Эффект русского попадания
Шрифт:
– Ну и видок-то у тебя! Ты как будто после недели боёв: щетина не брита, лицо не мыто, одежда грязная мятая, совсем ты там разболтался, не боевой офицер, а черте кто!
– Так я уже трое суток бьюсь! И боюсь, что мне нужна помощь…
– Я сейчас же тебе полк десантников пошлю…. Ты ведь ещё в Петрограде живёшь?
– Да вот только мне не нужен полк, мне нужен один, он как раз у тебя в дивизии служит, Капитан Коменский командир девятой роты двадцать второго полка.
– Хм… И зачем он тебе?
– Он может девочку спасти.
– Опасно?
– Да.
– Когда он тебе нужен?
– Вчера!
– Жди! Через час выйдет борт с одним пассажиром…
–
– Если парня уговоришь, то ему и отдашь. Его по кусочкам собирали, так что будь аккуратнее.
– Так ведь я и собирал!
Самолет Ил-144[2] вышел из гиперпространства и начал движение к планете. На борту военно-транспортного самолёта был всего один пассажир десантник Каменский. Он привык к тому, что ему приходится летать на кораблях, самолётах, в капсулах, вертолётах, но он никогда не летал один.
«И чего это им захотелось ради капитана целый транспорт? — подумал Паша. — И что я такого сделал?»
Петроградский космодром встретил по-весеннему ласковой екатериной. Оттепель. «Мда… А на Сибири такая погода только в середине лета, — подумал капитан — хороший знак!» — решил Павел. Сев на автобус, десантник понял, кто его вызвал.
– Привет Паша! — поприветствовал офицера Тихомир.
– Здравствуёте Тихомир Ростичарович. Я так понимаю, это вы меня вызвали? Что-то срочное? Хотя, точно срочное, стали бы вы напрягать все свои связи ради какого-то несрочного дела.
– Да, Паша, дело срочное и очень опасное!
– Что за дело? Я для вас что угодно…
– Девочку спасти хочешь? А возможно и целую расу. Тут дело огромное, Паша, но и опасное. Нужно поделиться своим иммунитетом с девочкой и возможно придется развернуть ей ДНК по твоему образу и подобию. Это опасно и ты можешь не пережить операцию, как впрочем и она. Ты подумай самолёт тебя будет ждать час…
– Сколько ей осталось, Тихомир Ростичарович? — поинтересовался капитан.
– Сутки, может двое, если сейчас легкие отключатся, то вообще часов пять, — офицер задумался. Около минуты царило полное молчание и наконец, десантник выдал:
– Отпускайте борт. Я с вами!
Пока микроавтобус катился по городу, капитан вспоминал, то время когда он был отправлен в мясорубку с персами. И вот там он попал под плазму из станкового плазмомёта и… выжил. Его тогда собрала по кускам команда врачей под предводительством доктора медицинских наук Вяземского. Вспоминая весь этот ужас, капитан и не заметил, как машина завернула во двор НИИ.
Двое мужчин вошли в приёмную НИИ им. Н. И. Пирогова. В приёмной их ожидал посол от кварианского Адмиралтейства.
– Господин Вяземский! Что вы о себе возомнили? Раньше я давал вам разрешение на все процедуры, и даже после того как наши врачи отказались, я дал вам право на все, но девочка безнадёжна. Теперь вместо того чтобы дать её спокойно умереть так, как завещали наши предки, вы хотите поиздеваться над умирающей! Как вам не стыдно, — посол разошёлся не на шутку. —
Это опасно! — врач не успел ответить на тираду, как в разговор вступил Коменский.
– Слышь ты, глазастый ихтиандр, прежде чем орать нормальные люди здороваются и желательно представляются! — по кварианцу ударило слабым ментальным воздействием. Да, да, Коменский псионик-менталист, довольно сильный.
– Аммм… — потупился кварианец. — Я чрезвычайный посол Кэл’Дан вас Квиб-Квиб.
– Поручик Коменский. Я донор! И если у вас есть претензии, то выражайте их нормально, — по разуму Кэла прошел слабый ментальный посыл, который привел нервы посла в порядок.
– У меня есть претензии. Девочка почти погибла и я, как законный опекун, решил, что
она должна уйти достойно.– Уйти достойно? Может вы и правы! — Кэл почувствовал слабое давление — Хотя… Вы видели смерть посол? Нет? Так вот я вам скажу: смерть всегда уродлива всегда, и ничто её не красит: ни какие-то ритуалы, ни поминки, ни красивые наряды, ни другие люди, — давление стало невыносимо, посол был готов принять всё, что ему скажут, лишь бы избавится от этого. — Единственное, что может заставить смерть отступить — это борьба. Борьба за жизнь. Эта девочка сражается за свою жизнь практически в полном окружении, а вы хотите её бросить там! Я вам это не позволю! — удар по психике и Кэл чуть не потерял сознание, но удержался.
– Но я не могу вам этого позволить! Я ведь опекун…
– Тихомир Ростичарович, а я бы мог оформить опекунство за час?
– Наверное, но вам ведь нужно готовиться к операции…
– Я хочу посмотреть на свою будущую дочь прежде… прежде, чем пойду на операцию. А вы Кэл’Дан, подготовьте документы, я подпишу.
– Подождите! Вы что хотите рисковать своей жизнью ради почти мертвого ребёнка?
– А ради чего ещё нужно рисковать, если не ради наших детей, посол? Ради Родины? Или может ради Власти? Нет, посол, наши дети это всё, всё, что у нас есть!
– Но она же не человек! — попробовал кинуть последний довод посол.
– Тихомир Ростичарович, я могу её спасти?
– Да.
– Тогда какая разница? Она ребёнок, а значит, взрослые должны сделать все для неё. Подготовьте документы, пожалуйста, — Кэл через своё забрало увидел в глазах человека что-то очень сильное. Нет, не его дар псионика, хоть это и ценный дар, нет — это что-то эфемерное, что-то удивительное то, что даёт силу идти на смерть ради других. Вот это и убедило посла в том, что люди лучшие союзники для квариан.
– Вот она — сказал Тихомир Росстичарович, показывая на стерильный бокс. Сквозь прозрачный пластик было видно лежащую на койке девочку, опутанную различными проводами и мониторами.
– Мда… Ну где там этот посол? Готовьте её к операции.
Подписав бумаги, Паша был приготовлен к операции, а через час была проведена двойная операция.
2175 год. 1-5 марта.
Система Екатерина.
Планета Русь.
Город Петроград.
Российская Империя.
Тали проснулась и увидела перед собой… человека. Девочка попыталась понять, где она и как она тут оказалась. И память послушно показала прошедшие дни. То как она весело проводила время на корабле, потом произошла авария, потом голос сквозь рацию, и доброе улыбчивое лицо сквозь два забрала. Дальше только провалы, сквозь которые пробивались слова квариан о безнадежности её положения, о том, что она умрёт и вот она просыпается где-то и на неё смотрит человек.
– Кто вы?
– А, что? — встрепенулся человек среднего возраста в белом халате. — А ты проснулась! Это хорошо. Жара нет, ЧСС в норме, давление тоже — хорошо, очень хорошо. Эм… Я твой лечащий врач Тихомир Ростичарович Вяземский, а ты в НИИ экспериментальной медицины имени Н. И. Пирогова в городе Петроград, — девочка, ощупывая себя, не обнаружила на себе скафандра, и человек тоже был без скафандра… тут Тали испугалась. — Успокойся, тебе больше не нужен скафандр. У тебя новая иммунная система. Пересадили костный мозг, селезёнку, лимфоузлы и так далее. А для того что бы все это прижилось тебе провели генную терапию, поэтому ты долго в коме провалялась. Теперь ты можешь без скафандра разгуливать — иммунная система у тебя то, что надо. Ладно, отдыхай, я тебе потом твоего донора покажу.