Эффект тентаклей

Был в зале и ограбленный — руку он держал немного неловко, но в остальном выглядел совершенно здоровым — и его жена.

— Я — судья Ван, — сказал судья, глядя прямо на Бада. — Можете обращаться ко мне "ваша честь". Итак, Бад, присутствующий здесь мистер Квамина обвиняет вас в действиях, противоречащих закону Прибрежной Республики. Вам также вменяются преступления, караемые в рамках Общего Экономического протокола, который мы подписали. Эти противоправные действия тесно связаны с упомянутыми выше правонарушениями, но слегка отличаются. Вам понятно?

— Не совсем, ваша честь, — сказал Бад.

— Мы считаем, что ты ограбил вот этого мужика и продырявил ему граблю, — сказал Ван, — а у нас такого не любят. Усек?

— Да, сэр.

Судья Ван кивнул сикху, и тот начал:

— Устав ОЭП охватывает все виды взаимодействий между физическими и юридическими лицами. Кража — одно из таких взаимодействий, нанесения телесных увечий — другое, поскольку влияет на способность жертвы защищать себя экономически. Так как Протокол не претендует на суверенный статус, при рассмотрении подобных дел мы работаем в сотрудничестве с правоохранительными и судебными органами страны — участницы ОЭП.

— Бад, вы знакомы с конфуцианской системой судопроизводства? — спросил Ван. (У Бада голова пошла кругом — он все время вертел шеей туда-сюда, как болельщик на теннисном матче.) — Полагаю, нет. Так вот, хотя Прибрежная республика не может считаться строго, или даже отдаленно, конфуцианской, мы придерживаемся данной системы судоотправления — мы пользовались ею несколько тысяч лет и не считаем такой уж плохой. Суть в том, что я совмещаю в себе несколько обязанностей: следователя, судьи, присяжных, и, при необходимости, палача.

Бад оскалился до ушей, и вдруг понял, что судья Ван настроен отнюдь не шутливо. По нью-йоркской манере речи Бад поначалу принял его за свойского малого, а зря.

— Итак, в первом своем качестве, — продолжал судья Ван, — я попросил бы вас, мистер Квамина, сказать, узнаете ли вы подозреваемого.

— Это он, — сказал мистер Квамина, направляя на Бада указательный палец, — угрожал мне, ранил меня и присвоил мои деньги.

— А вы, миссис Кум? — произнес судья Ван и специально для Бада добавил: — В их обществе женщина не берет себе фамилию мужа.

Миссис Кум только кивнула в сторону Бада и сказала:

— Он — виновная сторона.

— Мисс Бао, есть у вас, что добавить?

Маленькая женщина в очках посмотрела на Бада и сказала на техасском английском:

— Из лба подозреваемого я извлекла наноснарядную пусковую установку с голосовым приводом, обычно называемую лобомет, заряженную тремя типами пуль, в том числе разрывными, того же типа, что были использованы против мистера Квамины. Наноисследования серийных номеров и сравнение с осколками, извлеченными из раны мистера Квамины, показывают, что пули, примененные против мистера Квамины, были выпущены из установки подозреваемого.

— Сука, — сказал Бад.

— Ладушки, — сказал судья и потер виски. Через секунду он повернулся к Баду. — Вы виновны.

— Эй! Разве мне не положен адвокат? — вскричал Бад. — Я требую!

— Не бзди, — сказал судья Ван.

Тут снова поднялся сикх.

— Поскольку у ответчика нет сколько-нибудь серьезных денежных накоплений либо иного имущества, а стоимость его труда слишком мала, чтобы компенсировать истцу понесенное увечье, Протокол прекращает заинтересованность в дальнейшем ведении дела.

— Ясно, — сказал судья Ван. — Бад, дружище, есть ли у тебя нетрудоспособные иждивенцы?

— Есть подружка, — сказал Бад, — а у нее — сын по имени Гарв, от меня, если мы правильно посчитали. И вроде она снова беременна.

— Вы предполагаете или уверены?

— Была беременна, когда я заглядывал последний раз — месяца два назад.

— Ее имя?

— Текила.

Молодая женщина — стажер по линии Протокола — фыркнула и зажала рот рукой. Сикх закусил губу.

— Текила? — недоверчиво переспросил судья Ван. Стало видно, что он рассматривал немало подобных дел, и непрочь для разнообразия повеселиться.

— На Арендованных Территориях проживает девятнадцать женщин с таким именем, — прочла мисс Бао по феноменоскопу, — одна из них три дня назад родила девочку, зарегистрированную под именем Неллодия. У нее есть пятилетний сын Гарвард.

— Фу ты, — сказал Бад.

— Поздравляю с прибавлением семейства, — сказал судья Ван. — По вашей реакции я заключаю, что оно явилось для вас неожиданностью. Можно считать доказанным, что ваши отношения с названной Текилой крайне непрочны, так что я не вижу смягчающих обстоятельства, которые следовало бы учесть при вынесении приговора. Посему я просил бы вас выйти в эту дверь, — судья Ван указал на дальний конец зала, — спуститься по лестнице и пересечь улицу. Там вы увидите реку и пирс. Идите по пирсу, пока не окажетесь в красной его части, там встаньте и ждите дальнейших указаний.

Бад мялся, но судья Ван нетерпеливо указал ему на дверь, так что он спустился по лестнице и вышел к Банду — улице, идущей вдоль набережной Хуанпу и застроенный большими домами в европейском вкусе. Подземный переход вывел его к самой реке. По набережной спешили китайцы, сновали туда-сюда безногие на тележках. Несколько пожилых китайцев принесли акустическую систему и танцевали под медленную старинную музыку. В другую минуту и музыка, и танец возмутили бы Бада своим дебилизмом, но сейчас он смотрел, как здоровые, благополучные люди кружатся в обнимку по мостовой, и ему сделалось грустно.

Наконец он нашел нужный пирс. По пути пришлось оттеснить плечом китаезов с длинным матерчатым свертком, которые пытались пройти на пирс раньше него. Вид отсюда открывался прекрасный: старые здания Банда позади, головокружительные неоновые небоскребы Пудунской экономической зоны по другому берегу, и на их фоне — череда идущих по реке тяжелонагруженных барж.

Пирс был выкрашен красным только в самом конце, где начинался пологий спуск; его покрывало что-то вязкое, так что ноги совсем не скользили. Бад обернулся на увенчанное куполом здание суда, ища окошко, из которого выглянет судья Ван или кто-то из его присных. Китайское семейство со свертком тоже вышло на пирс. Сверток украшали гирлянды цветов, и Бад догадался, что это — тело усопшего родственника. Он слышал, что такие пирсы зовут погребальными.

Несколько десятков микровзрывных устройств, известных под названием "дыроколы", сдетонировали в его крови.

Нелл осваивает матсборщик; детская опрометчивость; все заканчивается хорошо

Нелл выросла, так что перестала помещаться на старом матрасике, и Гарв, ее старший брат, пообещал раздобыть новый. Он сказал, что уже большой, ему можно. Нелл пошла за ним на кухню, где было несколько важных шкафчиков с выпуклыми дверцами. Одни были холодные, другие теплые, некоторые с окошками, а еще некоторые жужжали или разговаривали. Нелл часто видела, как Гарв, или Текила, или кто-нибудь из ее дружков вынимал оттуда еду на разных стадиях готовности.