Эффект ласточки

Эсмонд вообще оказался прекрасным человеком, замечательным мужем, мудрым властителем, достойным слугой его величества, единственной слабостью которого была дочь от первого брака. Ее он любил безмерно, не в силах отказать ни в чем. Слава Вcевышнему, что Элен росла скромной, доброй девочкой. Возможно, излишне романтичной, но очень, очень хорошей. Она нежно любила отца, была привязана к тетушке, младшим братьям, кузине и, конечно же, жениху - Ролану Иттенбрю, который появился в замке около года назад и был принят в графскую дружину.

– Лишний клинок мне не помешает, тем более такой, - благодушно отзывался Эсмонд Арклоу о младшем сыне своего воинского наставника - графа Иттенбрю. – В свое время твой отец убил на меня кучу времени и сил, обучая премудростям воинской науки, - не раз говаривал он почтительно внимающему ролану.

– Теперь пришел мой черед отдавать долги.

Это было некоторым преувеличением. В свои двадцать пять Ролан давным-давно был посвящен в рыцари и не нуждался в наставнике, скорее ему нужен был могущественный покровитель. Ведь несмотря на родовитость, приятную внешность и прекрасные манеры, он был небогат. Основное наследство досталось старшему брату Ролана, младшему Иттенбрю ничего не оставалось кроме как продать свой меч подороже да подыскать невесту побогаче. Этим-то он и занялся. И даже преуспел, умудрившись очаровать леди Элен.

Нежная, домашняя, окруженная любовью близких девушка влюбилась в блодинистого, дерзкоглазого виконта с первого взгляда. Случилось это как раз на гуляниях по cлучаю Рождества Всевышнего - самого светлого, священного для всякого жителя Бригии (островное государство, в котором происходит действие романа) праздника. В этот день после торжественной службы, принято выпускать на волю белых голубей, дабы донесли они на своих крыльях до небесных чертогов поздравления и пожелания счастья.

Леди Элен, помнится, глаз не сводила с голубого неба, вознося благодарения Всевышнему, и так увлеклась, что споткнулась прямо на ступенях храма. И быть бы беде, если бы не ловкость одного из рыцарей, в последний момент успевшего подхватить девушку.

– Схватил ее словно кулек какой и держит, – сердился вечером на конюшне старый Ян.
– И глазами бесстыжими так и раздевает ее голубку. Прямо сожрать готов. А главное людей не стыдится.

– Так леди тоже смотрела, - проявил мужскую солидарность недавно взятый в дом помощник конюха.

– Думай, что говоришь, – наградил малолетнего охальника полновесной оплеухой Ян.
– Наша ледюшка - ангел небесный. К ней никакая грязь прицепиться не сможет.

– Но глядела ведь, – упертый парнишка едва успел увернуться от нового вразумляющего удара. – Не серчай, дядька Ян. Мне новый хмырь тоже не понравился. Мутный он какой-то, нашим рыцарям не чета.

– То-то и оно, - вздохнул cтарик.

По правде сказать, вздыхал не он один. Граф Дроммор тоже не пришел в восторг от выбора дочери. Выражение лица Элен, восторг, радость, озарившие его, напомнили лорду Арклоу собственную юность. Точно такие же чувства испытал он, встретив нежную голубку Люси. В тот день и на всю жизнь он полюбил. И вот теперь его дочь, его ненаглядная девочка, возможно еще не отдавая себе отчета, переживает то же самое.

Зная ее прямую и бесхитростную натуру, граф был уверен, что, едва разобравшись в своих чувствах, Элен придет к нему за советом и помощью. А чем тут поможешь? Если только побольше разузнать об этом молодчике. Отец его, помнится, знатным воякой был. Впрочем, практическая сметка графу тоже была присуща в полной мере. Возможно, и сын его окажется достойным человеком. "А что денег не нажил, так какие его годы. Поможем, поддержим, а если надобно будет, то и пожурим по-отцовски, " - невольно прикидывал что к чему лорд, в глубине души надеясь, что отблеск любви в глазах Элен ему только почудился.

Увы, но первое впечатление не обмануло лорда Дроммора. Его старшая дочь влюбилась. Нежные, трепетные чувства Элен были скромны. Довольно долго она никому не рассказывала о них, избегая делиться переживаниями с кузиной, тетушкой или отцом. Да что там, она даже с верной Иви не откровенничала. Вздыхала себе потихоньку и улыбалась загадочно. Ну и романы рыцарские читала. Куда уж без этого.

А еще она робела, страшно смущаясь в обществе Ролана Иттенбрю. Тот дураком и юным девственником, понятно, не был, интерес графской дочки к себе прочел на раз-два и начал действовать. Нет, он не наглел и не пер напролом, ограничиваясь поначалу говорящими взглядами да нежными улыбками. Элен и того было довольно. Спустя некоторое время, Ролан осмелился на более откровенные ухаживания: то стремя поддержит, то в храме чашу со святой водой подаст. Потом и до записок дошло, до тайных свиданий, а там уж и до объяснений в любви рукой подать.

В общем, сладилось все у молодых. Граф Дроммор, скрепя сердце, благословил союз любимой дочери с сыном друга и наставника и даже испросил высочайшего разрешения на брак. Была назначена дата свадьбы. Во всю велась подготовка к торжеству, в которой живейшее участие принимала ныне здравствующая графиня. Леди Лаура настолько прониклаcь радостью от предстоящего события, что выпросила у мужа разрешение посетить один из отдаленных монастырей, дабы в постах и молитвах о счастье падчерицы провести две седьмицы. Шились наряды, составлялся список гостей, утверждалось праздничное меню, как вдруг леди Элен заболела - слегла с жесточайшим приступом нервной горячки.

Кто или что спровоцировало болезнь, выяснить не удалось. Да и не важно за что Всевышний столь жестоко покарал бедную девочку. Главное, что она горела, вот уже который день, не приходя в себя. Лекари бессильно разводили руками, представители духовенства напрасно молили о божественной милости. Все усилия как первых, так и вторых были напрасны. Леди Элен не становилось лучше. Наконец, на пятые сутки мучений ее болезнь достигла апогея. В аккурат под Рождество Всевышнего случился кризис, и даже был момент, когда отцу Оуэну - главному целителю аббатства Кайлмор почудилось, что болящая отмучилась. По счастью он ошибся. Небесный покровитель прикрыл крылом юную дочь графа Драммонда, прогоняя лихорадку от ее одра.

К утру леди Элен стало легче, жар спал, и она погрузилась в глубокий целительный сон. Граф, его слуги и приближенные ликовали. Громче всех радовался счастливый жених. И всем им было невдомек, что опытный целитель не ошибся. Душа Элен Арклоу в самом деле покинула бренное тело, отлетев к чертогам Всевышнего, а ее место заняла почившая в бозе Елена Павловна Ласточкина. Она-то и устроила поутру переполох, походя поставив на уши весь Данмогал (тут название замка, в котором проживает граф Дроммор).

А, уснув, увидела не только жизнь Элен с первых минут и до последнего дня, но и причину ее болезни. Мало того, госпожа Ласточкина имела разговор с юной виконтессой, вернее с ее тенью, отголоском, полу-призрачным отпечатком личности, раньше времени ушедшей за грань девушки. Настоящая дочь своего благородного отца, Элен не смогла оставить без помощи занявшую ее место душу и задержалась, чтобы объясниться и сделать щедрый подарок: главное и самое дорогое, что у нее оставалось - свою память.

Так и получилось. Проснувшись на следующее утро, Елена Павловна не только прекрасно ориентировалась в окружающем ее мире и осознавала, куда ее забросило, но и имела возможность выполнить данное Элен обещание. Юная леди в самом деле была добра и благородна. По мнению Елены Павловны даже слишком. Ведь отлетая к престолу Всевышнего, она попросила всего лишь устроить свадьбу кузины и Ролана Иттенбрю, о связи которых узнала случайно.

– Не хочу, чтобы глупый порыв, толкнувший Марианну в объятия Ролана, нанес урон ее чести и чести семьи, - еле слышно шептала смущенная Элен.