Когда я замученная и потная с полными сумками переступила порог квартиры, Тим вышел из своей комнаты.

— Ты считаешь своё поведение адекватным? — процедил он сквозь зубы, даже не поздоровавшись и не забрав у меня тяжёлые сумки.

— Что тебя не устраивает? — с вызовом ответила я и бросила пакеты на пол.

— Ты пропадаешь, не отвечаешь на телефонные звонки, нарушаешь все наши правила! Решила меня игнорировать? А теперь заявляешься, словно ничего не произошло!

— У меня сейчас нет ни сил, ни желания выяснять отношения. Меня, между прочим, сбила машина, я получила травмы, телефон разбился.

— Ты хочешь сказать, что всё это время лежала в больнице?

— Нет. Я на работе была, а потом в магазин ходила, чтобы притащить еду для тебя. Ты же с голоду умираешь.

— Я тебя про вчерашний день спрашиваю! — заорал Тим багровея. — Что ты дурой притворяешься?! Не могла мне с рабочего телефона позвонить? Или взять у кого-нибудь трубку не могла, чтобы набрать мой номер?