Егерь: заповедник

* * *

Ночью над деревней громыхает гроза. Ливень барабанит по стеклам и жестяным отливам.

А рано утром я сижу за столом и с удивлением смотрю на целую гору блинов, которые напекла Катя.

Блины ярко-зеленые.

— С чем они? — озадаченно спрашиваю я.

— С крапивой! — гордо отвечает Катя. — Я нашла рецепт в газете. Надо мелко порубить крапиву, добавить муки, воды, соды на кончике ножа и одно яйцо. Раньше такие блины пекли весной, когда заканчивалась мука.

— Понятно, — киваю я.

Беру верхний блин, сворачиваю его трубочкой и осторожно откусываю.

— Слушай, а вкусно!

— Правда? — радуется Катя. — Я сама не рискнула попробовать.

— Правда-правда, — улыбаюсь я. — Пробуй смело.

И беру второй блин.

— А еще они очень полезные, — говорит мне Катя.

Она садится напротив меня и подпирает подбородок кулачком. Светлая пушистая челка падает ей на глаза.

— Знаешь, сколько в крапиве витаминов?

— Много? — удивляюсь я.

— Очень! Я еще хочу сварить крапивное варенье.

— Этот рецепт ты тоже нашла в газете?

— Нет. Я прочитала о нем в детской книжке. Знаешь, есть такой итальянский писатель — Джанни Родари. Он написал сказку о старушке, которая варила варенье из чего угодно. Даже из крапивы.

— Ну, если об этом написал настоящий писатель, значит, варенье обязательно должно быть вкусным, — с серьезным лицом говорю я. — Писатели никогда не обманывают.

— Ты шутишь? — подозрительно спрашивает Катя.

— Что ты! — не моргнув глазом, уверяю я. — Мне бы это и в голову не пришло.

И беру третий блин.

— Я тебе еще с собой блинов напеку, — обещает Катя. — Андрей, а ты когда вернешься?

— Думаю, в воскресенье, — улыбаюсь я.

— Здорово! — радуется Катя. — В воскресенье в клубе будет кино. Сходим?

— Обязательно. А что за фильм?

— Какая-то итальянская комедия. Говорят, очень веселая. Там играет Челентано!

Катя виновато смотрит на меня.

— А то мне скоро уезжать. Учеба начинается.

— Поедем в Ленинград вместе, — предлагаю я. — Я возьму выходной. Погуляем по набережным, съедим мороженое.

— И пышки! — радуется Катя.

Она вскакивает с табурета и хлопает в ладоши.

— Андрюша, я тебя люблю!

— Я тоже тебя люблю, — улыбаюсь я.

— Красиво сейчас на озере? — спрашивает Катя.

Я на минуту задумываюсь, а потом киваю. Лесные озера всегда привлекают особенной неуловимой красотой.

— Жаль, что я не могу поехать с тобой, — вздыхает Катя.

— Ничего, — улыбаюсь я. — Если хочешь, я сделаю для тебя пару фотографий.

— Очень хочу! Я возьму их с собой в Ленинград.

Я проверяю, есть ли пленка в моей старенькой «Смене» и убираю фотоаппарат в рюкзак.

И тут во дворе заливаются лаем собаки.

— Кто-то пришел, — говорю я Кате и выхожу на крыльцо, чтобы встретить гостя.

Катя выходит вместе со мной.

Возле калитки стоит Алексей Дмитриевич Воронцов — директор нашей сельской школы. Высокий и нескладный, с профессорской бородкой на узком лице, он похож на Дон Кихота.

Алексей Дмитриевич преподает математику и географию. А еще он страстный любитель астрономии и умудрился заразить своей любовью к звездам даже школьников.

Я машу Воронцову рукой.

— Доброе утро, Алексей Дмитриевич! Вы к нам? Проходите, мы как раз завтракаем!

— Доброе утро! — вежливо кивает Воронцов. — Я только на минутку.

— Проходите, — улыбается Катя. — Мы пьем чай с зелеными блинами.

— С зелеными? — удивляется Алексей Дмитриевич, входя во двор. — Поразительно!. А я пришел, чтобы пригласить вас на интереснейшую лекцию. Вы знаете, что в конце августа в нашем северном полушарии можно наблюдать самые красивые метеоритные потоки?

— Помню, — улыбаюсь я. — Кажется, они называются Персеиды?

— И не только, — подхватывает Алексей Дмитриевич. — Я звонил в Ленинград, и мне твердо обещали, что на выходных будет хорошая, солнечная погода. А значит, и ясные ночи!

Он многозначительно поднимает к небу длинный палец и становится похож на древнего жреца.

— Я собираюсь устроить для своих учеников экскурсию по ночному небу. И приглашаю вас тоже.

Учитель говорит с таким энтузиазмом, что я невольно улыбаюсь.

— Спасибо за приглашение, Алексей Дмитриевич! Уверен, что у вас получится замечательная экскурсия. К сожалению, я не смогу — работа. Открывается охотничий сезон, и я должен быть на базе.

Лицо Воронцова огорченно вытягивается.

— А вы, Катя? — с надеждой спрашивает он.

— Я с удовольствием приду, — обещает Катя.

— Вот и чудесно! — сияет от удовольствия Воронцов.

— Идемте пить чай, — снова приглашаю я его. — Я хотя бы послушаю об этих замечательных метеоритах.

— Да-да! — кивает Воронцов.

И тут собаки снова лают — к калитке подходит председатель сельсовета.

— Федор Игнатьевич, вы тоже к нам? — удивляюсь я.

— Нет, — отвечает председатель и грозно сдвигает лохматые брови. — Я вот к нему!

Он поворачивается к Воронцову.

— Что же это ты делаешь, Алексей Дмитриевич? Я всех школьников собираю на картошку — урожай же пропадает! А ты их какой-то экскурсией сбиваешь!

Воронцов гордо выпрямляется и становится на голову выше Федора Игнатьевича.

— Не какой-то, а научной! Метеориты — это интереснейшее астрономическое явление. К тому же, наблюдается оно очень редко. И мои ученики просто не могут это пропустить.

— Так ведь они всю ночь спать не будут! — возражает председатель. — И какие из них утром будут работники? Нет уж, Алексей Дмитриевич! Вот уберем картошку, а потом уже устраивай свои экскурсии!

— Небесные светила не могут ждать, пока пройдут земные заботы. К тому же, ясные ночи будут только на выходных. Я звонил в Ленинград и узнавал прогноз погоды.