Эффект Марко

На зиму они устроились в Дании, сняв два частных дома, находившихся неподалеку друг от друга на проселочной улице на удобном расстоянии от Копенгагена. К этому времени осталось всего двадцать пять взрослых и детей вместе взятых, и если б не безвольная натура отца Марко, они с ним наверняка тоже сбежали бы, как и другие отступники, как женщина, которую Марко называл матерью и о которой теперь никто не упоминал.

Периодически Золя созывал всех и выдавал им новые, более презентабельные комплекты одежды, потому что на улицах лучше было появляться в приличном виде, так он говорил. Женщинам и девушкам полагались длинные юбки и облегающие яркие футболки, мужчинам и мальчикам – темные костюмы и черные ботинки. Марко казалось неправильным и непрактичным сидеть на улице в хорошей одежде и клянчить, а вот для карманных краж, группового домушничества или обшаривания сумок это вполне подходило. В этом случае приличная одежда была кстати – в ней Марко как-то органичнее вписывался в свою роль.

Так прошли три с половиной года.

* * *

Пришлось побороться со снегом и жуткой метелью, прежде чем Золя, его брат и помощник Крис отыскали в лесу место, где они закопали тело. Они взяли с собой собаку, однако, учитывая обстоятельства, псина оказалась бесполезной. Мороз и ветер изгнали из воздуха все запахи, а сине-ледяной цвет и сверкающие снежные кристаллы сливали все визуальные образы в один. Их предприятие обернулось настоящим адом.

– Проклятие. Почему мы не сделали этого до того, как испортилась погода? Теперь земля твердая, как камень, теперь придется выдалбливать тело из ямы, – ругался брат, но Золя не выглядел недовольным. Следы от трупа практически невозможно удалить из земли, когда он достиг такой стадии разложения, так что гораздо лучше, если он промерзнет насквозь.

Самое главное – то, что они все-таки нашли его.

Однако оптимизм Золя испарился уже спустя мгновение, когда Крис отчистил труп и на белом фоне факелом загорелись рыжие волосы. Почему он не был засыпан землей?

– Думаешь, его откопало какое-нибудь животное? – спросил брат.

Вопрос был наивным. Какое животное такого размера и такой мощи откажется отгрызть кусок плоти? Золя не знал таких. По крайней мере, пес рядом с ним с трудом себя контролировал, и это при том, что труп был заморожен.

– Крис, я приказываю тебе угомонить эту тварь, – скомандовал он. – Привяжи ее к дереву, а потом принимайся вырубать тело из ямы. – Обернулся к брату. – Если только он не был еще жив, когда мы опустили его в эту яму, здесь побывал другой человек.

– Он был мертв, – ответил брат.

Золя кивнул. Ну да, естественно, он был мертв, но кто же очистил тело от земли, не подняв при этом шумихи? Можно было отчетливо разглядеть следы пальцев…

Его взгляд тщательно сканировал землю и яму и вдруг наткнулся на еловую ветку над отверстием в почве. Она была припорошена снегом, но на самом ее конце явно находилось нечто странное.

Он ткнул ветку носком ботинка, так что снег осыпался на труп сверкающим облаком пыли, и то, что открылось в результате, заставило Золя зажмуриться.

– Вы узнаете эту ткань? – спросил он, указывая на маленький лоскутик, зацепившийся за ветку.

То, как моментально обесцветилось лицо его брата, само по себе являлось ответом.

Золя взвешивал ситуацию. Должный комментарий произошедшего должен был прозвучать как приговор.

– Ну, вот мы и выяснили, почему не смогли найти Марко той ночью. Потому что, пока мы искали его, он лежал в этой самой яме. И, возможно, даже слышал, что я тебе тогда говорил.

Ответом ему был мрачный взгляд. В сердце брата прокралось отчаяние, и тут заключалась вся разница между ними. Золя никогда не испытывал отчаяния, потому-то именно он, младший брат, и стал главарем клана.

– Я вижу, ты не вполне осознаешь, что я обязан думать обо всем этом. Только теперь нет никакого пути назад, понимаешь?

Голова брата дернулась. Он попытался кивнуть, но не смог.

– И сейчас ты должен наконец понять: Марко нужно убрать. Убрать совсем.

* * *

Такой человек, как Золя, действительно ценил лишь две вещи: благоговение и уважение к нему окружающих. Без этих вещей у него не получилось бы руководить кланом. Без ауры божественного света, в лучах которого он все время старался предстать, обрисовались бы пределы того, к чему он мог принудить своих подчиненных. Вот о чем на самом деле сейчас шла речь.

В Дании они провели замечательные годы. Шенгенское соглашение, полицейские реформы, в результате которых укрепилась бюрократия и сократилось количество патрульных на улицах, а также сокращение официальных представителей власти на местах – все это было как нельзя кстати для запланированного Золя строительства сети, охватывающей все формы нелегальной деятельности. Здесь, в Крегме, можно было спокойно жить, не подвергаясь риску проверок, если только соседи не пожалуются. Отсюда, из Дании, можно было бесконтрольно переправлять награбленное через границы. Здесь можно было нанимать толпы прибалтов, русских и африканцев, которые давно уже проживали в этой стране и пользовались ее надменным изобилием всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Пока он контролировал восточноевропейцев, а в своем собственном клане поддерживал набожное восхищение и благоговение, все шло прекрасно. Однако Золя видел и обратную сторону монеты. В тот самый миг, когда он выкажет хоть единый признак слабости, многие из окружавших его людей с радостью и совершенно бессовестно спихнут его с трона.

Так что Золя оберегал свою власть бесспорного лидера с помощью демонстрации силы и актов мести, и никому из его окружения еще не удалось бежать, не осознав, что придется изо всех сил придерживаться неписаных правил и в особенности держать язык за зубами.

Однако теперь настал этап, когда ему пришлось подчиниться решениям и мотивам других людей. Но этому не должно быть свидетелей. Даже в лице Криса.

Поэтому в назначенное время Золя заперся у себя в спальне и принялся ждать.

– У нас появился беглец, – сразу сказал он, как только позвонило контактное лицо.

Возникла неприятная пауза.

Хотя человек на другом конце провода нанимал людей Золя на грязную работу, он и сам был вполне в состоянии выполнить ее, если возникнет крайняя необходимость, это Золя знал из множества доверенных источников. А условия были кристально ясными с самого начала: если что-то пойдет не так, ответственность ложится исключительно на Золя. И если он не сможет справиться с грузом этой ответственности, расплачиваться предстоит ему самому.

– Наши взаимоотношения опутаны паутиной, – сказал этот человек, когда они только заключали договор. – Паутиной согласия, молчания и благонадежности, и мы не можем или не должны выпутываться из нее. А если ты все же попытаешься это сделать, все нити этой паутины окрасятся кровью. Таково условие, которое мы принимаем единогласно, правильно я понимаю?

Так что все было серьезно. Этот человек был способен на все, и Золя это знал.

– Беглец, – ответил собеседник. – Будь любезен, поведай мне, каким образом это случилось.

Золя хорошо взвесил свой ответ. По-видимому, неизбежно придется сказать правду.

– Один из парней клана сбежал. И, уходя от преследования, по чистой случайности спрятался в могилу Вильяма Старка.

Все было сказано.

– Осторожнее подбирай слова и имена, – отреагировал голос. – И где этот парень сейчас?

– Мы не знаем. Сейчас я как раз занимаюсь организацией его отлова.

– Кто это?

– Мой племянник.

– В связи с этим у тебя возникают какие-то затруднения?

– Ни в коей мере. Его ожидает то же самое, что и остальных.

– Характеристики и имя?

– Пятнадцать лет. Около ста шестидесяти пяти сантиметров, но он еще в процессе роста. Черные вьющиеся волосы, глаза зелено-карие, довольно смуглый. Боюсь, никаких особых примет не имеется. Он сбежал в пижаме, но думаю, нам не стоит рассчитывать на то, что он до сих пор ходит в ней. – Золя попытался рассмеяться, однако собеседник абсолютно не собирался разделять его веселье. – Мы знаем, что он снял с шеи трупа украшение. Африканское. Можно надеяться, что он таскает его с собой.