Егерь-2: Назад в СССР

Внезапно возле самого причала раздался выстрел, за ним – второй. Делавшая круг над озером кряква подломилась в полёте и с громким всплеском рухнула в воду.

Я услышал плеск вёсел и укоризненный голос Жмыхина:

– Валентин Григорьич! Я же просил не стрелять возле базы. И так нормально набили за утро.

– Не переживай, Дима! – со смехом ответил ему кто-то незнакомый. – Кого нам тут опасаться?

Со стороны дороги раздалось тарахтенье «Газика».

Ах, чёрт! Фёдор Игнатьевич услышал выстрелы около базы и теперь торопился сюда.

– Идём, Паша!

Я перехватил ружьё и шагнул из-за поленницы на берег.

Лодка тенью выплыла из-за кустов ивняка.

На носу сидела симпатичная черноволосая девушка. Она зябко куталась в большую, не по росту, фуфайку. Одна рука девушки была опущена за борт, кончиками пальцев она задумчиво чертила по воде.

Жмыхин грёб и продолжал что-то говорить человеку, который сидел на корме лодки. Тот снисходительно улыбался, вытаскивая патроны из стволов.

– Да помню я, что возле базы ружьё надо разряжать. Не с мальчишкой говоришь, Дима!

Я узнал его. Тот самый краснолицый, с чёрными усиками, который удирал от меня на резиновой лодке.

Увидев нас, он одним движением дослал обратно патрон и хотел защёлкнуть стволы. Но я опередил его.

– Государственная охотничья инспекция! Разрядить ружьё!

– Дима, это кто?

Жмыхин обернулся. Взгляд его стал удивлённым, а потом в нём промелькнуло отчаяние. Он быстро опустил вёсла в воду и толкнул их от себя. Лодка затормозила.

Сидевший на корме человек бросил быстрый взгляд на Павла. Милицейская форма и рука участкового, лежавшая на кобуре, видимо, удержали его от поспешного решения. Он посмотрел на Жмыхина.

– Положить ружьё на дно лодки! – вслед за мной скомандовал Павел. – Причаливаем!

К берегу с тарахтением подъехал «Газик». Из него выскочили Фёдор Игнатьевич и Воронцов. Увидев их, краснолицый сузил глаза.

– Целую облаву устроили?

Его верхняя губа поползла вверх в презрительной усмешке.

– Положить ружьё! – ещё раз повторил Павел. – Я не шучу! Выйти из лодки и предъявить документы!

– А не обоссышься, участковый, когда мои документы увидишь? – издевательским тоном спросил краснолицый. – А то смотри – так в мокрых штанах и пойдёшь в дворники проситься, когда из органов вышвырнут.

Он подчёркнуто медленно положил ружьё на дно лодки. Посмотрел на сгорбившегося Жмыхина.

– Извини, Дима! Тут ты сам недоглядел, тебе и отвечать. Давай, причаливай! Выпусти Жанну!

Жмыхин ничего не ответил. Он как будто не слышал обращённых к нему слов. Руки егеря по-прежнему лежали на вёслах.

– Причаливай, кому говорю! – грубо окрикнул его краснолицый.

Жмыхин чуть заметно шевельнул вёслами. Нос лодки мягко ткнулся в причал.

– Жанна, вылезай и разбуди Ваньку! Пусть заводит машину. Ждите меня там, я скоро. Только разберусь с этими защитниками природы.

Краснолицый вёл себя слишком нагло, точно был абсолютно уверен, что браконьерство сойдёт ему с рук. Я ощутил беспокойство.

Надо было всё-таки надавить на его жену и точно узнать – какую должность занимает её муж.

Да ну, ерунда! Мы их взяли с поличным и свидетелями, никуда они не денутся! Кто бы он ни был – отвечать будет по закону.

Девушка обеими руками ухватилась за столб причала.

– Мне кто-нибудь поможет? – капризным голосом спросила она.

– Карабкайся сама, – рассмеялся её спутник. – Рыцарям некогда – они нас на прицеле держат!

Он явно провоцировал нас и делал это с удовольствием.

Девушка пожала плечами и неуклюже выбралась на причал. Поднялась на ноги, отряхнула колени и неторопливо пошла мимо нас к дому егеря. Нас с Павлом она словно не замечала.

– Девушка, стойте! – остановил её Павел. – Предъявите документы.

Она посмотрела на участкового сверху вниз, потом повернулась к черноволосому.

– Валик, они издеваются надо мной? Сделай что-нибудь!

– Ну-ка, пропустите её! – скомандовал краснолицый, становясь серьёзным. – Документы у неё в сумочке, а сумочка в доме. Жанна, принеси им свои документы.

Он посмотрел на нас и снова хищно улыбнулся.

– Никуда она без меня не денется. Подождёт, пока я с вами разберусь.

Павел молча посторонился.

Жанна дёрнула плечом и неторопливо пошла к домику базы.

– Дима, ты заснул, что ли?

Краснолицый снова обратил внимание на Жмыхина.

– Разверни лодку, дай мне вылезти!

Жмыхин сделал три вялых гребка. Лодка медленно развернулась кормой к причалу.

В этот момент я заглянул в лодку и увидел на дне между скамейками несколько убитых уток.

Отлично! Значит, добыча у браконьеров есть. Тогда в чём подвох?

Краснолицый ловко выбрался из лодки на доски причала. Потянулся всем телом, словно большой жирный кот. Потом потряс кистями рук.

– Ох, как тело-то затекло! И задницу отсидел.

Он нарочито неторопливо сделал несколько приседаний, разводя руки в стороны. Его поведение безумно раздражало, но фактически придраться было не к чему.

Павел тоже это понял. Я услышал, как он глубоко вдохнул. Затем участковый сказал очень спокойным голосом:

– Предъявите, пожалуйста, документы!

– Пожалуйста, пожалуйста! – улыбнулся краснолицый.

Глаза его превратились в узкие щёлочки, но при этом остались злыми. Он запустил два пальца в нагрудный карман, достал оттуда красную книжечку и протянул её Павлу.

– Вот, пожалуйста!

Павел взял удостоверение, раскрыл его и прочитал вслух:

– Самохвалов Валентин Григорьевич, секретарь партийного комитета завода номер три.

– Именно! – улыбнулся краснолицый. – А теперь, товарищ участковый, позвольте взглянуть на ваше удостоверение.

Он внимательно рассмотрел удостоверение Павла.

– Товарищ Вольнов. Хорошо, я запомнил. Итак, товарищ Вольнов, какие у вас претензии ко мне и к моей спутнице?

Он спрашивал уверенным голосом и требовательно смотрел в глаза Павла. Я увидел, как Павел непроизвольно поворачивается ко мне, и вмешался в разговор:

– Вы задержаны в момент незаконной охоты на водоплавающую дичь, Валентин Григорьевич. Вы занимались охотой во время запрета, без соответствующих документов. В лодке находится незаконно добытая птица. Будьте добры, предъявите разрешение на оружие!