Эффект Грэхема

Райдер мрачнеет.

– Хочешь сказать, он точно не возьмет меня помощником.

– Этого я не говорила. Но он упоминал, что у тебя скверное поведение. Так что да, думаю, я могла бы замолвить за тебя словечко. Насчет твоих лидерских качеств или чего-то еще. Мы с ним постоянно болтаем по телефону, а в следующие выходные я поеду домой навестить родных. Если хочешь, каждый раз буду тебя нахваливать. Хотя нет, не каждый, а то отец что-нибудь заподозрит. Но я скажу ему, что мы дружим, и сделаю так, чтобы твою кандидатуру он обязательно рассмотрел. – Пожимаю плечами. – Мое мнение многое для него значит.

Райдер выжидающе смотрит на меня:

– Что ты хочешь взамен?

– Помоги мне справиться с проблемами за сеткой. Может, несколько раз потренируемся вместе. Один на один, – ухмыляюсь я. – Знаешь, я ведь, наверное, даже кое-чему смогу тебя научить.

– Не сомневаюсь. У тебя немало приемов.

– Видишь? Польза для обоих. Ты поработаешь со мной, а я поработаю ради тебя. Мы оба останемся в выигрыше. – Смотрю ему прямо в глаза. – Ну как, согласен?

Он думает так долго, что я уже гадаю, не откажет ли он мне. Это, конечно, будет глупо и совершенно бессмысленно, потому что…

– Я в деле, – отрывисто кивает он. – Напиши мне, когда и где пройдет первое занятие, я приду.

Райдер уходит, а я остаюсь пялиться ему вслед и гадать, на что же подписалась.

Университет «Брайар».

Хоккей на льду с шайбой.

Мужская команда

Стартовый состав

Глава одиннадцатая Райдер Чад Дженсен, королева драмы

Жизель пишет мне на следующий вечер и спрашивает, смогу ли я прийти завтра на наше первое индивидуальное занятие. До чего странно видеть ее имя на экране моего телефона. Может, странно видеть имя «Джиджи» – я несколько лет мысленно называл ее Жизель. Наверное, мой телефонный справочник должен этому соответствовать, так что я нахожу ее номер и меняю имя, посмеиваясь про себя: знай она об этом, ее бы это жутко взбесило.

Я: Мне удобно завтра. Но придется договориться с Дженсеном или Эдли, чтобы каток был свободен.

Жизель: Вообще-то у меня есть свое местечко, где можно потренироваться. Ты не против туда пойти? Но туда можно только вечером, после восьми.

Я: Понял. Я должен оставаться твоим грязным секретиком.

Жизель: В твоих устах это звучит двусмысленно.

Я: Зато правда.

Она снова принимается печатать. Уверен, собирается объяснить, почему ее не должны видеть в компании врага. Я, не дожидаясь ответа, отправляю следующее сообщение.

Я: Ничего, если Беккетт тоже придет? У меня на уме есть парочка упражнений, но нам понадобится третий, лучше защитник.

Точки исчезают, потом появляются снова.

Жизель: Ладно. Если ты считаешь, что это поможет.

Я: Не волнуйся, я позабочусь, чтобы он не выдал наш грязный секретик. Мы же не хотим запятнать твою репутацию хорошей девочки.

Жизель: Завтра напишу подробнее.

Очаровательно поболтали, как всегда!

Ухмыляясь, хватаю из холодильника пиво. Откручиваю крышечку и присоединяюсь к ребятам в гостиной. На дворе вечер пятницы, но никто никуда не пошел. Шейн развалился на диване, и на коленях у него сидит темноволосая чирлидерша. Встретил он ее только сегодня утром, во дворе, где она с подругами загорала топлес, а теперь она исследует языком его рот с такой тщательностью, будто намерена найти там золотую жилу. Когда я вхожу в комнату, они меня даже не замечают.

Беккетт сидит в кресле и играет в видеоигру. Заметив, куда я смотрю, он подмигивает:

– Я все прошусь к ним третьим, но…

Фыркаю, устраиваясь на другом конце нашего разборного дивана, – как можно дальше от целующейся парочки. Краем глаза наблюдаю, как Беккетт стреляет зомби на экране. Когда орда живых мертвецов припирает его к забору из проволочной сетки, он терпит поражение и теряет уровень, после чего откладывает пульт и берется за телефон. Что-то проверяет.

– Списков все еще нет, – замечает он.

Я киваю. Занятия в тренировочном лагере закончились сегодня утром, но финальный состав так и не сообщили. Дженсен сказал, они опубликуют два списка – список полного состава и список из девятнадцати человек стартового состава, которых он планирует тренировать для нашей первой игры.

Я откровенно волнуюсь за некоторых своих товарищей по «Иствуду». Кое-кто из парней явно не пройдет отбор, и смириться с этим будет непросто.

– Я-то думал, они сделают рассылку на электронную почту в конце дня, – продолжает Беккетт. – Знаешь, в разумное рабочее время.

В ответ я отхлебываю пива.

– Может, этот хрен любит драму.

Бек фыркает.

– О да. Чад Дженсен, королева драмы.

С другого конца дивана раздается тихий стон. Оказывается, Шейн уже запустил руку чирлидерше под рубашку.

– Эй! – окликает их Беккетт. – Найдите другое место.

Шейн отлипает от девицы. Взгляд у него немного помутнел, но в глазах определенно мелькает ирония.

– И это говорит главный эксгибиционист из всех моих знакомых, – подначивает он Бека.

– Ладно, согласен.

– Кроме того, тебе нравится представление.

– Конечно, мне нравится представление! – ворчит Беккетт. – Кара, что ты вообще делаешь с этим придурком? Я же явно лучше него.

Девица Шейна соскальзывает с его колен и садится рядом с ним на диван. Я краем глаза замечаю, как он стратегически поправляет брюки, как будто мы впервые видим подобную картину. С тех пор как Шейна бросила девушка (ах нет, простите, с тех пор как они расстались по взаимному согласию), он превратил случайные интрижки практически в новый вид спорта.

Вот и теперь он обнимает Кару и тянется за бутылкой бледного индийского эля, стоящей на журнальном столике.

– Списка так и нет? – спрашивает он, тоже проверяя телефон.

И тут у меня раздается сигнал входящего сообщения. Парни как один поворачивают головы.

– Это он? – Шейн буквально вибрирует от напряжения.

– Господи, да расслабься. Это всего лишь Оуэн.

Оуэн Маккей: Есть время поболтать?

Сначала собираюсь отправить сообщение в ответ, а потом думаю: да пошло оно все. Уж лучше просто позвонить.